Полковник

В Макондо начался сезон дождей.
Он тянется обычно по полгода
и землю, плодородную донельзя,
он превращает в хлипкую квашню.
А солнце не проглянет из-за туч,
единым фронтом затянувшим небо,
вселяющих атакой крупных капель
в Полковника дремучую хандру.

Он на балконе восседает важно
на табурете, как на жеребце,
оседланном в эпоху лучше этой:
тогда был молод он.
Он кофе пьет,
горчащий, терпкий, щиплющий в носу,
разглядывая дождевые капли
(занятие, которому хоть век,
наверно, можно предаваться, ибо
на свете не бывает интересней
занятия, чем без конца глядеть
на дождь и на огонь).
Полковник курит
под кофе очень толстую сигару,
послав к чертям врачей и их советы.
Он понимает: бесполезно печься
о долгой продолжительности жизни
и о здоровье, если никому
из близких не нужны они - тем паче
ему они подавно не нужны.

Полковнику давно никто не пишет.
Его забыли все, кто почитал
красивого усатого героя,
едва подкралась старость, а война
закончилась. Его портрет в газетах
появится лишь только в некрологе,
и то навряд ли, ибо у редакций
отсутствуют архивы.

Он один.
Один как перст. И не с кем даже выпить
кокосовой настойки. Белый шум
распространяет радио на кухне,
и этот шум, как нынешняя жизнь
со всею несуразицей ее,
с проблемами, с простатой, с ревматизмом...
Ах, знать бы, что такою будет старость!
Уж он бы, верно, ждать ее не стал,
а постарался бы красиво сдохнуть
под пулями на резвом жеребце,
которому лишь табурет - замена.

10.05.16