Сборник Драма расстояний. 1999-2000, как-то так

Tibi et igni

***


Ты спрашиваешь… Стань вполоборота,
А я поймаю лето в объектив.
С высоких статуй стерта позолота,
И слышен легкомысленный мотив.

Напротив – пыль и роскошь старых зданий,
И плещется фонтан, едва звеня,
И Петергоф моих воспоминаний
Как я его, едва узнал меня.

Толпа пестра, а тени однотонны
В воде, подобной грязному стеклу…
Но сквозь нее я вижу вечер, волны
И темно-фиолетовую мглу.

И кажется, что в нашем разговоре
Понятно все без взглядов и без слов…
Люблю тебя и в радости, и в горе,
И в блеске, и в руинах, Петергоф!

Здесь боль и грусть сменяли в одночасье
Уверенность в себе и торжество,
Здесь встретила единственное счастье
И встретив, отказалась от него;

Здесь каждым своим глянцевым оконцем
Манил дворец надежды на успех,
А эту площадь, залитую солнцем,
Я видела сквозь слезы и сквозь смех.

Ты спрашиваешь, как могло случиться,
Что нам с тобой так просто и светло?
А ты пойми: под этим небом чистым
Другого и возникнуть не могло.


***

А летний день идет на убыль
И не зовет меня с собой.
Так гаснет боль. Так тлеет уголь
И покрывается золой.

Так холодней и обреченней
И даль становится, и взор,
Слова и мысли – утонченней,
И отвлеченней – разговор.

Легко. Легко быть беззаботной,
Раз на двери давно засов.
Что значат несколько часов
Для нашей жизни мимолетной,

Что значат тонкие черты
И глаз несдержанные речи.
На подоконниках не свечи,
А в лучшем случае цветы.

Чертовски жаль. Таких историй
На моей памяти полно,
Но что-то не до аллегорий
И отчего-то не смешно.

***

Мой бес взбесился. Возомнил,
Что он отныне Мефистофель.
Напился в хлам. Стакан разбил.
А поутру, поставив кофе,

Пригладил шерсть и речь повел,
Кривя мой рот, ломая брови:
«Ты идеал во мне обрел?
А зря. Реальности не внове

Открытый, честный, чистый взгляд –
Он только признак моей маски;
Я черт, и я чертовски рад
Любой трагической развязке.

Ты сам расплавил свой металл,
А выбор формы произволен.
Вот мир мой: четкий, как кристалл,
Он побежден самоконтролем;

Я горизонтом заслоню
Все, что казалось незакатно;
Ты отдал душу мне свою, -
Теперь не жди ее обратно;

Я закружу теченье дум
По мной намеченной нарезке,
Я отравлю твой гордый ум
Воспоминанием о блеске;

Не говори мне, что люблю, –
В моей душе вселенский холод:
Я опрокину, разобью
И опровергну каждый довод;

В моих язвительных словах
Довольно соли, много перца;
Ты мой, ты здесь, в моих руках,
Пока железный молот сердца

Не заржавеет от росы».
Противник встал. Без слез и смеха.
Спокойно глянул на часы,
Тепло простился и уехал.

***

Когда душа утрачивает жар,
Когда убито все, что в ней непрочно,
Ответный ход ударом на удар
Наносится уверенно и точно.

Есть крайности, - они как псы за кость
Дерутся меж собой за право власти,
Но среднее меж ними – это злость,
Она нейтрализует обе части.

Ей все едино – смех или слеза,
Ей дела нет до ада и до рая,
Чисты ее жестокие глаза,
Смотрящие в пространство не мигая.

Когда рассчитан каждый поворот,
И разум превалирует над чувством,
Становится свободнее полет,
И жесты обращаются искусством.

И волей непреклонною твоей
Направлена и выверена тема
С погрешностью до тысячных долей, -
Нет! – до десятитысячных – ангстрема.

И в блеске интеллекта речь течет
Водой безостановочно бегущей,
И время не ведет победам счет,
Но каждая банальней предыдущей.

***

Говорят, будто "время покажет".
Улыбайся и штампам не верь:
Мне твой взгляд ненавязчиво скажет,
Что железом окована дверь.

Он отметит, что нервы провисли,
Их уже не натянет итог,
И полетом конструкторской мысли
Назовет современный замок.

Мне ли верить в красивые сказки?
Не горит месяцами свеча,
А к подобным замкам в моей связке
Все равно не найдется ключа.

Против воли, тряхнув волосами, –
Ведь никто ничего не сказал! –
Я сверяюсь с твоими часами
И спешу на московский вокзал.

И ничуть не пугает расплата
За предчувствие нового дня,
Где глаза, как два черных агата,
Будут нежно смотреть на меня.

***

Мой механизм пока исправен,
Но выдает одни клише:
О том, что каждый отчеканен
На металлической душе,
О том, что мы не будем вместе,
Но ею ты не позабыт.
Ведь я надежна, как винчестер, -
Покуда FAT не полетит.

***

Зачем отстаивать столь ревностно
Права идти тропой обычною?
Увидишь – буду я поверхностной
И безразлично-ироничною.
Не отвлекайся на сомнения,
Живи, как прежде, в безмятежности,
Не жди речей, не жди стремления
Сковать твой ум цепями нежности.
Понижен голос мой до шепота,
Поскольку я бездоказательна;
Игра эффектности и опыта
Лишь поначалу привлекательна.
А то постой перед иконами,
Чтоб ненамеренно не сглазила:
Не зря чужими бастионами
Я жизнь свою разнообразила,
И далека от безупречности,
Так смело строила суждения.
Одними мыслями о вечности
Я подменила наслаждение,
И не умея быть ответственной,
Предпочитала быть сгорающей;
А ты корректный и естественный,
Да ничего не понимающий.
Увы, со всеми оговорками
Ты не уловишь суть явления:
Мне так же просто хлопнуть створками,
Как распахнуть до откровения.
Владея разными искусствами,
Ты не заменишь ими главного –
Контроля разума над чувствами,
Контроля скрытого и явного.
Моей дороги разветвления
Подчинены закономерности:
Мне нужно только впечатления,
А не любви твоей и верности.

Подражание Байрону

Мне двадцать восемь лет, а кажется, что сорок.
Я лгу себе самой
И требую любви без всяких оговорок,
Без права быть со мной,

Любви, где каждый шаг подводит к эпилогу,
А счастье – только миг
Той правды, что всегда толкает на дорогу,
Ведущую в тупик.

Что значат слов моих спокойная небрежность,
Сознание вины?
В душе сплошная ложь, в глазах сплошная нежность,
А ум со стороны

На каждый яркий жест насмешливо взирает
И шепчет: «Это блажь…»
Он знает цену мне, и зная, презирает
За смех и эпатаж.

И кажется, что я под снежною одеждой
Ничуть не горячей;
И вряд ли выбью клин сомнения надеждой
И смелостью речей.

Я честности ждала и ясности искала
Для блага своего;
В цепи моих шагов глупее не бывало,
Наверно, ничего.

Но разве объяснишь, как жить одним моментом
И помнить: никогда
Никто ни для кого не станет монументом
Из камня или льда;

Никто не будет бить по движущейся цели
Без линии огня;
И на простой вопрос: «Чего на самом деле
Ты хочешь от меня?» –

Мне нечего сказать. Души холодной пламя –
На время и взаймы;
Но станут для меня анслейскими холмами
Крылатские холмы.

***

Нет, никогда
С подобною отвагой
На вызов мой
Никто не отвечал.
Убить меня!
Причем моей же шпагой!
Вернейший ход!
Красивейший финал!

Тускнеет взгляд.
Последние моменты
Еще летят,
Становятся бледней…
Благодарю.
Мои аплодисменты
За сталь и кровь,
Бегущую по ней.

Моя мечта
С листвою облетела,
Легла ковром
Беспечно-золотым.
Прости меня.
Я этого хотела
И не могла
Быть счастлива другим;

Я все равно,
Тоскою обжигаясь,
Пришла бы вновь
К обычной колее, -
Так лучше мне
Погибнуть, улыбаясь,
Любовь моя,
Вот так –
На острие.

***

Его прозвали серым кардиналом
За сдержанность, за то, что безразлично
Следил он за безумным карнавалом
И действовал, как правило, типично
Для личности такого склада. Впрочем,
Он говорил мне: "Как тебе угодно -
Влюбляйся, плачь, кричи: покамест ночи -
Мои, в своих эмоциях свободна
Как ветер ты; пока умом в грядущем
Ты все-таки со мной, пока искусство
Держать себя в руках тебе присуще,
Пока узда накинута на чувства,

Люби других... Я, правда, в удивленье:
Три месяца не срок, в масштабах мира
Они едва ли значимей мгновенья,
И разве поэтическая лира
Способна оправдать твои поступки,
Которых я ничуть не одобряю,
Но склонен допускать, поскольку хрупки
Основы их. Но я не доверяю
Эффектности; и яркому соблазну,
В отличье от тебя, я неподвластен;
Давая волю едкому сарказму,
Я все-таки спокоен и бесстрастен.

Люби других; они на расстоянье,
Ты знаешь, эта правда неизбежно
Разрушит мимолетное желанье
Шагнуть туда, где кажется - безбрежно
Обманчивое небо. Этой сказке
Не сбыться никогда; она орнамент
На серой ткани жизни - до развязки.
А мы тандем, и я его фундамент,
Я тайны тень, я вечности объятье,
Центральная картина галереи,
И вместе с тем я вовсе не проклятье
Для любящих тебя, - я их сильнее..."

Да, так он говорил, не опасаясь
Протестов, и был прав; его фигуры
Расставлены, как надо; натыкаясь
На стены, я не в силах авантюры
Осуществить, сломав его запреты,
Сказав ему, - увы, не безвозмездно, -
"Довольно! Вон! Я выдержу и это,
Когда настанет время - время бездны!"
Я знаю, как изящна и прилична,
Как трепетна и разуму покорна
Любовь on-line; она не хаотична,
Не искренна и даже не упорна;

Но есть еще реальность; в споре с нею
Оружие былое непригодно;
А если чувство разума сильнее,
То значит, можно ждать чего угодно.
Ум занят лишь анализом и стилем, -
Ему всегда находится работа;
Он может управлять автомобилем,
Но вряд ли дорастет до вертолета.
Не веря показаньям альтиметра,
Раскручивая треснувшую лопасть,
Безумие ведет по следу ветра
Сверкающим путем, ведущим в пропасть.

***

Не настроить адаптер
В данном поле значений.
Конструктивный характер
Всех моих увлечений

Мне служил, выявляя
Что покажется ново;
А теперь я все знаю,
Да не помню ни слова.

И тоски паутинки –
В каждом гаснущем споре;
Я не вижу картинки
На твоем мониторе:

Он не держит подобной
Частоты обновленья.
Я могла быть холодной,
Поменять направленье,

Но по сути не важно,
Что за час или местность;
Пораженье не страшно,
А страшна неизвестность.

Как по травам косою –
Никому не простится,
Что сплошной полосою –
И событья, и лица,

Что нельзя планомерно
Все потери восполнить.
Я не помню, так верно,
Мне и нечего помнить.

***

Мне нелегко терять себя…
Но как божественного дара,
Как избавленья, от тебя
Я жду последнего удара.
На небе острая звезда
С едва намеченным изъяном…
Твое страдающее «да»
Определяется стоп-краном;
Но словно лучше умереть,
«Пока ты вечен и неистов»,
Чем синим пламенем гореть
Под ликование фрейдистов.
А в мыслях быстрая вода,
Водовороты словно сверла;
Я замирая жду, когда
Стальной клинок коснется горла.
Чего тут ждать, чего дарить, -
Моей тоске мигать и меркнуть,
Сто раз себя приговорить
И тут же снова опровергнуть.
Себе самой быть палачом
Моя душа не успевает;
Любовь здесь, правда, не при чем,
Но неизвестность – убивает.

***

Не ори! Мне не нужен совет,
Я в твоей не нуждаюсь заботе!
Да, представь, был обычный банкет,
Да, всего лишь банкет на работе.
Да, не знала и знать не могла:
Оттого и вчера не сказала.
Ну подумаешь, водку пила!
Ведь ее все равно было мало.
Да пошел ты, словами звеня,
Все равно я ничем не рискую:
Знаю, знаю, ты любишь меня,
Честно, искренне – даже такую.
Ты прекрасно владеешь собой,
Но едва ли тебя успокоит,
То, что он не сравнится с тобой
И тебя, без сомненья, не стоит.
Я сама это знаю – чего
В нем ищу своей песней допетой?
Как банальна защита его
По сравнению с выдержкой этой!
Как наивен и жалок заслон
И какая неровность огранок!
Я намного сильнее, чем он,
А тебе ли не знать моих рамок?
Но не радует в этой петле
Объективных явлений значенье –
Уваженье почти на нуле
И совсем на нуле восхищенье, -
Отчего же тогда перед ним
Я обычную яркость теряю,
Не блещу интеллектом своим,
Аргументов в лицо не швыряю?
Ты умнее – давай, объясни,
В чем победа моя и обида:
Благо сам говоришь, извини,
Как легко все валить на либидо.
Не оно, а какой-то изъян
Отношенья приводит к итогу:
Я пьяна, но пряма; ты не пьян –
Так скажи, что кривую дорогу
Можно выправить, что обрету
Я свою неизменную гордость,
И отбросив пустую мечту,
Возвращу себе прежнюю твердость!

***

Нет, даже гладить это тонкое шитье
Неосторожно.
Я так и знала: самолюбие твое
Задеть несложно.

Ты разозлишься на булавочный укол,
На мелочь, боже…
Я карты бросила открытыми на стол –
Попробуй тоже.

Ответь мне правду: что я вовсе не звезда,
А только веха;
Но человек не будет искренен, когда
Боится смеха.

Он в чем-то прав – не так уж просто выступать
Совсем без грима;
Не уронив свое достоинство, сказать,
Что уязвима.

Но я умею; в этом соль моя и власть –
Она безбрежна.
Я признаю свою мучительную страсть
Слегка небрежно.

Безумный шквал меня, как лодку без руля,
Всегда находит,
И все ж в растерянность ирония моя
Тебя приводит.

А иногда я удивляюсь и сама –
Как нетипично:
Могу быть брошена, несчастна и пьяна,
Но не комична.

Смотрю на жизни бесконечное кино,
Но не играю…
Я понимаю твои чувства. Я давно
Все понимаю,

Как то, что даже к недоступности корон
Мы привыкаем.
Ты видишь плащ мой, но ответь мне: разве он
Непромокаем?

Я б не посмела докучать тебе мольбой
И мало стою;
И насмехаюсь далеко не над тобой,
А над собою.

Ты неуверен, моя искренность вдвойне
Тебя пугает;
Самолюбив, наивен, да! – но это мне
Не помогает.

***

Тень растаявшего дня,
Тень насмешки.
Вместо прежнего огня –
Головешки.
Только наши вечера
Не погубишь…
«Говорила мне вчера,
Что не любишь.
Расстоянье до черты
Я измерил…»
«Говорила, только ты
Мне не верил».
«Веселилась бы молва,
Не скажи я:
Чем мила тебе Москва?
Вы чужие.
Все границы проведет,
Всех расставит,
А тебя… Тебя сметет
И раздавит.
Путь туда тебе закрыт
Плотной шторой;
Знай: тебя не защитит
Тот, который…
А любовь к нему как дым,
Краткосрочна.
Петербург поступит с ним
Так же точно».
Это правда. Вкус побед –
За побегом,
И заносит чей-то след
Мокрым снегом.

***

Ты так хотел – ума, язвительного слова,
Дискуссии, не слез. Ну что же, я готова:
В полемике с тобой мне незачем бояться
Позорно проиграть. Невесело смеяться
Над узостью тебе навязанных воззрений,
Над глупостью обид. Не делать ударений
И ставки на свою открытость и конкретность.
Ты был неотразим. Спокойная корректность
Надежна как топор, прилична в каждом звуке.
Как ею пренебречь? Ведь мне связали руки!
Гася в себе протест, ничем не возражая,
Я встраиваюсь в стиль, невольно подражая
Пустым твоим речам, их гладкому теченью
Без признака вражды, без дани увлеченью,
Без права на ответ, без тени провокаций.
Мы мирно говорим, как главы делегаций,
Готовые помочь не делом, но советом:
Мы вооружены своим нейтралитетом.
И скрыта, вся насквозь пронизанная чувством,
Души тупая боль - ораторским искусством.

***

Во многом человек излишне прост,
Поэтому молчанье им любимо:
Оно как расстояние до звезд –
Рассчитано и непреодолимо.

Обрывки киноленты – не кино,
И жест совсем не жест, когда нечаян.
Поступки как костяшки домино –
И выбор их, и выигрыш случаен.

Холодная преграда тишины,
Бездействие любого обезличат;
И прочность этой матовой стены
Часы и километры увеличат.

А как все начиналось, как светло…
Слова сплетали в нити волоконца,
И билось о зеркальное стекло
Беспечное смеющееся солнце!

И что теперь осталось? Отвечать
Обдуманной и взвешенной тирадой,
Чтоб звание умеющих молчать
Служило нам достойною наградой?

Не эти ли плоды растила спесь,
Не этим ли поля ее обильны?
Молчание беспроигрышно. Здесь
И ум, и проницательность бессильны.

***

Наступит день, пока для нас
Непостижимый, невозможный;
И заключенная сейчас
В тайник, не более надежный,

Чем запечатанный конверт,
Полулюбовь-полувлюбленность
Переживет размытость черт
И обретет определенность.

Тогда все с той же простотой,
С какою жизнь перелистала,
В открытом споре с чистотой
Незамутненного кристалла,

Без тени горечи и слез,
Без риска в корне ошибиться
Я дам ответ на твой вопрос –
Чего намерена добиться!

С ее раздвоенной судьбой
Душе мечтателя-поэта
Не нужно равенства с тобой
Без твоего приоритета,

Без тех стремительных скачков,
Которых сам не ожидаешь.
Того, что спит на дне зрачков,
Ты все равно не разгадаешь.

***

Всему конец –
Он больше не заглянет,
В его речах –
Ни силы, ни огня.
Он так устал,
Он так безмерно занят,
Он весь в делах –
Ему не до меня!
И вопрошать
Поистине нескромно:
Что полчаса? –
Всего-то ничего…
Какое там!
Ответственность огромна
И целиком
Ложится на него.
Что вне забот –
Безжалостно забыто,
Ведь что ни день –
Сплошная беготня.
Мне до него
Есть дело, паразита,
Когда ему –
Нет дела до меня!

***

В стратегических играх достаточно светлых идей;
С давних пор от навязчивых мыслей спасает ребячество.
Я закрою глаза, но увижу отнюдь не людей,
А трехмерную графику – правда, высокого качества.

Поутру хлынет небо в окно, как струящийся шелк,
Весь пронизанный солнцем, скользя над пустыми балконами,
Я закрою глаза, но представлю не как ты ушел,
А черту горизонта – каймой с золотыми драконами.

За расчетом ходов не спеша обретаешь себя;
Петли льющихся лент, где своя, как обычно, не главная.
Я закрою глаза… Но уже не увижу тебя.
Лишь с улыбкой замечу: «История вышла забавная».

***

Пытаясь разнести скопленья туч,
Мы ясности упорно избегали.
Я думала. Я требовала ключ
От всех замков, но мне его не дали.
То чувство – как туманная заря,
Тускнеющее солнце на закате…
Мне этот день – седьмое декабря –
На память – о несорванной печати.
Я все могу отрезать и забыть, -
Пусть выгорит. Пусть скроется во мраке.
Когда сопротивленья не сломить,
Разумней отказаться от атаки.

*

Возникнув в бледном свете новых лун,
В преддверии конца – или начала? –
Вы тронули одну из тонких струн –
Она в ответ чуть слышно зазвучала.
Возможно, смех по струнам пробежит
Все резче, безразличнее, короче,
И грустный нежный голос задрожит
И смолкнет посреди январской ночи.
А может, будет жизнь разрешена
В движении решительном и гордом,
И сонная взорвется тишина
Синхронно-разрушительным аккордом.

***

Ты не друг, не опора в борьбе,
Не поддержка, но этим и ценен;
Я скорей не поверю себе,
Чем поверю, что ты откровенен.
Мне в стремлении чувства хранить
Тем надежней, чем чаще их ранить,
То ль свою авантюрность винить,
То ли слишком хорошую память, -
Я не знаю! Но вызов судьбе
Не бросают в пустое пространство.
Я скорей не поверю себе,
Чем поверю в твое постоянство,
Но… Что толку в подборе цитат,
Если легким туманом размытый,
Для меня выразительный взгляд -
Неизменно прямой и открытый!
В бесконечном отсчете минут
Не избегнуть порочного круга,
Но глаза словно звезды блеснут,
Сотни раз отражая друг друга.
Безразличием к скрытой мольбе
Не бывает надежда убита.
Я скорей не поверю себе,
Чем поверю тому, что забыта.

***

Холодный свет твоих окошек
Почти у самых облаков.
Ты там, среди персидских кошек
И позолоченых замков.
Я помню плоские экраны,
Шкафы, два кресла, коридор,
Сервант, высокие стаканы,
Воздушный тюль, веселый вздор,
Непониманья неизбежность,
Чужой мне стиль, чужой уклад,
Свою пронзительную нежность
И покровительственный взгляд.
Уходит все, чтоб не вернуться.
Звезде надежды не блестеть, -
Мне до тебя не дотянуться,
Мне до тебя не долететь.
Не объяснить, что разум скован,
Богатый опыт позабыт,
И лишь тоскою продиктован
Шутливый тон и гордый вид,
Что видно, лопнула пружина, –
Вчера часов не завели,
А чувства бьют неудержимо,
Как горный ключ из-под земли;
Что это явная ошибка,
Когда их время истекло.
Любовь – неоновая рыбка –
Бездумно тычется в стекло…
Различий много, слишком много,
Их не понять и не простить.
Закономерного итога
Я не смогу предотвратить.

***

Пусть решения четки и быстры,
Пусть они оптимальны вполне,
Но мне жаль этой тлеющей искры,
Что еще не погасла во мне.
Да и место ли всяким сомненьям,
Если вывод давно мне знаком:
Бить по двум или трем направленьям
Интересней движенья в одном.
Совершится ли путь безвозмездно
Или к краю способен увлечь, -
Но любой человек – это бездна,
Та, которой нельзя пренебречь.
Я рискую лишь собственной шеей
И застывшею стройностью схем;
Мне навязчивой стало идеей
Протянуть руку помощи всем.
Чтобы радость играла в ресницах
Здесь и там, на другом берегу…
И мне жаль, что хотя бы в трех лицах
Я единою быть не смогу.

***

Мечта уложена в строку
Прямым и быстрым переносом;
Она застыла на скаку
Повисшим в воздухе вопросом.
Возможно ль, время позабыв,
Хранить покой и постоянство
И компенсируя разрыв,
Проигнорировать пространство? –
Не знаю. Тут не разберешь,
Насколько действенны препоны:
И я живу, и ты живешь,
Но у тебя свои законы.