Элегия для Эмкея

1
Всё – одиночество и боль,
и дальний свет, и птичий щебет,
и горизонт плывущий вдоль
ладони.
Суховатый стебель
склоняет голову (как ты),
приняв на веру смерть и зиму.
Пустопорожние мечты
о нелюбимых и любимых,
о переходах в темноту –
пусть не забыться, но воскреснув,
превозмогая немоту,
подняться до высот небесных.

2
Ты будешь спать и прорастать
своими снами.
У солнца огненная стать,
но между нами –
не птичье пение, не свет –
холодный отблеск,
как будто бы, ответив "нет",
забыл и отбыл.
Где узловатый горизонт
концы с концами
сплетать навеки обречён
ночами, днями.
И если робость навсегда
не одолеет,
сказать тому придётся "да",
кто стал смелее.

3
Слагать торжественные песни
о снежном, так тому и быть!
Увещевания напрасны,
щеголью лапку держит нить,
но если страсть – под горло красным
ты заштрихуешь и поймёшь –
всё навсегда соизмеримо!
Как слёз осенних поздний дождь
и неизбывное веселье,
как смерть, которой всё к лицу.
Горит светильник в узкой келье,
подвержен голос бубенцу
на колпаке шутейной птицы,
где слышен вздох:
– Который час?
Где шелестящие страницы
и дым белёсый Голуаз.