История Любви

 

*История Любви*
               
Ассирийские Мотивы.

               
Начал: 22/ноября/1989.год.
Утро- 8 часов. 30. минут.
               
Завершил: 23/июня/1990.год.
Ночь- 12 часов. 45 минут.


               




















               

Посвящение:


Той что искренно желал и навеки потерял.
Не смотря что ждал я годы, и ронял порою
Слёзы: нет упрёка и вражды, я ведь М...
Тебя любил.   11/апрель/1993.год.










В небесах лазури света, может счастье бродит где-то.
Может там у них светло, у существ в душе добро.             
А на нашей, на земле злобы столько что порой льётся
Кровь большой рекой. Ну а дружбы на земле, не встречал
Я уж нигде. А любви вопрос иной; очень сложный и пустой.
Ты полюбишь может быть, так оставшись сам один, будешь
Нежить лишь мечты. И такого не случалось, чтоб подруга
Жизни всей повстречалось по судьбе. Наступает чередой 
Та тоска, о жизни той; где любовь, слова души сочетаются
В ночи. В мире том, нет злобы ярой. Нету зависти не в чём.
И друг друга не съедают за удачу, за порок. Нет, пустых там,
Глупых слов. Нет, желаний чудный блеск, что обманчивы
Как бред. И грущу я скорбью внятной, почему имел я счастье
Здесь родится только раз. А в небесах же так бывает, ушедший
Навсегда воскресает вновь опять. И таинственный звёзды
Озаряют млечный путь. Говоря как будто молча; здесь в
Прозрачной глубине, в темноте мерцании света, потаённые
Врата всем откроют двери вам. Только помните живя; быть
Приветливей, добрей. К ближним, недругам, друзьям. За
Терзания земные, за обиду от людей; здесь в краю блаженном
Вам утешат боль души, до забвения тоски.
***************************************************
   
Более чем пять тысяч лет исчисление годам, где родился тот
Народ что впервые крест вознёс. Хоть без жалостным он
Слыл (то по россказням, не в быль) но молитвы все он чтил.
И впервые ходят речи Христианством был он мечен.
( Во время Ассирийского Царства не было христианства.
Тут говорится о людях которые приняли учения Иисуса,
после его кончины).

У персидского залива, на севере бесконечных вод обитал весь
Тот народ. И если б реки вдруг ожили, очень было б интересно
Их послушать долги сказ. Как много тысяч лет назад, был
Могущественен народ что сейчас рассеян кто, куда. И как
Крупица на земле не заметен он нигде. Евфрат и Тигр их
Носили: то к славе шумной, то к биде.


(Запомните друзья, что злость рождает лишь себя).
И ту державу, что впервые стала владычицей всего            
Древнего мира: разрезали, раскрошили. Замки, крепости
Спалили. Люд оставшийся живой скрылся в горы, куда
Смог. И низвергнуты они врагами были беспощадно (и никто
Ведь их не укоряет о содеянном деяний. А Ассирийцев и по
Ныне иллюстрируют с оскалом звериным). Хоть не давно
Все враги дань покорности несли. Как реликвию святых
Почитали Ассирийца правил что тогда сам лично. Но мы
Не будем углубятся в пучину мрачных тех времён. (Хотя
Быть может и это ложь, что там был не было, лишь ведает
Бог). Я постараюсь воссоздать хоть чуть-чуть похожий нрав
Тех безжалостных годин. Вы согласитесь ведь со мной; что
Фантазии всё дано. И чтоб было с правдой схожа ( мысль
Наивная но всё же), передам я вам любя остроту сюжетных
Драм. Забегая чуть вперёд, в двух словах излажу ход моей
Истории печальной. Вы Шекспировы друзья здесь найдёте
Может схожей вечной страсти голос Божий. Хоть Ромео
И Джульетты не родились больше в свете. Но я искренний
Душой буду счастьем опьянён, если дивные глаза, взором
Нежным и с тоской здесь узрят ту любовь, что им являлась
Чудным сном.  Не хочу таить от вас; что и сам я в глубоком
Сне ощущал касание губ. Нежно в трепетном смятений,
Сладко-сладостном  волнений. Я лелеял те черты, что увы
Так далеки. Но а в жизни показной, это счастье не по мне,
Слишком дорога в цене. Да и мне куда гоняться, когда нечем
Похваляться. Полно, полно лишь в душе. А за нею не шиша.
Хоть и стыдно, это так. Напугал я вас читатель: вот подумали
Вы; если он в начале гадит, может быть с концом он сладит.
Постараюсь что по силам,сделать сказ дальнейший милым.
Хоть и трудная задача, всё по нраву сочинять. Но я бы сие
Желал, чтоб читатель не бранил мой навязчивый мотив. Где
Соседствуя с любовью, будет литься море крови.
****************************************************


Ассирийский стольный град был Нинвией назван. (Тут
вся информация об Ниневии позаимствован из               
исторических книг). По величию своему не было равного ему,
В том пространстве бытия Бит-Нахрейна ареал. Тридцать
Сажень высотой,( один сажень кладочный 159,7 см) пару
метров Шириной. И в окружности все башни насчитывали нет
не Сотню, или две: а целых тыщу полторы. И на каждом часовой
Нёс свой бдительный дозор. Много царствующих лиц поведал
Живущий мир. Но Саргона никогда не рожала ещё мать.
И Казалось что порой, он и в правду деспот злой. И порою с
Горяча он рубил главу с плеча. Но на то, он был и царь.
Боги Знают кого выбирать. Было у царя сего одна страсть сильней
Всего. Хоть и кмете был отменный, и сражался всюду первым.
Но утехами любви заполнял досуги дни. Он женатым был
Не раз. И на свете у него, как жена его скончалось, остался
Единственный сын. Звался он Ашшур молодой. Ему было
Двадцать лет. Хоть и возраст не большой: но бывало седока
Рубил мечом напополам.
Бывало часто что жестокость в споре с милосердием,
Перетягивала пощаде, состраданью к доброте. К сей черте
Нам характерной осуждают люди верно. Коль ты добрый
Будь таким. Ну а если зло вершишь, не щади тогда его, даже
Брата своего. Что нам проку с доброты будешь битым ты
Один. И всегда, всегда так было: когда жизнь туго сдавила,
Нету друга подле нас. Нету даже и её; кому часто ты любовь
Свою вверял. Что по мне пусть Бог осудит, тех кто лживостью
Нас губит. Тех кто подлость, подхалимство и лукавство всё
Смешал. Ну а мне, сейчас дай Боже, каплю веры с счастьем
Схожей. Что в мраке жизни всей, луч надежды и любви,
Нас пригреет в стужи дни. Так чтоб вздох любимой, я в тиши
Ночной объял: крепко, крепко горячо. С уст блаженства я
Впитал бы. И всей плотью и душой, был бы нужен ей одной.
Ну а после как прикажешь, за отплату, за любовь жизнь моя
Тебе в залог. Хоть и не дорог будет вклад (в рай, иль в ад ты
Сам направь). Только я б тебя за это, не хулил бы, не бранил.
А всегда в душе хранил.
 

Чтобы впредь вам не мешать, перервать в раздумьях
Сказ. Опишу я вам дворец, что в легендах был воспет.      
В нём спокойствие царя чтоб нарушить: никогда не посмел 
Бы даже сын, хоть и крепко был любим. И отец его не раз,
Примером для подражания выставлял.

Может вы и видели дворцы что античностью своей
Восхищают всех эстет*(любящий всё изящное). Что вы
Видели поверьте не в Венеции, не в Риме, и не в Греции
Самой: нет и не было дворцов хоть бы малость с Атураеми
Что схож. В том дворце было богато; серебра, порчи, и злато.
Позолоченные девы средь фонтанов как живые вас пленяли б
Красотой. Станом стройным, и нагим. Боже милый помоги:
Мне предаться тем мечтам, где я девы чудный стан,
Обнажённый в страсти сжал. (Успокойтесь вы друзья, не
Ревнуйте к моим снам). Геркулесовы бока перед входом
Во дворец, весь поддерживал навес плит блиставших
Чистотой. Мрамор белый будто снег, был так чист всегда
Блестел. На закате солнца луч. что скользил по их краям, 
Опускался на ступени что как солнце свет блестели. Ворота
Же те большие что впускали во дворец, чистым златом
Слит был весь. И орнамент бесподобный, безупречным
Мастерством обрамлял его лицо. Ну когда же шаг ступал
По полу, то было грех; захотелось бы вам, чуть на цыпочках
Ступать. Те узорные цвета расстелены в полу, можно было
Рисовать как шедевр, искусства дар. Ну а, стены из агата,
Хрусталя, сапфира , злата. Тут и там блестели ярка, глаз
Чаруя красотой. И казалось всем видавшим замок сей, ларец
Чудес милость Божья от небес.
*****************************************************
 
Так уж повелось в судьбе: у Ашшура как у всех был единый
Друг Азлек. Малыми они играли, веселились, кувыркались:
Средь густых высоких трав. Детства милая пора, проходила
Как игра. Дни идут, текут в года. Вот два друга подросли.
Один добр и молчалив. Хотя царя единственный сын.


А второго тайна мука ела, ела душу смело. То ночами,
Или днём он мечтал быть лишь царём. И ничем ведь   
Не гнушаясь, тихо шёл как лиса с своей цели затаясь.
Часто в жизни то бывает, кто близ нас не различаем.
Что наш ближний хуже враг, чем ужасный лютый враг.
Но лицо Азлека было; весело, приветливо мило. Расточал
Он комплименты то царю, то сыну лестно. Этим создал он
Себе репутацию везде, где бы он не появлялся честным,
Малым прославлялся.
*************************************************

Так бывало други часто, что от сказки удалялся я в долину
Мысли новой, где любви манят озёра. Где шатры под лунной
Ночью расстилают звёздный мир. Что так призрачно зарил
Мою милую подругу. Нет не деву, не жену; сладкую музу
Лишь одну. Девы просят много денег, а ведь их я не имею.
Ну а, жёны день и ночь просят, требуют дарить; то любовь,
А то себя целиком им преподай. Что же муза молчалива:
Не ругает, не бранит что мол мала я дарил. То подарки,
То любовь. Ей ведь милой всё равно. Что ж касаемо меня,
От души люблю тебя, сладко муза ты моя (Мельпомена из
Сестёр мне милее дивных роз). Лишь к тебе, к тебе одной
Устремляюсь я больной. То душой, а то и горем тяжким.
Я к ступеням к твоим святым подносил: чем я грезил, чем
Я жил. Хоть досадно в стон, и в крик. Чудной ласки и тепла,
От людей я не знавал. Счастье ''быль'' рассказ тех старцев,
Что приняли её всю. Нам оставив лишь слова, коих Бог мне
В том судья; никому я не вверял. Длится бег моей судьбы так
Не понятый самим. То налево, то направо приводя в тупик
Меня. Нет там света, нет тебя люба нежная моя. Ах устал
Я жить в слезах, хоть и жизнь само везение, счастья краткого
Мгновенье.

**************************************************


В небе тёмном как всегда холодна опять луна.  Ветер       
Свищет между звёзд отгоняя тучи прочь. И как жемчуга
Сверкают звёзды мрака небытия. Холст достойный Тициан,
Кистью сказочной своей сотворила сей шедевр, мать
Природа лишь одна. И седой мороз гуляет возле окон, и домов:
Сея всюду тут и там холод стойки как беда. Так уж в жизни
Повелось добротой не выйдешь в рост. Злоба, злоба будто
Лёт нам сковала сердце всё ж. Что нам жизнь — игра в везение.
Кто припас, а кто раздал: сердце, душу, чувств приязнь.
Ближним, милой, и друзьям. Без корысти, без вранья: жил,
Любил, всегда прощал. За обиду, за удар что наносят в сердце
Нам. Может нехотя, но часто ближний друг или родня
Причиняют горе нам. Лишь одна, одна подруга нам верна
В годах недуга. Нет не ропщет, не казнит за обиду, за томление.
Полно сердце у неё только лаской, добротой. Кто она мой друзья
Вам отвечу не тая; это мать, лишь Мать одна. Помню я твои
Глаза. И себе зарок я дал, коль супругу я найду, то такие же
Глаза у избранницы моей будут точно без дилемм.
И глубины этих глаз буду трепетно лобзать. Омывать их буду
Нежно той любовью незабвенной, что лишь Богу отдают все
Века за святы дух. Ты прости моя звезда, покидаю вновь  тебя.
Чтобы сказку и любовь сочетать хотя б чуток. Нет не во сне,
А наяву. Вот о чём Христа молю. 
«»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»

Как я ведал вам в начале, наш Саргон был воен бравый.
Вот однажды раз он встал, после завтрака к обедне день
Стремился как и прежде. Всем приказывает он; снаряжать
Свои войска, воевать хочу опять.
Войск бесчисленны ряды возглавлял он сам один. Я не буду   
Разбирать, и умы вам докучать сим походом ратных войск.
Ассирийские полки были в славе в древни дни, а сейчас
Увы только в памяти они. Победив как не впервой, возвращалась
Рать домой. И не малого добра перехватила прозапас.
Люду женского, мужчин (больше было нету спора, женщин
Так любил Саргона).
 

На цепях а кто в повозке волочились по потихоньку.
Вне охоте и в сомнении, будут ли они когда волю,             
Вольную знавать.

На коне своём усталом весь в печали погружён (нет ведь
Счастья тем созданиям, кто скорбит от ран людских, будто
Он виновен в них).   
Хоть Ашшур был молодой, но познал он жизни боль.
Отрешённым взором он на мир взирал. Ибо в свои мыслях
О вечном размышлял. А когда же невзначай, повернул он
Головой в направлений в том, где младые девы шли пешком;
Он приметил лишь одну: гладко смольными власами,
Нежно белыми плечами. И так долго до конца, пока пленных
Не смешали в одну стаю, будто птиц созерцал он её лик.
Бесподобный как во сне, лишь приснится может всем.
«»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»
   
Как томительна та ночь где впервые сердце боль, душевный
Стон о любимой, и о том; можно будет ли когда наш предмет
Тоски и слёз лобызать с главы до ног. Вы ведь поняли друзья
Как томился наш юнец. Первой ночью долгожданной, каждый
Верит хоть не знает: когда явится пора пылких чувств,
И робких фраз. Что главнее всех сует, это вера в счастье свет.
И все мысли лишь твердят; может это даже зря. Ты пора моей
Любви будь моей, а я твоим. С этой мыслю раковой погрузился
В сладкий сон, наследник трон с головой. Долго, долго он
Терзался. Никому не открывался. Уходя в глубь леса, коня
Милого ласкал, и ему всё доверял. Возвращался он домой
Молчаливый как больной. И по комнате ходил, ночью сон
Не приходил.
Если б знал бы ты мой друг, как мне близок сей недуг.
Как я ночи на пролёт создавал свой образ грёз. Где в неистовом
Блаженстве сердце милой в ласке нег, согревала жаром душу
Мне. И ладоней жаркий трепет так пленяет простотой, нет
Сравнений ей ни в чём. Лишь познавший миг любви не осудит
Страсти пыл.


Проходили так все дни. И Ашшур не знал как жить.
Если боль, тоска приелось, значит счастье скрылось         
В темя( то бишь-тьма). И придёт ли день погожий хоть чуть,
Чуть но с лаской схожий. От любимой , от тебя любо сладкая
Моя всё приму я не скорбя. Что напрасно жил в мечтах, может
В том моя вина. Ведь любовь как тот цветок, что растёт не
Каждый год. А лишь изредка в веках, прорастает только раз.      
И коль выпадет везение счастье краткого мгновенье, ты
Вдохнёшь её нектар, будешь вечно счастьем пьян.  И природной
Красотой данной Богом ей одной. Умилятся будешь ты, будто
В мире ты одни. И ничто, и никогда не заменит уст лобзание,
Тел невинных содрогание. Разве нужно что хранить; если
Любишь то дари безвозмездно, без обмана отворяй души врата
Для Любимой точно сад. Где все розы так красны, будто
Кровью окроплены. И слова, слова любви для любимой
Береги. Как бы ни были суровы наши годы, и лета; жить всё ж
Надо нам друзья. И печали вы гоните прочь, долой с души
Все вон. И поверьте мне тогда, улыбнётся счастье вам.
«»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»

День проходит, в след луна к нам приходит иногда.
И тоскуючи под ней много, много лет жили бедные рабы (как
И нынче впрочем увы!). Коих Бог знать позабыл. Или может
У него много дел и без того. Чтоб заботится о каждом, даже
Бог и тот не в мочь, ношу эту превозмочь.
«»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»

Философствовать друзья каждый волен тут и там. Прав он
В том, или блуждает возле истины окольно, каждый судит
Произвольно. И хвалой порой и зря награждает он себя.
Ну а я же вам скажу; что я в жизни не ищу, всё мне любо
Пока нова. Ну а если я привыкну, с нова хочется искать:
Что-то новое познать. Будто песня, будто сказ: всё ровно
Хочу понять; что не разу не видал, что не разу не слыхал.
Может быть и вы готовый сей рассказ узреть как новый.
Так невиданный ни кем откровенный, беспардонный.


Может где-то пустозвонный сочинительный дурман.
От которого никто, не поникнет головой. От печали          
Жуть томимой. Было счастье где-то, а теперь его та
Нету. И всё ж люблю я звёзды в тёмной мгле. Они как
Слёзы о Тебе, застыли в небе высоко, чтоб не замарал бы
Их никто. Не стёр, не вытер никогда. А значит жил на свете
Я. хоть и свечой сгорел любя. Любить так надобно всегда:
Чтоб без остатка с болью вровень, была удача и утрата.
От которой в жизни вряд ли застрахуетесь ребята. Это
Правда жуть горька. Так забудем хоть на время неудачу,
Невезение. И побудьте вы со мной хоть не рядом, визави;
Где-то, где-то далеко вижу я тебя грёз наивная мечта.
Пожалей прошу меня. Нет не словом, не мольбой; сердцем
Нежным и душой. Ты поверь, поверь мне право жизнь
Пуста в летах младых, и тосклива аж до слёз. Где ж ты
Сердца давний стон. Ты умчалась в край разлуки. Ты
Укрылась в темень туч. Где нет света, нет тепла: я же жду
Тебя любя. Жду, и верую в Христа. Божество моей души
Это ангел, это ты?.
Полистав я чувств страницы не прошу сочувствующий слов.
В них нет пользы, только ложь. Ну а  если в правду вам было
Что-то по душе: не кричите, не хвалите. Молча, молча говорите.
Я пойму хоть мудрено. Ведь в молчании больше толк. Что мне
Слов хвалебный лепет. Что мне льстивые друзья. Откровенная
Беседа вот забытая пора. Как хотелось вновь и вновь: не
Скрывать всех чутких слов. Говорить без предисловий, и без
Мыслей про запас. Не боясь насмешек колких, и игривых
Ложных фраз. Но пожалуй замолчу. Укорять жизнь не хочу.
Ведь она сома собой дар как Божий — дорогой.
И продолжу ворошить в старь ушедшие века. Может будет
Где-то там; то любовь, а то обман. И не сетуйте на то, коль
Пропущено словцо. Я ведь неуч, не поэт. И мараю я листы,
Чтоб излить тоску души.
«»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»
   
В одиноком в хлеве ветхом приютилась мысль моя.
Нет дверей там, нет тепла. Ветер хладный в щелях            
Свищет. Пол весь ходит ходуном. Крыша в дырах,
Ставни бьются, петли ходят ходуном. И боюсь, боюсь
Я спать: кабы кто-то не пришёл, и с испугом (хоть шутя)
Жизнь не отнял у меня. Вы ведь помните друзья, о чём
Я веду рассказ. Ну а если что забыли, не теряйтесь вы опять
Всё поймёте не трудясь. Друг мой юный, сын царя весь
Измучился не зря. С той не винной первой встречи, где
Увидел девы плечи. Лик чертами херувима, стал ему милее
Мира. Карих глаз бездонный блеск вызывал в его душе;
Боль, мучение и озноб холодящий сердце в лёд. Среди
Пленных, и рабов погоняемых кнутом.
Было время то сурово, не щадило даже тех, кто был мал
И всё ревел. Потому что лишь вчера породила его мать.
Он случайно, невзначай ту красавицу свою в миг увидел
Наяву. После было лишь тоска, одиночество, печаль.
И решил он не стыдясь, увидать её опять. И решил он
Облачится в Богов чтящего жреца. В том большая привилегия
Была. Без препятствий и труда, отыскал он лагеря: куда
Согнали всех рабов для работы, для господ коих будут
Подорвать по велению царя. И не день, и уж не два
Тщетно тратил силы зря. Много было там людей, и найти
Средь них её, всё ровно что в стоге сена обронённую иглу.
Труд не с лёгких вам скажу. Но упорствуя  всё чаще, чаял
Искренно душой отыскать её он всё ж. Как то речь, из бранных
Слов привлекло его внимание. И увидел он её, возле стражника
С кнутом. Тот был с пеной возле рта, и неистово кричал.
Угрожая то и дело ей кнутом возле носа самого. Шаг он
Сделал торопливым, и мгновенно подошёл, возле пленницы
Встал он. Стражник пыл свой остудил, после речи таковой:
Что внушал служитель Богов. С наставлением одним; как
Лелеять,  как любить должны Иштар матери сестёр. Они
Слабы и невинны. Что обстоятельства судьбины часто
Искажают их прелестный хрупкий нрав. И отвёл он создание



Богов чуть поодаль от толпы, что столпились возле них. 
Попросил её поведать, от чего так стражник в гневе.      
Почему её глаза, так заплаканны сейчас.

Мария- (Отвечает)
Ах заступник вы мой господин. Служитель Богов вы страсти
Не внемля, судьбиной своей владеете верно. Мы же просто
Здесь рабы. И изволил этот страж честь девичью попрать.
Я же лучше жизнь развею, чем кому-то не любя самою себя
Отдам.
То не ведала Мария как Жреца гневом колотило.  Но порой
И в святых душах, милосердие немое безобидное любовью:
Может рушить и метать коль дитя, дитя его приуниженно 
Судьбой. (Что в руце толпы слепой).

Ашшур- (Заглушая в себе боль за её унижение, и справедливый
Гнев на обидчика)
Мне понятны твой слёзы. Но прошу, не плач ты боле.
Мы все созданы Богами. Перед ними мы все равны.
Постараюсь для тебя, плен твой сносным чуть создать. 
Знаю я родные лона, не заменят нам и звёзды.  Не печалься.
Может статься, жизнь изменится как знать. И тогда ты
Обретёшь, веру в счастье и добро. На прощание спрошу,
Не сочти сие за труд; имя мне своё открой. Чтобы мог я
У Богов вымолить хотя б чуток, благосклонность их даяния
Для тебя как состраданье.

Мария- Ах, спаситель достойна ли я хоть и девственно чиста:
Ваш молебен отягчать. Но коль вы всё ж пожелали, так узнайте
Что меня мать Марией нарекла.

Ашшур- Ну вот видишь у тебя, имя светлое то знай. 
Боги внемлют нашим мольбам, если мы искренно просим
Не без наличия греха. Не обделит судьба и тебя своей
Дланью благосклонной. А теперь прощай пока. Даст мне   



Время наш Ану навещу тебя я как нибудь.
«»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»   

Так растилась они не спеша. Каждый думал о своём.
Не само ли провидение к ней явилось для спасенья.
Дума это дорогая свет надежды пролила на Марию
В этот час. Тот кто в рясе приходил, может Богом был
Самим. Снизошёл на землю он чтобы страждущим
Помочь. С этой мыслю и она удалилась по делам.
Коих у рабов по более чем парящих птиц на воле.
Дни скользили чередой, между делом месяц новый
Среди ночи, и звёзд влюблённых; возвещал всем
Молчаливо, что другой его собрат сменит вновь его
Опять. И игривые ручьи отражали чудный мир.
Тот который нас порой манит, манит за собой:
Чем-то мило дорогим, чем-то близким и родным.
Кто не мыслил хоть бы раз, в мир прекрасный в тот
Попасть. Я ж не телом, но душой посещаю небосвод.
В звёздной мгле я вижу очи: в моих грёзах лишь они
Утешают стон души. Чтобы, как бы я не жил; всё о них
Слагал стихи. И я мир людей и света, обменял бы
Без стеснения лишь за влас её сплетения. Как бы,
Как бы Боже мой я лелеял вас всю ночь. И под утро
Лик любимый созерцал бы молчаливо. Не дыханием,
Не рукой не потревожил бы ваш сон. Но видение
Любви далеко сейчас увы.  Явью в жизни мне постылой,
Не узреть мой образ милый.
«»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»

Что ж любимые мой, повстречались ли они.  Или тоже
Как не раз бывало ранее, вдруг забыли про мечтания.
Не тревожьтесь о них зря. Участились дни молебен,
В лагерях их проповедовал с виду может жрец младой:
Не был узнан он лицом. Потому что говоря низко голову
Склонял(капюшон в том подсобил) . Но однако, после



Часто оставлял он лишь Марию, чтобы внятней 
Объяснить как должно восхваление Богам возносить.      
И одну из этих встреч, передам как было здесь.

Мария- Господин вы мой сказали; что любовь Боги
Даруют только искренним созданиям. Что всем верят
Предсказаниям. Предначертаны что были в дни
Творения мирян (если верить книгам нам). Говорили
Тогда Боги; Чтите люди доброту, веру, нежность, красоту.
И друг другу никогда не вы вреда. Но что сейчас мы
Воочию зрим: мне сколь сможете ответе. Боги забыли
Смертных людей, или люди позабыли кто впустил их
В мир сей дивный. По вине которых ныне горек он,
И всем противен. То и дело вновь, и вновь унижается
Гордыня, чувств незыблемых святыня. То и дело вновь
Из нас жизнь уходит не спросясь. Хоть мы дышим,
Хоть живём: но душой мертвы давно. Как же, как же
Быть; если воли в жизни нет увы.

Ашшур-  Да сестра моя Мария; ты увы сейчас права.
С твоих уст я слышу речи, что мне много лет, не дают
Найти отраду в жизни сей. Но мне верится порой, что
Проглянет из-за туч счастья призрачного луч. Пусть
И краток, пусть и мал; но за то, он будет ясен как
Надежда, как любовь и рассеет нашу боль. И тогда
В душе воспрянут наших помыслов мечты.  Будут
Греть они в разлуке, в одиночестве, и в скуке. Наши
Краткие часы провидением что даны.

Мария слушала его преображаясь день за днём. 
И душой казалось ей, что она в жреце нашла; те
Затаённый черты коих чувствами любви рисовала
Лишь в ночи. И сэтой мыслю уж не новой, она простилась
С ним в печали. Из глаз её росинки пали, ей ланиты омывая.
Хоть и  шла она тропой знакомой, все ж покрылись пеленой

 

Очи девы мне родной. Быть одинокой, и любить.
Встречаясь с милым новым днём,  усугублять               
Сердечную боль.  Томится, ждать и быть не милой;
Уж лучше померла я хилой. Чем предчувствием томится,
И об одном всегда молится.
«»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»

Что ж Ашшур какие мысли утаил в своей душе.
Часто после сих свиданий, он задумчивый, печальный;
Удалялся в те края, что умиляют своей красотой не
Задумчивой, простой. В лоне счастья он парил, в облаках
Своей любви. Белой, белой была дева как прообраз истой
Веры. Её дивные черты обрамляли косы по ремена, что 
Сияли ярче солнца среди мрака сует темноты. Лишь их
Свет его роднил с этой жизнью быстротечной. Больше
Нету в ней иного для души нам дорогого.    
«»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»

Ашшур- Хватит, хватит мне томится, пора с нею объяснится.
Пусть притворством я сумел расположить её к себя. Но ведь
Я люблю её без мерно. И готов я бросить всё, лишь бы с нею
Быть вдвоём. Даже если мой отец проклянёт меня навек.
Но разве можно рассуждать, коль душа любви полна. Когда
Нам любится впервой волнение сердца, и души нам превозмочь
Уж нету сил. И всё, на этом порешу. Обманом счастье строить
Не хочу. При новой встрече ей откроюсь, и пусть что будет,
То и будет. Богам виднее что нам нужно.
«»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»

Вот проходит час другой, жизнь несётся стороной. Лето, осень,
Иль зима однообразна и пуста. Птицы в празднестве любви
Кружат в небе от зари до сумерек ночи. О любви поют и за
Всей мочи. Вьётся, вьётся и лоза обвиваясь тесно с клёном.
Может есть и среди люда нежно милая подруга. Но увы, увы
Лета отрешенностью дышат.  И сулят мне предвещая, что



Любовь моя слепая не узрит, близкого друга;   
Верой, душой чтоб был един со мной. Идеал мой            
Идол веры преклоняюсь пред ним в почтении. Самою
Я жизнь отдал б за любви прелестный дар. И вдохнув цветок
Сей страстный, я забыл ба мир не ясный. Только жаль что
Жизни боль не развеет мне любовь.
И писал я ночью, и писал я днём; когда тоска в моей душе
Сдавила будто бы змея, что умертвить уже должна. Но
Спасения я не ждал. И никого в ночи не звал. Знал я это
На перёд, что во времени любом; моя судьба будет всем
Опять чужда. Сам себя я говорил, и не раз о том твердил:
Друзьям, близким, и родным; что я создан жить как мельник
Что зерно своё взрастил, а молоть уж нету сил. Уходил челом
Печальным я в тоски безбрежны дали. У ручья с плакучей
Ивой, я мечтал лишь о любимой. Робка, трепетно дыша
Рисовал я девы стан. И власа её расой покрывал своей слезой.
Поступь легкий девы милой, целовал что было силы. Был
Я рад согреть ланиты поцелуем сладко липким. Руки
Девичий лобзать, за миг счастья жизнь отдать. Но пора, пора
Уж мне с лона царствующей любви, опустится в мир людей,
Где в помине счастья нет.
«»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»   
 
Празднеств день везде искрился . Всюду полно было люда.
Во дворце Саргон желал денно, нощно пир справлять. И для
Этого избрал из невольниц, из девиц всех прелестней нежных
Лиц. Букет ярких созданий природы, и за которых все мужчины
Теряют не только головы, но и состояния. Танцевальный ихний
Круг взором царским был проверен. И теперь он был уверен:
Среди них была одна грациозна и чудна. Покорившая красой его
Плоти страстный зов. И теперь он весь в томлений ожидал
Минут сношений. Чтобы в неге утопиться. Эти девичий дары,
Он первым своим жалом пронзит. И без сожаления потом,
Вышвырнет её из памяти вон.




Были здесь в веселя круге сам Ашшур с закадычным
Другом. И Азлек с ним говоря, не отводил лукавый         
Взгляд  от Саргона. Что весь впился в деву ту, что  Ашшур
И пылким взором и душой, весь стремился к ней одной.    
Видя эти совпадения сей искусный друг и лжец; думу подлую
Повёл, говоря Ашшуру в смех.

Азлек- Посмотри ка Ашшур, твой отец уже приметил для
Себя усладу ночи. И скажу что у него, вкус наредкость не
Дурной. Мне в ней нравится поверь: овал лица, дуга бровей.
Стан божественно чарует. И без тканей что на ней, стал б
Сотню раз милей. Жаль что я увы не в силах увидать её
В ночи, пылко прижатую к моей груди. Повезёт владыке
Царств, эта девственная стать, омолодит его игрою бесподобную
Любовью.

Ашшур из монолога сего, уловил лишь что он видел.
В правду ведь его отец смотрит, смотрит на неё; эта ж
Мария Боже мой. Страх окутал его тело, дрожь промчалась
По рукам. Хладный пот чело смочил.

Ашшур-(про себя)
Нет, не могут же Боги отобрать мою любовь. Не прошу
Я их не о чём, кроме как пусть сохранят мне её; не замученной
Терзанием; нежной, милой в день признания.
Что же я,  о чёс я сейчас думу плотскую повёл. Мой отец
Нет не уступит, знаю жадность я его. Падок он на эти страсти,
Как животное без чувства наслаждается он гнусно. Как
Представлю эти ночи, содрогаюсь сердцем я. Неужели,
Почему жизнь препятствует тому, чтобы счастье было с нами,
Хоть не вечно, не веками. На миг краткий, не большой чтоб
Познали мы его. Но увы, увы судьба  лукава, не честна.
И вверяет нам всечасно лишь томление с горем властным.
Но а, как же мне быть счас. Отдаюсь на волю Богам. Да
Свершится ихний  суд, с моей помощью ну и пусть. Только,



Только лишь Мария не отвергла бы меня. Ведь доселе
Перед ней представал я как спаситель, воли высшей      
Исполнитель. А теперь же кем я стану; когда в обличий
Истинном предстану. Сыном, сыном палача. И доверится
Ли мне это милое создание. Что дороже всех чудес, в мире
Скудном стало мне.
«»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»

Гасли свечи, день мрачнел. Все усталыми брели, хмелю
Думы растеклись по извилинам ума. Празднеств краски,
Фейерверк отшумел и отзвенел. И все кланялись с почтением
Удаляясь как плебей. Царь Саргона же едино взглядом властным
Проводил их. И велел своим рабам, приготовить ему ванну
Из соцветий флоры славной. И пока он освежится, чтоб та
Рабыня танцовщица, находилась у него во опочивальне.
И туда он через час, сам явится весь в шелках.
«»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»

Где ж Мария ты моя. Знать уж жуткие видения создаются
Воображением. И твой девичий испуг выдаёт дрожание губ.
От без вредного шуршания замираешь ты в страданиях.
От предчувствия падения руки сжала в изнеможение.
И платок твой пропитан влагой: наполняли его очи то печалю,
То тоской, неизбежною бедой. Тебя рабыни омывали,
Благоухающими маслами натирали. Стан твой стал белей
Берёзы, и прекрасней белой розы. Весь блистал своей красой,
Будто небо пред зарёй.  Власа ниспадали волной на стан
Изящный, и стройный; как у газели степной. Лик и шейка
Лебединый, жаль что Бог не дал ей крылья.  Чтоб воспарить
В просторны лона, где любовь вся дышит вольно.  Но
Томительные думы не нужны её Богу други. И Марию вы мою
Сейчас узрите в опочивальне, что устелена коврами. Золотистые
Шелка покрывали стены там. Изумруды, жемчуга всё сияло
Тут, и там. А светильники дымя испускали из себя дивный
Запах миндаля. Всё было вокруг красиво. Только деве сердце



Защемило.  Во беда; почему ей досталась учесть жалкую
Рабыни проживать аж до могилы.               
«»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»    
   
Ты не плачь моя Мария, в жизни подлость так ужилась;
Что порою кто свободен презирает мир безбожный. Я и сам
Поверь сестрица, с грустью горькою ужился. Но тебе мой
Моления посылаю для спасенья. Может, может ведь так
Статься, что познаешь мир ты счастья. Ну а мне удел мечтаний
Посылает лишь страдания.
«»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»
 
Так Мария унывала в страхе мысли ожидала расставание
С мечтой; быть ли с милым день и ночь. Но вдруг в страхе
Отшатнулась, и как мышь. Видит тайная стена приоткрывается
Сома. И младой муж появился вдруг пред ней. И подумалось
Тут ей: что расстаться с жизнью сей, лучше будет  чем жить
С болью углублённой рабской долей. Близ неё было окно
Витражами разных тон, и в отчаянье решила; жизнь младую
Долго длила. Лишь успела сделать шаг, как Ашшур поймав её
Нет — сказал ей лишь всего.  Захотелось ей вдруг крикнуть.
Сей поступок, иль инстинкт просто очень объясним. Ведь всем
Телом и душой, её руководил лишь страх чумной. Но касание
Его рук странным образом сменили девы намерения Самолюбивы.
И ей вспомнилось касание рук таких же
В лагерях. Лишь они, они всегда утешали  её в горе, и вводили
В мир влюблённых.

Мария- Ах я узнала — это вы настоятель наш спаситель.
Неужели и сейчас вы спасти пришли меня.

Ашшур- Да, Мария я пришёл чтоб спасти тебя, свет мой.
Но увы, увы Мария нет служителя Богов. Есть Ашшур и сын
Царя. Что всегда, всегда был в горе в одиночество влюблённый.
Мне был чужд весь мир соблазн, в коем не встречал тебя.



И не льстил себя надеждой, что прибудет день такой;
Где я милые черты нежить буду и любить. А теперь         
Мария тайно мы сбежим с тобой в край дальний. Где
Укроемся навечно. Знаю, знаю вижу взоре удивление,
Твои боли. Но пойми, пойми меня; что иначе я не мог.
И затем лишь в рясе пожил, что найти твой лик бесподобный.
«»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»

Речь прошла вся это кратко. И Мария как экстаз
(состояние чувственной удовлетворённости), ощутила слов сих глас.
И любимого начала лобызать: то в уста, то в очи милы.
И смешались её слёзы со смехом сладко-горьким. Трепеща
Как лист осенний изливала в ласке негу. В этих дивных
Проявлениях ощущений чувств любви, кои вечны как сей мир.
Она пылка восхищалась. Она исто наслаждалось, сим
Признанием откровенным о приязни двух творений. 
И согласие дола хоть кромешный ад с ним пасть. Хоть
Бездонные могилы похоронят её с милым. Она будет
Несть свой крест на роду у всех что есть.

Кони ждали беглецов под узды держал их друг, что
С Ашшуром с малых лет разделял сей жизни бег.

Азлек- Вот бегут, бегут они: Ах! Ашшур друг мой ты славный.
Но прости в судьбе бесславной, каждый волен сам искать путь
К славе пролагать. Если  надо и друзьями плот построить
Переправный. И на берег возвышения плыть не зная
Ущемления; не сознания, не души за измену, за порок.
Я тебе сейчас устрою сей побег на глупость схожий. А потом
Всё расскажу твоему похотливому отцу. И представителю всё
Без лжи, тот что ты сейчас вершишь. И надеюсь он тебя живым
Зароет в землю спать. (в радости потирает ладони) 

Ашшур- Ах! Азлек спасибо братец. Ты мне жизнь узреть дал
Счастьем. Познакомься с ним Мария: это друг мой с детства
         
 

Чтимы. (приветствую друг друга кивком головы).
                35.
Азлек- Да! Прекрасная подруга у тебя мой повелитель.
И тут есть чему дивится. Может быть и я забылся, коль в такую
Бы влюбился. За такие очи дивны можно мир весь разворотить.
Но пора вам торопиться. Не ровен час ваш отец, разузнает о
Потери и последует злым целям. И тогда да упаси вас высший,
Шаг замедлить хоть для передышки. Хлещете чаще вы коней,
Чтоб несли вас побыстрей. Не жалейте их загнать, а не то конец
И вам.

И влюблённые умчались. Мрак окутал их весь в дали.

Азлек- А теперь пойду и я, всё Саргоне расскажу; будто бы
Лишь для него услужил Ашшуру вновь.

Не Ашшур и не Мария так не поняли откуда стражи выросли повсюду.
Долго, долго они мчались. Но увы!, их всё ж поймали.
И наверно потому; что не в силах были кони подбирать
Под себя Ноги. И в кольце держа конвоя сопроводили двух
Влюблённых: В те места их прибывания, где получат наказания
За дерзновенное ослушание. Мой Ашшур стал жить в темнице.
Что ж с Марией приключится очень скоро разъяснится.
«»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»       

А пока что, мы на воле погуляем в чистом поле. Отдохнём от 
Романов. Сказок, мифов, и легенд. Пусть нам жизнь предстала
В очи, не так мила по душе. Но хоть жить на сей земле; разве
Более счастье есть. Всё о чем бы мы не твердили: о любви,
Иль о любимой. Всё одно коль мы помрём, ход событий в мире
Сущем сгладит наши имена, будто не было и нас. А печаль коль
В ком родится, очень скоро испарится. Праздной жизни хоровод,
Поглотит душевный стон. И не думай ты мой друг; что подруги,   
Иль родня. Други, братья и  так далее: сохранят твои черты
В сердце с скорбью на всю жизнь. Это ложь. Таким посулам



Грош цена, поверь не лгу я. Нет, никто  и никогда не
Полюбит нас душой; чистой, верной добротой кроме         
Матери родной. Лишь одна на белом свете, нас лелеет мать
всем сердцем.
«»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»

Вновь во дворцов чудесны своды провожу вас я друзья.
Чтоб продолжить сказки глас.

Саргона- (наедине с Азлеком)
Ну, Азлек — что ты принёс. Как Ашшур томится всё.
Ничего, пусть поумнеет. Ну скажи: где это было, чтобы сын
Из-за рабыни бросил, предал; дом, отца на поругание отдал
Всей толпе без содрогания. Да, конечно я и сам удивлён был:
До сих пор я не видел средь рабынь, столь обворожительной
Красы. Но ведь есть всему границы. Разве можно верить в
Деву. Все они лукавят снами. Лгут в глаза смеясь над нами.
Но Ашшур пока юнец. Доживёт до моих лет, и поймёт: что
Мир мечтаний лишь во сне доступен нами.

Азлек- (строит кислую мину, в сторону)
Я ждал иного заключения.
(В слух) — С ваших уст мой благодетель много лет я слышу
Речи. И не разу я не помню, чтобы то что вы сказали, жизнь
Сома не подтверждала. Что ж касаемо Ашшура: был я правда
Удивлён как печален о челом. Как осунулись глазницы. Как
Иссох он, истощал. Нет конечно справедливо он наказан вашей
Волей. Но веной всему ведь стала та рабыня, о которой вы
Вы чуть выше упомянули в слове. 

Саргон- ( призадумавшись держит молчание, после вновь)
Пусть сидит он в заточении пока казнь свершат над нею.
Повелел я в центре града всем служителем зиккуратов,
Вынести вердикт один: быть сожжённой на костре ей живём
И обнажённой. Чтоб другим неповадно было, мысли грешные



Лелеять. А то дай сему забыться, и начнут все убегать
Чтобы чувствам потакать. Ну а, как же мне в таких          
Поступках не предвидеть, что власть вся рухнет. Нет
Сильнее человека если смел он, и отважен. Да в добавок
Одержим неистовым желанием любить. Нет!уж нет!
Пока я жив не наступят черни дни.

Азлек- Да нельзя чтоб воля Богов, благосклонна взирала
На то, как избранник ихний теряет власть, а плебей жить
Свободно хотят. Ведь неравен час, они после повесить
Захотят всех нас. Что ж, я вижу не впервой повелитель
Мудрый мой: столь првдивого решения не вершил никто
До селе. Разрешите мне теперь удалится для свершения
Ваших дел. (Саргон кивает в знак согласия, Азлек удаляется)
«»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»   

Ашшур- (В темнице. Один.)
Я мольбою день от дня отдавал Богам лишь дань. Неужели
Высшего длань, не ниспошлёт мне надежду, преодолеть
Такую муку. Где Мария: всё жива ли. О предчувствую я казнь.
Телом, сердцем, и душой буду верен ей одной. И преграды
Жизни бренной нам не что, коль любим верно.
(Лязг замков и скрежет двери; заходит священник дома
Мольбы)

Тюремный жрец- Ну сынок, что ты мне скажешь: аль покился
В грехах, чем обрадуешь меня. Или всё ещё ты любишь, деву
Ту которой нынче, предстоит предстать пред Высшим. Хоть
Того она не стоит.  Я бы грешниц не сжигал, а конями их
Разрывал.

Ашшур-(взволнован, и омрачён)
Да, боговерный хочу я вам исповедоваться сейчас. И потом, коль
По воле Богов, я удостоюсь воле вновь: я всё сделаю по чести,
И спасу себя с ней вместе. 



Тюремный жрец- (не расслышав его хорошо)
Это очень похвально. Поверь мне я знаю наш Саргон         
Царь великий и безжалостен как тигр. Потому его враги
Не пытаются перечить, пресмыкаясь пред ним вечно.
Но тебя он нежно любит. И я думаю простит, коль повинишься
Перед ним.

Ашшур- Что ж отец, я уж давно не надеялся на то. Но ваши
Рассуждения в раз все развеяли мои сомнения. Буду рад я
Безусловно в ниц припасть к стопам отца. И просить прощение:
За невольное устремление, за отчаянную мысль; что в мире
Этом главное чтить лишь любви притоки моря. Жаль что жизнь
К ним не благосклонна.  И как каменной стеной преграждает
Им дорогу. К водопаду мчатся они притоки чувственной любви.
Но увы того не зная, обрекают они себя на кончину в краткий
Час. И упав с высот мечтаний станут прахом в мироздании.
Ну начнём отец святитель: тайну сердца и души я открою
Тебе в миг.
«»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»

А тем временем толпа собиралась и ждала. В центре града
Из-за всех сёл, и округов позбежался весь народ. Присудили
Суди говорили все вокруг сжечь колдунью, ворожею. Совратила
Ведь она, самого сына царя.  Кто доволен, кто жалеет за столь
Малую провинность разве надо всех сжигать. Вряд ли кто
Сумеет обаяние своё своевольно удержать. Произвольно мы
Не зная к себе чувства располагаем. Тех кому при первой
Встрече, был приятен взгляд сердечный.  Вообщем так, или
Иначе: по полудню старжы деву обнажённую как Еву, погоняли
На повозке;чёрной, мрачной да к тому ж, били видно её очень.
Раны тела все сочились, будто слёзы красны лились. 
Жаль её Ведь так красива. Кто б сказал, что ворожея.
С повозки её сняли, 
повели к столбу сожжения. И жреца к ней подозвали: чтоб
Покаялась колдунья на прощание перед людом. Почему тот
Жрец дрожал, и шаг неверный говорил, что он боится. Или



Просто стар он телом, всем подумалось наверно.
(Встав спиной к народу громко)               

Жрец- В час последний твой колдунья перед богами и людьми,
Признаёшь ли ты себя виновной; во посрамлении Богов
Поведением всех падших наврав, что демонами
Распространяются рьяно в аду бесчестя, или нет. Ответе честно,
Нам счас здесь. (понизив голос)
Мария, Мария молью ну очнись (она была полуобморочном
состояний от пыток непереносимых даже для мужчин),
Это я Ашшур, ко мне вернись. Я пришёл, и весь я в боли.
Что ж они как злые волки, измывались над ягнёнком. Ничего
Моя любовь, нас Ану( бог неба у асс-в) к себе возьмёт.
И мучениям нашим всем, в раз наступит долгожданный конец.

Мария- (измученная истязаниями плачей приходит в сознание.
И обрадованная, и воскресшая близостью Ашшура  отвечае:)

Нет не признаю.

Ашшур- (сбрасывает с себя рясу и предстаёт обнажённым.
Обнимает Марию и говорит:)
Так примите нас Боги, в лоно царствующей свободы.

(в толпе подымается шум и проявляются удивления на лицах.
Стражники подбегают но не успевают схватить Ашшура. Он
пронзает себя и Марию на сквозь мечом).
И так в объятиях ихние тела, вдруг растворяются и исчезают
У всех на глазах. В толпе страх и изумление. Кто убегает, кто
Завороженный этой драмой остаётся пригвождённым к месту.
«»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»

Минуло год, а может два: с тех пор как в день сожжения
Колдуний сын царя Ашшуром званный умертвил её и себя.
И молва неслась по свету; будто оба вдруг исчезли. И их



Мёртвые тела не могли найти никак. От печали, или
От недуга я не знаю мои други: но Саргон занемог,            
И нежданно как то  раз, в мир теней ушёл и сам.  И приемником
Его стал Азлек царящий ныне в Ассирийском граде сильном.
«»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»» 

Из ушедших тех времён я поведал вам что смог. В те минуты
Это было; когда сердце только ныло, а порою в день пустынный
Уносился я гонимый счастьем, ветром и судьбой; в край
Мечтаний где любовь, улыбалась и звала ласки тела чтоб отдать.
И мы с нею омывались в неге сладостной купались. В ложе
Неба среди птиц, как будто вечность окунала нас в мир
Прекрасный, и привольный. И в лобзаний наших уст, были
Нежные касания от божественных слияний. Тела, мысли и
Души. Больше радости на свет вряд ли в чём-то есть поверьте.
Но фантазия души теплит, греет нам сердца. И лишь истлеет
Огонёк холодит меня озноб. И досадно что в минуты сердца
Боли, страшной муки: нету речи таковой чтоб дарила мне
Любовь. Глупо, грустно, и наивно отдаваться лишь мечтам.
Ночью грёзам, дивным снам. Бог обрёк нас на страданья.
Ноша эта нестерпима, коль никем не облегчима.
«»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»   
 
     Завершил:23/июнь/1990.год.
          12.45мин. Ночи.