Слуховой аппарат как залог семейного счастья

                Картина первая.


   На лавочке возле подъезда сидят две женщины средних лет в цветастых халатах и грызут семечки.
Первая женщина:  Так а я и говорю своему русскому зятю: «И что, Коля, тебя не устраивает? Ты ж и в Воронеже на стройке работал, правда прорабом, но все ж таки на стройке!» А он мне отвечает: «Да там, Белла Ильинична, среди арабов – я один еврей!» А сам - даже не обрезанный!

Вторая женщина: А ты откуда знаешь, Беллочка?

Первая женщина: А хто его от фемоза лечил?!

Вторая женщина: Дык ты разве  дохтор?

Первая женщина:  Я была больше, чем доктор. Я была старшей медсестрой! (Потрясает указательным пальцем).

                Пауза.

Первая женщина: Клара, я что-то не разгляжу – это Нехама со своим детским садом, чи ни?

Вторая женщина: Она! И опять беременна! У этих датишных все не как у людей! Тут одного ребенка не знаешь как на ноги поставить, а у Нехамы уже девять и она опять на сносях. А ей всего тридцать!

Первая женщина: Так ребе Йосиф давеча говорил, что в Танахе прописано всем евреям: плодитесь и размножайтесь. По ихнему «пру у рву».
 
Вторая женщина: Вот она прёт и рвёт!

Обе женщины в унисон: Здрассссь-те!

(Мимо скамейки проходит Нехама с детьми, здоровается и заходит в подъезд. С балкона над скамейкой раздаются приглушенные звуки  семейной ссоры).

Первая женщина: Никак у наших антиллихентов нелады!

Вторая женщина: Точно, у Барских. А я то думала, они необыкновенные, ходют - за ручки держутся, аж смотреть противно! Ведь седьмой десяток уже, небось! Ан нет, все как у людей!

Первая женщина: (удовлетворенно) А ото ж!


                Катина вторая.


Скромная квартирка на втором этаже. В комнате аккуратный пожилой мужчина, Борис, и маленькая седовласая женщина, Соня, разговаривают на повышенных тонах).

Соня: Боренька, но ведь это непозволительное расточительство! При нашей крохотной пенсии покупать овощи в овощной лавке это просто моветон! Все соседи покупают их на базаре,  так выходит значительно дешевле!

Борис: Ай, Сонюшка, ну что за блажь?! Помидор – он и в Африке помидор. Неужели ты думаешь, что базарные продавцы демпингуют овощные лавки?! Абсурд! (нервно прохаживается по комнате).

Соня: Ой, ну при чем здесь экономические санкции! Просто мы приехали в страну, где процветает капитализм.

Борис: А мы тут причем, олигарх ты мой доморощенный!?

Соня: Боренька, не будь таким категоричным! Мы должны приспосабливаться. В лавке цены фиксированные, а на базаре можно (замялась) торговаться.

Борис: О Боже! Соня! Что я слышу? Приспосабливаться! Торговаться! Я не для этого покидал Питер и любимую работу, чтобы тут опять идти на эти унижения! И как ты можешь. Соня! Ты же балерина, человек искусства, как я думал раньше, а собираешься торговаться на базаре, как какая-то плебейка.

Соня: (обиженно) Знаешь что, мон шер, я всегда была на твоей стороне, но теперь я не имею ни малейшего желания терпеть твой деспотизм. И завтра мы пойдем на базар.

Борис: (в отчаянии) Смилуйся, сударыня, у меня же артрит. И потом как мы будем переть полные сумки через весь город!? По жаре! (продолжая прохаживаться по комнате, начинает припадать на ногу).

Соня: Ну, на полные сумки у нас нет денег. В лучшем случае пару кулечков. А твоему артриту прогулки полезны.

(Стук в дверь, в комнату входит девушка Аня лет двадцати)

Аня: Здрасьте. Софья Яковлевна, я вам книгу занесла. Спасибо. Чапек меня просто поразил. Так коротко и емко. Ой я не вовремя?

Борис: Ну что ты, деточка, ты как раз кстати. Ну объясните хоть вы, что ходить пешком по 40-градусной жаре – это самоубийство!

Аня: А куда вам надо?

Борис: Мне – никуда. Это вот Софья Яковлевна решила потакать духу авантюризма и собирается идти на базар торговаться за помидоры! (понизив голос) Что за хабальство!
 
Соня: (невозмутимо) Боренька, я все слышу. Я наконец заменила батарейку на слуховом аппарате, и если я на тебя не смотрю, это не значит, что твой мелодраматический шепот прошёл мимо моих ушей.

Аня: (быстро оценив ситуацию) Так вы, Борис Аркадьевич, никуда и не ходите. Я завтра утром сама с Софьей Яковлевной схожу, часиков в восемь, чтоб не по жаре.
(Борис издает театральный вздох облегчения)

Соня: Анечка, вы ангел! Но мне так неловко отрывать вас от дел.
 
Ана: А мне будет по пути, мама просила зайти за почтой на старый адрес.

Соня: Кланяйтесь вашей матушке! И до завтра, голубушка.


                Картина третья.


Рынок – небольшой шатер с тремя прилавками, стоящими буквой П. У входа большая лужа, на полу куски капустных листьев, упавшие подгнившие плоды и тучи мух. Прилавки завалены овощами и фруктами. У каждого прилавка продавцы отгоняют насекомых, опрыскивают товар водой и наперебой расхваливают его перед немногочисленными покупателями.

Аня: (поддерживая Соню за локоть) Осторожно, Софья Яковлевна, не поскользнитесь!

Соня: Спасибо! Ты что-то сказала, детка? Я сегодня слышу хуже, чем обычно. Да (спохватившись)  и прошу тебя детка, не вмешивайся, что бы ни произошло. Я должна сделать все сама.

Продавец, тучный волосатый мужчина в грязной белой майке и кипе, у правого прилавка, завидев Аню и Соню, на плохом, но всё же русском, языке пытается привлечь их внимание.

Продавец: Э-э-э, какой красивый девушка! Ах какой хороший бабУшка! Хады сюда! Памадор сматри! Ябулук сматри! Пробуй! Куший, куший! (Отрезает дольки яблок и протягивает женщинам. Аня берет дольку и отходит в сторону, давая понять, что она не покупатель. Соня от дольки отказывается).
 
Соня: Благодарю. А сколько стоят ваши помидоры?

Продавец: Памадор хочешь! Мой – лучший! Мой всё – лучший! Памадор – шекель -  кило, ты сколько купить? (Хватается за кулек).

Соня: (не поняв ни слова) Я бы хотела подешевле, скажем за пол цены.

Продавец: Слуший, какой дешевле?! И так дешевле! (активно жестикулирует, сквозь смуглую кожу проступает румянец) Всем дешевле давать – я что кушить буду?! Шекель – хорошо! Бери!

Соня: (невозмутимо) Я бы хотела за пол цены.

Продавец: Пол цена – пол кило. Шекель – кило! У всем так. ( показывает на других продавцов) Бери, вкусна будит! (звучит угрожающе).

Соня: (не меняя интонации) Я бы хотела за пол цены.

Продавец: (Багровея) Только потому что ты старий – 80 агорот! Тагда пять кило бери! Харашо, бабУшка?!

Соня:  Я бы хотела за пол цены.

Продавец: (страшно вращая глазами) Такой маленький, такой беленький, а такой фашист! Хочешь мине банкрот делать?! Мои дети на улице жить? 60 агорот – последний цена!

Соня: ( понимая по жестам, что продавец еще не согласен) : И все-таки я бы хотела за пол цены.

Продавец: (Зеленея) Какой вредный старух! Бери 50 агорот! Тагда ящик бери!

Соня: (так же спокойно) мне нужен килограмм за пол цены.

Продавец: (поникшим голосом) Плохо день! Вредный старух! Торговля не будет! Бери так свой помидор, без деньги, все бери, только ухади ( машет руками в направлении от себя. Соня понимает этот жест как окончательный отказ).

Соня: Ну что ж! Нет - так нет! Всего хорошего. ( и с видом английской королевы удаляется)

Продавец в шоке, стоит с открытым ртом и полным непониманием в глазах.


                Картина четвертая.


Квартира Барских.

Соня: (сокрушенно садится в кресло) Боренька, как ты был прав! Я потерпела полное фиаско! Я действительно не создана для подобных манипуляций. И там так жутко пахло...

Борис: (стоит рядом и нежно гладит Соню по голове) И ты забыла свой слуховой аппарат!

Соня: (берет его руку, подносит к губам) И я тебя, милый!