Жабуля - сказка

ЧАСТЬ 1
Жили как-то муж с женой
Да с дочуркою одной,
Ведь Господь им, вот беда,
Хоть прошли уже года,
Не дал больше-то детей,
Потому годили ей:
Баловали, берегли,
Нюрочкою нарекли.
Та ленивецей росла
Да капризною была,
Только знала что поспать
И с подружками играть.
Ну а рядом с ними – дом,
Каждый знал в селе о нём,
В доме этом сирота
С малых лет жила одна –
Горюшко познала рано.
Звали девочку Ульяна –
Не было её добрей,
Работящей и скромней.
Все старались ей помочь.
И сосед тоже не прочь
Сиротинке подсобить:
Иль дровишек нарубить,
Иль сложить в избе плиту,
Иль скосить траву в саду.
А жена ворчит да злится:
«И куда это годится?
Дел своих невпроворот,
Он же к сироте идёт!
Ишь нашлась прынцесса тут –
Все на помощь к ней бегут!»
Тот в сердцах: «Ты что, жена,
Ведь живёт совсем одна,
Да и возрастом – дитя!
Как не подсоблю ей я?!»
Не уймётся та никак:
«Ты гляди какой добряк!»
Муж в ответ: «Не баба – зло,
А язык – как помело!»
Скажет так – уйдёт во двор,
Чтоб не слышать этот вздор.
***
Как-то раз он в дом вошёл, ; ;  ; ;
Сироту с собой привёл:
«Будет с нами Уля жить –
Сколько ей одной-то быть?
Плошку щей мы ей найдём.
С Нюрою пускай вдвоём
Как сестрицы две растут».
Разворчалась баба тут!
Только знает наперёд –
На своё муж повернёт.
А Ульянка с лаской к ним,
С добрым словом, как к родным:
Угодить готова всем
Да не огорчить ничем.
Ну а мачеха ворчит,
Уле зло порой кричит:
«И откуда ты взялась?
Поскорей бы убралась!»
Но при муже с лаской к ней,
Словно к дочери своей:
«Ты б сходила в хоровод,
А то скажет ведь народ,
Что работаешь у нас
От зари по звёздный час».
Только выйдет муж во двор –
Слышен прежний разговор:
«Подколодная змея!
Ненавижу тебя я!»
И при этом её пнёт
Да обидно обзовёт.
Дочка с нею заодно,
Уленьке твердит одно:
«Век тебя бы не видать!»
И за косу её – хвать.
Та утрёт слезу с лица,
Но защиты у отца
Не решается просить –
Как бы худшему не быть,
Знает, что сестра и мать
Пуще станут донимать
***
А как Уля подросла,
Мать и вовсе извела:
«Все любуются тобой,
Ходят женихи гурьбой –
Ну а наша дочь одна!
А чем хуже-то она?!»
Но сиротка знай молчком:
Стал постыл ей этот дом –
Мачеху терпеть невмочь.
Только как беде помочь?
***
...Как-то раз сказал отец:
«Вот собрал я наконец
Воз нехитрого товара,
Набралось его немало –
В город всё свезу – продам,
И подарки будут вам».
Уленька к нему с мольбой:
«Батюшка, возьми с собой,
А тебе я, чем смогу,
На торговле помогу».
Тот с испугом: «Дочка, что ты!
Путь лежит через болота
Да через дремучий лес,
Не попутал бы там бес –
Не навёл бы на зверьё!
Нет, сокровище моё,
Я не стану рисковать
И тебя с собою брать:
Жалко мне твою красу,
Что случится – не снесу!
Очень уж опасен путь».
Уля слёзно: «Ну и пусть!
Батюшка, родимый мой,
Ну прошу, возьми с собой!»
«Ладно, – уступил тот ей, –
Собирайся поживей».
Уж как рады мать и дочь,
Что уедет Уля прочь.
Ведь среди людей шёл сказ,
Что на том пути как раз
Злыдня страшная жила –
Бабой-жабою слыла.
Говорил ещё народ,
Что людей к себе берёт.
Кто её не хочет слушать,
Превращает вмиг в лягушек
Или в ей подобных жаб:
Тот же облик, пара лап.
И сама она, как баба,
Ну а прыгает, как жаба.
Правда это или нет –
Но страшней не видел свет!
Нюрка шепчет: «Злая сила,
Чтобы Ульку утащила!»
Мать поддакивает ей:
«Да держала посильней!»
Меж собою так шипят,
Вслух другое говорят:
«Ты, Ульяна, сзади сядь,
Будет лучше видно кладь:
Если свалится в пути –
Сразу можно и найти».
Та кивает им в ответ:
«Вам спасибо за совет».
Всё равно где ехать ей,
Лишь бы из дому скорей!
«Но!» – коню кричит отец,
В путь подались наконец.
Как телега покатила,
Мачеха вслед проронила:
«Чтобы Улька никогда
Не вернулась к нам сюда!»
***
Ну а батюшка спешит,
Ехать шибче норовит:
Путь неблизкий как-никак –
Он же управлять – мастак.
А дорога из села
Прямо к лесу привела…
Уленька ему: «Гляди –
Вон болота впереди…
Ты слыхал, молва идёт,
Что живёт среди болот
Баба-жаба – очень злая,
Страшная к тому ж такая.
Если встретит на пути:
От неё уж не уйти».
«Да не верь, – отец в ответ, –
Никакой Жабули нет.
Здесь бываю год из года,
Но её не видел сроду –
Люд на россказни мастак!»
«Я спросила просто так…» –
Вслух сказала, а в уме
Промелькнуло: «Как по мне
После мачехи постылой
Не страшна и злая сила».
Лишь подумала так – вмиг
Видит жабы страшной лик!
Та ей охнуть не дала,
Как с собою унесла… ; ;  ; ;  ; ;  ; ;
Быстро прыгает вперёд,
Улю в глубь болот несёт
К старой лубяной избушке,
Где лишь змеи да лягушки…
Ну а там из гадкой жабы
Она стала страшной бабой:
У ней лапы вместо рук,
А лицо как у старух –
Только рот огромный очень
И большие жабьи очи.
Уленьку зовёт: «Входи,
Как живу я, погляди,
Ведь теперь весь век земной
Будешь коротать со мной.
Знай, перечить мне нельзя –
Жабой станешь, как и я.
Так что все мои заданья
Исполняй без пререканья.
А сейчас свари обед,
Да порядка в доме нет:
Посему здесь приберись
И старайся, не ленись.
А ещё скажу тебе,
Что стоят в углу в избе
Три мешка – вон, погляди,
К ним ты впредь не подходи:
Там храню своё добро –
Золото да серебро.
Сей наказ не нарушай.
Ну, до вечера – прощай!
Я помчалась по делам…»
Тут была – теперь уж там:
Вмиг упрыгала она.
Уленька стоит одна.
Дивно ей, но страха нет
И пошла варить обед.
А в избе на полках пусто:
Со съестным, видать, негусто –
Только крошки на столе...
Уля птиц зовёт: «Ко мне,
Пташки малые, летите,
Хлебных крошек получите!»
Птички – к Улиным рукам:
Подняли весёлый гам,
Всё склевали – и в окошко.
Времени прошло немножко –
Прилетели все назад,
Улю угостить спешат
Сладкой ягодой, грибами –
Будет Уля с пирогами,
Ведь и зёрен принесли –
Только не ленись – мели.
***
А тем временем отец
Притомился наконец,
Молвил: «Впору отдохнуть –
Позади немалый путь.
Да и ты, поди, устала.
Что молчишь? Аль задремала?»
Обернулся – дочки нет:
Испарился Ули след!
Он растерян: где ж она?!
На возу сидеть должна!
Громко стал кричать: «Ау!»
Но в ответ лишь «у» да «у»...
Сел мужик, запричитал:
«Как же дочь я прозевал?
Видно, непуста молва
И правдивы те слова,
Что про Жабу говорят…
Дочь увижу я навряд!..»
Зарыдал отец тут горько…
Не поможешь горю только!
А раз так: чего стоять?
Надо дальше путь держать,
Но теперь без дочки Ули –
Та осталась у Жабули...
***
Уленька того не знает –
Бабе-жабе угождает.
День проходит... И другой...
Жаба молвит ей: «Постой,
Дай проверю – ты мешочки
Не брала ли в уголочке?»
Проронила та в ответ:
«Мне нужды смотреть в них нет».
Жаба глянула – они
Все на месте и полны.
«Хорошо! Я – на болота,
У меня там есть работа:
Злато-серебро опять
В них я стану собирать.
Ну а ты тут не скучай,
Испеки мне каравай,
Снова избу прибери,
Но мешки не тронь, смотри!»
Та с обидою: «Да что ты,
Без того полно работы!»
Ей Жабуля: «Так-то лучше –
Говорю на всякий случай».
И из дома – на порог,
А потом в болото – скок.
Уля глянула лишь вслед:
Той уже в помине нет.
***
Но как солнце на закат,
Воротилася назад.
Видит, чисто всё, в печи
В котелке готовы щи,
На скатёрке расписной,
Весь в узорах да резной
Каравай стоит готовый.
И она довольна снова.
Лишь поели – Жаба ей:
«В глубь болот спеши скорей –
Там живёт мой старший брат,
Караваю будет рад.
Угощение снеси
Да, как он живёт, спроси.
А зовут его Пыхтюля».
«Хорошо», – в ответ ей Уля,
Каравай взяла, лесочком
То по тропке, то по кочкам
Поспешила в глубь болот,
Где Жабулин брат живёт…
А вокруг то «пых», то «ух»,
Так и дышит всё вокруг –
Ей дойти бы поскорей!
Вдруг... Пыхтюля перед ней:
Средь болота он сидит,
Надув щёки, «пых» – пыхтит.
«Здравствуй, дедушка Пыхтюля», –
Говорит с поклоном Уля.
«Пых!!! Ты кто? Зачем пришла?»
«Каравай вот принесла
Да и от сестры известье –
Мы живём теперь с ней вместе.
Да сестрица хочет знать:
Не приходится ль скучать?»
Из болота вылез дед –
В тину да траву одет,
Каравай весь сразу съел
И довольный запыхтел:
«Пых-пых-ух! Поел я славно!
Ей скажи – пыхчу исправно
И хватает шума тут,
Чтоб пугать заблудший люд».
«А зачем пугать-то их?»
«Я пугаю лишь плохих,
Чтоб сокровища лесные
Не забрали люди злые.
Ты другая, я смотрю…
Вот клубок тебе дарю:
Куда он – туда и ты.
Ну, счастливого пути».
И опять то «пых», то «ух»
Слышится в лесу вокруг...
Улыбнулась Уля: «Ладно,
Вижу, у тебя всё складно,
Так сестре и передам.
А за дар спасибо вам».
Бросила клубок, и тот
К Жабе сам её ведёт:
Вот уже изба видна –
Воротилась до темна.
Ей Жабуля: «Как там брат?
Был ли караваю рад?»
«Да. Клубок мне подарил».
«Значит, впрямь доволен был.
Ну а ты мне завтра в срок
Снова испеки пирог».
И на ясной зорьке Баба
Превратилась мигом в жабу
И упрыгала опять
Злато-серебро искать.
А Ульяна – за корзину:
В лес пошла собрать малину.
После затопила печь,
Чтоб пирог скорей испечь.
Не жалела притом дров –
Вскоре был пирог готов:
Пышный, сочный и румяный,
Не найдёшь на нём изъяна!
Тут с поклажей жаба в срок
В избу быстро – прыг да скок:
Прямо к самому обеду,
Будто час ей этот ведом.
Уля стол накрыла враз:
«Вот и поедим сейчас».
Как поели, Баба вновь:
«Узелочек приготовь –
У меня есть младший брат,
Будет пирогу он рад,
Ведь средь этих диких мест
Он его впервые съест.
А зовут его Бурчун,
Знай, что он – большой ворчун,
Коль ему не угодишь,
Пирогом не угостишь:
К себе сразу заберёт
Иль в лягушку обернёт!»
«Как тропу к нему найду?»
«Брата слышно за версту!
А клубок укажет путь –
Взять его ты не забудь».
Уля вспомнила: «Ах да,
Он теперь при мне всегда!»
И скорее с узелком
Поспешила за клубком.
***
Тихо было всё вокруг…
Но послышался вдруг звук:
Будто кто-то заурчал,
Застонал иль закричал.
Очень страшно стало ей!
А клубок – вперёд быстрей –
Хочешь – нет, за ним иди...
И вдруг видит – впереди
Весь зелёный, с бородой,
На коряге над водой
Дед сидит среди болот:
У него большой живот,
Квакши квакают на нём,
Змеи греются клубком.
Закричал сердито ей:
«Я не звал к себе гостей!
Кто явился не спросив –
Не останется тот жив!»
Поклонилась в пояс Уля:
«Здравствуй, дедушка Бурчуля,
От Жабули я пришла,
Угощенье принесла».
На пирог тот поглядел,
Облизнулся, подобрел:
«А откуда ты взялась?»
«В этом вот лесу нашлась –
У Жабули я теперь…
Мы поладили, поверь:
Ей сподручней на болота,
У меня своя работа –
Нынче вот пирог пекла,
Тебе тоже принесла».
Улыбнулся страшный дед:
«От меня и ей привет.
Но скажи ты мне сначала,
Как к сестре сюда попала?»
«Раньше с мачехой жила,
Слёз немало пролила.
И хоть батюшка хорош,
Мать его не ставит в грош.
Он поехал на базар,
Чтоб продать там свой товар,
И меня с собою взял,
Да дорогой… потерял...»
«Всё понятно... То сестра
Оказалась так шустра,
Что тебя к себе домой
Ловко унесла с собой».
«Что ты! Думать так не смей!
Я сама хотела к ней –
Лучше у Жабули жить,
Чем нелюбимой дочкой быть!»
«Вот что я тебе скажу,
Натерпелась ты, гляжу,
И честна сейчас со мной…
Ну так где пирог-то твой?»
«Ой, да здесь он, в узелке,
С ним пришла я налегке –
Он с малиной, земляникой
И со свежею черникой».
Дед лишь только рот открыл –
Мигом его проглотил!
Облизнулся: «Ну и Уля,
Угодила ты Бурчуле –
Век в болоте пробурчал,
А такого не едал!
Вот за то тебе платок:
Стоит им взмахнуть разок
И желание сказать –
Всё он будет исполнять!»
«Вам спасибо от души!
Только надо мне спешить,
Чтоб, покуда не стемнело,
До избы дойти успела».
И по тропке за клубком
Нашла быстро жабий дом.
Та встречает: «Как там брат?»
«Пирогу был очень рад!
Мне платочек подарил,
Что волшебный, говорил…»
«Коль платок дал, посему
Приглянулась ты ему».
***
Вот уж третий день подходит,
В лес Жабуля вновь уходит.
Уля вслед: «Ты ускакала,
А что делать – не сказала!»
Громко крикнула та ей:
«Что учить? Тебе видней!»
И упрыгала она…
Девушка опять одна:
Снова чисто прибрала,
Мягкой пряжи напряла
И жилет связала враз,
Чтоб Жабуле был как раз.
К вечеру та на порог –
Уленька на стол пирог
И вручает ей жилет,
Что теплей, нарядней нет:
«Вот тебе подарок мой,
Чтоб не мёрзла ты зимой».
Растерялась Жаба: «Диво!
Как же связан он красиво!
Признаюсь, что в первый раз
Получаю дар сейчас…»
И нежданно вдруг слеза
Накатилась на глаза.
«За добро плачу добром:
Те мешки вон – с серебром,
Эти – с золотом, смотри,
Какой хочешь, тот бери.
Мне не жалко их отдать –
Знаю, снова где набрать.
С ними ты домой ступай –
В свой родимый отчий край:
Купишь новый себе дом,
Заживёшь привольно в нём –
Средь людей-то веселей…»
Поклонилась Уля ей:
«Мне мешков твоих не надо,
Злата-серебра в награду,
По-другому услужи –
Слово доброе скажи…»
И промолвила Жабуля:
«Хороша во всём ты, Уля,
И не жадная совсем,
Это сразу видно всем:
Вот таких я – награждаю,
В жаб – злодеев превращаю.
А ещё должна ты знать –
Мысли я могу читать.
Ведаю всё о тебе,
О твоём житье-бытье:
Хоть немало было бед,
Только злобы в тебе нет.
Ты добра и незлобива,
Ласкова, трудолюбива –
Сделать бы не каждый смог
Все мои заданья в срок.
Угодила славно нам:
Мне и братьям-ворчунам.
А могла ведь убежать,
Стоило лишь пожелать:
Ведь платок волшебный твой
Выполнит приказ любой.
Но тебе важнее – честь:
Это нужно мне учесть.
Посему добра желаю,
В мужья принца обещаю.
Знай, что горе да беда
Не вернутся никогда!
Ну вот так. Теперь прощай
Да Жабулю вспоминай.
Вновь садись ко мне на спину –
До тропы тебя подкину,
Коль уходишь налегке,
Отнести нетрудно мне».
Встрепенулась она враз –
Жабой сделалась тотчас,
Уленька – на спину к ней,
И помчались поскорей
На дорогу, где она
Встретить батюшку должна…
***
…Через время наконец
Появился и отец.
Как увидел дочь – сомлел:
Верить счастью не хотел!
Встал с телеги он едва:
«Наша Уленька жива!
Да неужто, дочь моя,
Снова вижу тебя я?!»
Со слезами закричал,
Радостный её обнял.
«Напугала ты меня,
Как пропала среди дня!»
Девушка скрывать не стала,
Всё как было, рассказала
И поехали рядком,
Так беседуя ладком…
Вдруг откуда ни возьмись
Охотники пронеслись...
И другие вдалеке
Приближались налегке.
Тут отец с телеги встал,
Низкий им поклон отдал.
Удивлённо молвит Уля:
«Чуть телегу не свернули,
А ты чествуешь их стоя,
Это что ж, отец, такое?!»
Он в испуге: «Боже мой,
Сам ведь принц перед тобой!
Быстро встань да поклонись,
Понапрасну не рядись!»
«Да, тебя, отец, я слышу,
Только принца здесь не вижу –
Тут охотники стоят,
Неприветливо глядят…»
Снова ей отец: «Потише!
Встань. Поклоны бей пониже!»
Ну а принц стоит пригож,
Статью и лицом хорош,
Говорит с улыбкой ей:
«Не встречал тебя милей,
Незачем красе такой
Бить поклоны предо мной.
Как, скажи, тебя зовут
И что делаешь ты тут?»
«Едем с ярмарки с отцом…
За рекою вон – наш дом».
И, смутившись, замолчала…
«А как звать-то не сказала».
Слыша, что приветлив тот,
Батюшка шагнул вперёд:
«Да Ульянкой кличут все –
Она вишь и при красе,
И додельна, и умна,
И к тому ж ещё скромна».
Принц, заметно всем, взволнован.
Произнёс: «Я очарован!
Так что скоро жди сватов –
В жёны взять тебя готов.
А что правду говорю,
Перстенёк вот подарю».
И надел на палец ей
Перстень из резных камней.
«Ты моей согласна быть?»
«Да зачем же так спешить? –
Покраснев, она в ответ. –
Для того причины нет».
«Ишь ты гордая какая!
Только с виду-то простая...
А меня Авдей зовут,
Рад, что встретились мы тут».
Так с улыбкой ей сказал
И со свитой ускакал.
Та лишь поглядела вслед…
Ну а батюшка: «Слов нет,
Принц решил повеселиться –
Вздумал на простой жениться!
Век такому не бывать!
Станем, дочь, о том молчать,
Что случилося в пути,
Не то шуток не снести,
Засмеёт ведь нас народ,
Что принц свататься придёт!
А ты, Уля, молодец, –
Похвалил её отец, –
Принц твердит: „Женой возьму!“,
Ты: „Подумаю…“ – ему».
И давай он хохотать,
Всё сначала вспоминать.
Проболтали так весь путь,
Тут он снова: «Не забудь,
Про событие – молчок,
Не то – горе нам, дружок».
Та согласна: «Уговор».
И въезжают на свой двор.
Мачеха с порога: «Ой,
Воротилася живой!»
Дочка с ней стоит в дверях:
«Да ещё и при перстнях –
Ишь сияет на руке
Так, что видно вдалеке!»
Батюшка скрывать не стал –
Им всю правду рассказал.
Мать и дочка: «Это ж надо,
Золота мешок в награду
Ей давали, а она
Не взяла! И впрямь больна!
Лишь явилась с перстеньком,
А могла бы и с мешком!»
И давай её ругать,
Подбоченясь поучать.
Тут отец им: «С этих пор
Чтоб не слышал этот вздор,
Коль обидите её –
Слово я скажу своё!
А вы знаете – я враз
Проучу с лихвою вас!»
***
Только минуло три дня:
Кони мчатся к ним звеня,
Издали они слышны
Да и каждому видны.
Люди на тот звон бегут.
Что случилось? Не поймут.
А кареты уже в ряд
У Улиных ворот стоят.
Сваты – в дом. Отец – навстречу.
Те ему – такие речи:
«Ваш товар, а наш купец –
Просим Улю во дворец:
Царь согласье сыну дал,
Чтоб её он в жёны взял».
Мачеха и дочь – смеяться:
«Как такою появляться
Перед принцем? Смехота:
Одежонка – простота,
Туфли стоптаны до дыр!
Ну невеста – лишь на пир!»
Уленька платок взяла,
Им легонько потрясла:
«Наряди меня, платочек,
Как невесту, мой дружочек».
Вышла к принцу – не узнать,
Стала впрямь ему под стать:
Разодета вся она,
Точно царская жена –
На ней злато, самоцвет...
Принц ей: «Краше тебя нет!»
Уля руку протянула,
Нежно на него взглянула:
«Помнишь, ты при нашей встрече
О женитьбе молвил речи,
Мол, согласна ль быть твоей?»
«Помню, – он ответил ей, –
Так что скажешь мне теперь?
С нетерпеньем жду, поверь!»
«Не ответила тогда,
А сейчас скажу я – да».
Их отец благословил,
До кареты проводил.
А народ не умолкал:
«Сам принц Улю в жёны взял –
Заслужила своё счастье
За все горести, напасти!»
Лишь шипят мать с дочкой зло:
«И за что ей повезло?!»
ЧАСТЬ 2
Живёт Уля во дворце,
Помня о своём отце:
То подарки ему шлёт,
А то в гости позовёт.
Ну а мачеха и дочь
Неспокойны день и ночь:
Хочется и им добра –
Золота да серебра…
И решила как-то мать
На болота дочь послать,
Чтобы Жабу там найти
Да богатство обрести.
Ведь поведала им Уля –
Много злата у Жабули…
Вот и отправляет мать
Мужа что-нибудь продать,
Ну а дочку взять с собой
И поехать той тропой,
Где с Ульяною бывал.
На что тот ей отвечал:
«Воля ваша, на возу
Вас обеих повезу».
Рассуждает мать: «Потом
Груз с тобой и заберём,
Дочь с мешком нас будет ждать –
Вместе легче всё забрать!»
Коль решили – так вперёд:
Дочку в лес отец везёт.
***
Мать одно твердит: «Смотри,
С золотом мешки бери!»
Та в ответ: «Не промахнусь,
Там на месте разберусь,
Я не Улька, чтоб сплошать,
И своё сумею взять!
Я проворная девица».
«Мы возьмём любого прынца, –
Шутит матушка в ответ, –
И ещё тебе совет:
Не забудь взять и платок,
Чтоб принцессой стать помог.
А мы мигом на базар –
Продадим там свой товар,
Чтобы был возок пустой
Для поклажи золотой».
Так за разговором тем
Не заметили совсем,
Как уж начались болота…
Нюра им: «Мне страшно что-то…»
Но лишь взял её испуг –
Как исчезла она вдруг…
Мать с отцом в телегу – глядь,
А там дочки не видать!
«У Жабули, знать, она –
С золотишком быть должна!
Не сплошать бы только ей –
Взять мешочки пополней», –
Радуется мать за дочку,
Аж подпрыгнула в возочке.
Размечталась вслух она:
Мол, дочь – царская жена,
Ходит в золоте, шелках,
На приёмах да балах,
Слуги ей поклоны бьют,
Всяки яства подают…
Но мечтать мешает муж:
«Не надейся сильно уж
Ты на злато-серебро
Да другое всё добро,
Помнишь, сказывала Уля:
Коль не угодишь Жабуле,
Так в лягушку превратит…»
Баба на него кричит:
«Что несёшь ты, дуралей?!»
Муж в сердцах ответил ей:
«Я дурак иль не дурак,
Но тебе отвечу так,
Что у дочки с малых лет
До работ охоты нет!
А Ульяна – та ловка,
Ей работа вся легка,
У неё сноровка есть –
По стараниям и честь!
Ну а ты, дурная баба,
Не подумала, что Жаба
Нюру превратит в лягушку –
Так поплачешь ты в подушку!»
«Я послала для добра,
Чтоб богатой дочь была.
От тебя какой ей прок,
Что ты дочке приберёг?
Хорошо, что мать ловка,
Не сваляет дурака!»
И под крик таких вот свар
Дальше повезли товар…
***
А тем временем их дочь
Ускакала с Жабой прочь…
Вот они и у болот,
Где Жабуля и живёт.
Нюру сбросила она:
«Здесь теперь ты жить должна».
Ну а та ей: «Мне за честь
У тебя трудиться здесь –
Всё готовить, прибирать
Да мешочки охранять…»
«А как ведомо тебе,
Что стоят они в избе?» –
Жаба удивлённо ей.
«Да слыхала от людей…»
«А ещё что говорят?»
«Превращаешь в страшных жаб
Тех, кто стал тебе не люб,
Кто ленив, хитёр и груб.
Ну а я-то не из тех –
Отработаю за всех!
Три дня – это же не срок,
Лишь бы получить мешок!»
Жаба ей: «Я поняла,
Для чего сюда пришла…
Ну ты, девка, и востра!»
«Да не дура, как сестра».
Но, разговорившись слишком,
Поняла – болтает лишку.
Про себя решив: молчок,
Прикусила язычок.
А Жабуля ей: «Ну что ж,
Как в избе ты приберёшь –
Приготовь грибной пирог.
А я мигом за порог
Да подамся на болота:
У меня там есть работа –
Многое успеть должна».
И упрыгала она.
Нюра по избушке – шасть,
Ей хотелось просто страсть
На мешочки поглядеть –
Злато-серебро узреть.
Ну а тех в помине нет!
Это что тут за секрет?
Стала вещи все бросать,
Чтоб сокровища сыскать.
Всё перевернув вверх дном,
Злата не нашла притом.
Так устала! Прилегла…
До заката проспала…
Вот Жабуля на порог:
«Ну-у, готов уже пирог?»
Девица проснулась враз,
Знает, быть беде сейчас.
Жаба, выпучив глаза:
«Так встречать меня нельзя!
Почему будто вверх дном
Мой перевернули дом?!
Ветер, что ли, здесь шалил
Да в избе всё разгромил?..»
Нюрка в слёзы: «Это он
Налетел! Был так силён,
Что вдруг сделалось темно,
Бед наделал – шнырь в окно.
Я ж забилась в уголок,
Чтоб злодей найти не смог!»
Ей Жабуля: «Если так...
Спать ложимся натощак.
Завтра я уйду чуть свет,
Ну а ты свари обед,
Да порядок наведи
И меня к обеду жди.
У порога – туесок,
С ним с утра иди в лесок,
Ягод набери сочней,
Испеки пирог пышней».
«Поняла...» – в ответ ей хмуро
Молвила со вздохом Нюра.
Утром встала – в доме тишь,
Птички вьются над ней. «Кыш!» –
Зло кричит на них она –
Те скорее из окна
И расселись по кустам.
Она вслед: «Задам я вам!»
Только вышла на порог –
Там и правда – туесок.
И, хоть ей работать лень,
В лес ушла на целый день.
Но со сбором не везло:
Ягод нет там как назло!
Горсть-другую набрала,
Снова к дому побрела…
Только входит в него: ой,
А в углу мешки горой!
Нюра рада: «Чудеса!
Здесь мешки под небеса,
А я зря в лесу хожу!
Что в них, дай-ка погляжу…»
И к мешочкам она вмиг
Поспешила напрямик.
Но ей их не развязать,
А тем боле – не поднять.
Она этак, она так –
Не открыть мешки никак!
Села Нюра у мешков,
Подняла от злости рёв…
Тут Жабуля прыг да скок:
«Ну-у, готов уже пирог?»
Зорким глазом повела,
Протянула: «По-ня-ла…
И сегодня ветер злой,
Тешился вновь над тобой…»
Громче стала та реветь:
«Я б могла и помереть –
Снова прилетал злодей,
Я же за мешки скорей,
Чтоб сокровища спасти,
Чтоб не смог их унести!
Уж вертел он их, крутил,
Так устала – нету сил.
Если бы не я, поверь,
Не было б мешков теперь!»
Ей Жабуля: «Трудно было,
Но мешки ты сохранила,
Значит, так тому и быть,
И я рада услужить:
Что ни пожелаешь – враз
Всё исполню в сей же час».
Та в ответ: «Хочу домой
Да мешочек взять с собой».
А Жабуля: «Так три дня
Ты не служишь у меня!»
Нюра в слёзы: «Ты сказала,
Чтоб желанье загадала,
А сама не держишь слова!»
Та ей: «Ладно, я готова
Тебя раньше отпустить
Да мешочек подарить –
Выбирай любой из них,
С ним ты будешь дома вмиг».
Нюра про себя: «Дела –
Как я Жабу провела!
И всё ладно получилось,
Как хотела, так решилось!»
Выбрала мешок поболе –
Оказалась дома вскоре…
***
Ну а матушка, отец
Распродались наконец
И назад спешат опять,
Чтобы дочь свою забрать.
Только зря: туда-сюда,
Нету дочки – вот беда!
Ну а дело уже к ночи,
Побродив, устали очень,
Сидя на возу вдвоём
Тронулись своим путём...
Но решили: завтра тут
Снова дочку подождут:
Ей служить остался день…
«Видишь, Нюрочке не лень
У Жабули отслужить,
Чтоб с мешочками прибыть, –
Убеждает жена мужа, –
Ей ведь много злата нужно!»
Продолжая разговор,
Въехали к себе во двор…
Да вдруг разом: «Эко вот –
Дочка наша дома ждёт!»
Та же сидя на мешке
Говорит: «Не налегке,
А с мешочком золотым,
Самым полным и большим!
Заносите его в дом».
Мать довольна: «Занесём!»
Ну а дочь: «Хочу сказать –
Его трудно развязать».
Мать в ответ ей: «Пустяки,
Нам под силу все мешки!
Мы не пожалеем рук…»
Но недосказала… вдруг
Сам открылся тот: блестит,
Изнутри огнём горит.
Мать и дочь: «Вот это да!
Надо заглянуть туда».
Вдруг мешок раздался вширь…
Они разом в него – нырь.
Испугался муж: «Э-ей! –
Поспешил к мешку скорей. –
Что случилось? Вот те раз –
Были тут и нет тотчас!»
Он схватил мешок, тряхнул,
Громко крикнул: «Караул!» –
Вместо дочки и жены
Только жабы две видны.
Скачут рядом: «Ква», – ему,
Он испуган: «Не пойму,
Что за напасть? Вот беда!
Неужели никогда
Мне жену не видеть, дочь?!
Как же им теперь помочь?!
Наказали их не зря,
Но они ж – моя семья!»
Ночь он думал да гадал…
В тряпку жаб тех замотал
И отправился он рано
В замок, где жила Ульяна…
Та о горе лишь узнала,
Свой платочек враз достала,
Им взмахнула и притом
Проронила шепотком:
«Пожалей, платочек, их
И как прежде обоих
Преврати, как раньше были,
Хоть того не заслужили…»
Не успела так сказать –
Перед ней сестра и мать!
Поклонились в пояс ей:
«В мире нет тебя добрей!
За обиды прости нас».
Та в ответ им: «В добрый час.
Как родных мне не простить?
Станем впредь дружнее жить».
***
Изменилось всё с тех пор:
В доме ладный разговор,
Да всё спорится в руках –
Каждый при своих делах.
Замуж Нюру взял купец:
Всем известный удалец.
И на свадьбе их была
Уля с мужем, полсела.
И мы тоже заглянули:
Мёда лучшего хлебнули,
А ещё желали дружно –
Всё иметь им то, что нужно!