Плотоядный прогресс

     Что бы мы сказали о крысах, которые, напав на улей, с остервенением изгрызли все, что считали самым сладким, и устроили в нем свои норы? Вряд ли кому-нибудь придет в голову мысль назвать это крысиное гнездовье новым демократическим фундаментом улья. А посмотрев на тучу погибших пчел, лишь покачать с сожалением головой и сказать: «Не смогли вписаться в рыночные отношения!»
     Но когда дело доходит до оправдания крысиного растаскивания самых прибыльных отраслей советского государства, мы слышим именно такую логику борьбы грызунов с медом. Хотя крысы и не крупные хищники, не волки какие-нибудь, но мелочевка их вовсе не интересовала. Подъедать остатки они доверили серым мышкам с ограниченной ответственностью, плесени, да гнилостным микробам.
     Вглядимся в решительные лица реформаторов 90-х… Даже невозможно было представить себе существование таких мерзостных оборотней и реальность таких примитивных и диких способов плотоядного прогресса.  Банда ельцинских вундеркиндов уничтожила социализм еще более цинично, чем это сделал Герострат с храмом Артемиды. Он, хотя бы, не осквернил Святое место, на котором только и может быть воздвигнут новый торжественный храм. И уж, конечно, стая реформаторов не собирались демонтировать коммунистическую высотку элементарно цивилизованно, как  это делают рабочие на  стройках: с помощью лома, кирки, отбойного молотка или бульдозера.

     Нет, они выели социализм изнутри, как крысы, жадно поглотив самые сладкие и жирные части. Они рвали зубами и глотали куски жизненно важных органов государства, превращая их в зловонные испражнения. А то, что осталось на месте их пиршества, эту сеть гадких коррупционных нор, они стали называть фундаментом нового общественного строя. С холуйским рвением в историческое меню было внесено блюдо под названием «борьба с коммунизмом». Но как бы серенькие мыши не стучали касками и мисками, им уже ничего такого «охотничьего» не подавали. Остались одни объедки...

     Улей сгнил и развалился. Остатки пчелиного домика разметало ветром перемен. На его месте буйно расцвели сорняки. Прилетела пара шмелей. Они сняли нектар и пыльцу с чертополоха и одуванчика и улетели неизвестно куда. Вот и все.

     P.S.: А «найти себя на рынке» - теперь не только непререкаемая принудительная обязанность, но даже дело жизни и смерти для каждого пасечника, уцелевшего от прожорливой крысиной стаи. Правда, с обложек гламурных журналов эти крысы, перебравшись на яхты, пока умиротворенно улыбаются электорату, лукаво помахивая беличьими хвостиками.