обломки империй, элементы систем

Эпистолы той, кем я не являюсь,
Но имени лишь моему, упорно несёт
почтальон.
«Поймите: ошибка. Ведь адресант за юную
жизнь
познал много красавиц.
И что ему в образе лживом
моём?»

Синюшное небо с румянцем некроза,
Почти умирая, надменно молчит.
Однажды было оно, это небо, одно на двоих
Куполом из бирюзы над томным осенним оркестром.
Ещё этот купол не знал мороза,
И паутиной из трещин сомнений, ретроспектив и идиллий
Оплетён ещё не был.
Таковым было общее небо
Адресата и адресанта,
Запивающих ныне дешёвым кофе
антидепрессанты.
Курят одну за другой,
И в тенях своих на стенах переулков с гордостью видят
Ван Гогов и Гойй,
Пикассо и Кало,
Но только — но только —
Каждый — увы, не себя самого.

Письма имени моему, но не мне,
Нежны и печальны, как первый ноябрьский снег. Но за снегом всегда сателлитом — метели,
И пульсации слов никогда и не грели
лучше огня, охватившего мост к ложной цели.