Сакраменталии
закалка — в пламени латунной чаши.
Промок до блеска, жаром опалён — равно освобождён
от злобной робости дежурных отченашек.
Моя молитва — рокот вязких строк,
а знаки веры — узел Талиесина и Соулу
двойные руны, — дай-то срок,
до дна окрошку социума исхлебаю солону.
Да будь же дважды за царя и трижды при погонах,
лауреат всех степеней, корней да градусов —
моя духовность выше офисных фальшпотолков,
обширней камерных глазков, — обрадуйся
мне, постелив лилейные льняные простыни
на гретом вечным газом основании гранитном.
Мой скорый сон здесь никому не родственник,
но память о ничто хранит он;
о пробуждении потом поговорим,
когда себя изъест казачьей вошью
крестнознамённо-номерной торговый Рим,
безместный для чего хорошего.
Свидетельство о публикации №118050908111