Казус

Как-то раз, погожим весенним деньком, четырнадцатого числа не помню какого месяца, лёгкой, пружинистой походкой, весь в белом, в туфлях без набоек, дошёл я до места, где провалился не то в открытый люк, не то ещё не пойми куда, однако сильно шмякнулся головой, а придя в себя обнаружил, что нахожусь в далёком прошлом. При чём прошлое это находилось по вполне определённым географическим координатам и давало ясное представление о конкретном историческом периоде, в котором я оказался. И нет бы стать свидетелем чего-нибудь эдакого, важного и по-настоящему стоящего в этом самом отрезке времени, раз уж занесла меня сюда нелёгкая. Куда там... Пришлось мне стать очевидцем какой-то ерунды. А именно того, как некая тварь божья, а проще говоря - голубь, нагадил на плечо деве Марии.

Да-да, той самой. С чего я взял, что это та самая Мария? Да черт его знает. У него и поинтересуйтесь, если любопытные такие. Так вот. И всё бы ничего, плюнул бы и забыл, но один вопрос не давал мне покоя ни ночью, ни днём. Что это происшествие могло значить? То, что дева Мария просто баба, или что голубь - просто тварь, без приставки божья? К тому же, как быть, если этот голубь не просто птаха безмозглая, а всем известный голубь мира?
После такого он, несомненно, должен был бы войти в историю, как стопроцентный ренегат и неизбежно стать предвестником чего-то совсем не хорошего. (В страшный символ войны, с его задрипанной голубиной внешностью, воплотиться этому засранцу конечно не светило ни при каких обстоятельствах).

Итак, мучимый дурными предчувствиями я, тем не менее, точно знал, где искать ответа не только на мой вопрос в частности, но и на все мыслимые вопросы вообще - вдруг пригодится. Знать-то я знал, но припасть к источнику истины не успел. Предчувствия меня не обманули. Христос, а искал я именно его, к тому времени, как я понял, уже всё исполнил и вознёсся. Во всяком случае все, у кого я пытался узнать о нём хотя бы что-то, закатывали глаза, цокали языками и неопределённо качали головой. После чего смотрели на меня с глубокой печалью, махали рукой и шли восвояси. Всё было ясно. Жаль конечно, ведь кто-кто, а вот он бы мог объяснить мне весь этот казус с голубем и собственной матушкой. Могу даже предположить, что в силу доброты своей душевной не стал бы он сразу резать мне горло, сажать на кол или сжигать меня живьём на костре за богохульство. А я, в свою очередь, попытался бы отговорить людей от его распятия, даже если бы он сам полез на крест. Постарался бы объяснить и людям, и ему самому, что ни к чему хорошему это один хрен не приведёт. Но, как известно, прошедшего не вернёшь...

В тот же самый день, пытаясь собрать для пропитания плодов с растущей на отшибе низенькой яблоньки, я вновь угодил не пойми куда, провалился, пребольно приложился многострадальной макушкой своей и, о чудо, очутился в нашем времени, на том самом месте, откуда исчез. Как оказалось, одно яблоко успело таки переместиться вместе со мной из минувшего в нынешнее. Обнаружив сей артефакт в одном из своих карманов, я подумал было отнести его в какую-нибудь ближайшую научную контору, для изучения и т.п. Но с голодухи дал слабину, решив, что яблоко, оно и в Африке, и в другом пространстве-времени всего лишь яблоко. Фрукт. Еда. К тому же, неизвестно ещё, куда меня самого могли бы послать наши учёные мужи, для исследований или ещё для чего, но хорошо, если только словесно...

Вгрызаясь зубами в спелую древность, я потихоньку побрёл домой, вспоминая деву, с голубиным помётом на плече, несостоявшееся знакомство со спасителем и оставшиеся без ответов вопросы. Однако довольно скоро то, что со мной приключилось, почти полностью испарилось из моей памяти.

Вокруг был настолько погожий весенний денёк, что ни для чего другого, кроме как веры в светлое будущее, места во мне не оставалось. Впрочем, как и времени на ежедневную прогулку вдоль высоченного глухого забора, окружавшего дом цвета кожи больного гепатитом. Это был тот самый дом, в котором я прибываю и по сей день, встречая свою, вот уже две тысячи ......ую весну, со всеми её погожими деньками...