Из цикла У врат Кадата

                ЮЛТАЙД

Утопает в тумане далекий, предательский Запад.
Хлопья мокрого снега. Преддверье священного Юла.
Спой нам, сиверко, песню на музыку Эриха Занна.
В дымоходные трубы задуй грозным воем и гулом.

                ***

Добрая старая Новая Англия.
Георгианские особняки,
Палисадники в георгинах.
Плюща зеленые локоны
Заслоняют око окна
От лучей весеннего солнца.
Только чуждые люди,
Суетливые толпы пришельцев
Бродят по улицам Аркхема.
Я чуть не сказал "Архангельска" -
Столь знакома нам эта картина.


                ***

Фолиант отворяется мрачный
Как победа над разумом бреда,
Демонический шепот во тьме.
И названия призраков страшных
Мелкой вязью рука аль-Хазреда
Начертала на черной чалме.
Оживают в пустыне безводной
Позабытые древние царства,
Сбросив желтый песчаный покров.
А в пещерах, пустотах подледных
Пробудились Почившие Старцы -
Жуткий мир нелюде'й-небогов.
На вершине не огненный Локки,
Не славянская свита Перуна
Обитает, не эллинский Зевс.
Там другие, нездешние боги
Средь лугов и каменьев пируют
Под шатром звездотканых небес.
И в запретное древнее имя
Вдруг слагаются вещие знаки,
Украшенье старинных страниц.
И преследует неумолимо
Тень огромной крылатой собаки
Разорителей склепов-гробниц.
Пирамиды стоят как солдаты,
Стражи тайны. Чернеют на фоне
Золотистых небес и песков.
Но безмолвны твердыни Кадата.
Тонким слоем ложится на оникс
Пыль и пепел ушедших веков.
Что увидели утром промозглым
И зеленщик, торгующий в лавке,
И гуляки портовых таверн?
Дети моря - амфибии-монстры,
О которых писал Говард Лавкрафт,
Из подводных всплывают каверн.
И, спасаясь от демонов Ктулху,
Уведут корабли капитаны
От восставших со дна островов.
И к старинным церквам в переулке
Жмутся набожные пуритане,
Чтоб укрыться под сенью крестов.
Вознесут непокорные кони
В колеснице судьбу человечью
До слепящих надмирных высот.
Дух могильный в "Некрономиконе",
И бормочет ужасные вещи
Тьмы и Хаоса князь, Азатот.
Кто же он, восхититель кошмарных
Сновидений и галлюцинаций,
И фантазий, похожих на бред?
Злые боги крадутся, коварны.
Значит, снова сегодня приснятся.
И хохочет старик аль-Хазред.
Надо взгляд испытующий вперить
То ль в лицо смертоносной свободы,
То ли мудрости, скрытой во зле.
Поневоле придется поверить
В то, что Дьявол первичнее Бога,
Что не первый наш род на земле.
Крокодилоподобные твари
Проиграли в трагическом споре
С узурпаторским родом людей.
И мечом торжествующий арий
Пролагает дорогу на Полюс,
Где полярный рождается день.
И займется заря, распаляясь,
И светило взойдет золотое,
Ото сна пробудится Восток.
И над миром недвижный Полярис,
И сияет во льдах Олатойе -
Нашей воли и веры исток.

                ***

Давно созрел духовный виноград
В небесных кущах Божеского рая.
Над башнями подводного Р'лая
Висит как антипод Небесный Град.
Так суждено столкнуться двум мирам.
Пытается постичь разумный "хомо",
Что пересилит в споре: Божий Храм
Или кошмар "Заброшенного дома"?

                НОКТЮРН

По ту сторону сна,
В котором властвуют демоны,
За пологом мрака-темени
Неведомая страна.
А дух живет вне пространств,
А дух неподвластен времени.
В ночи отступают демоны,
И спрятался где-то страх.
По ту сторону сна
Ни горечи нет, ни злости.
И боги живут на звездах,
И манит к себе Луна.
Сияет звезда Алголь,
Пылает огнем холодным.
Мелодия над болотом
Пьяняща как алкоголь.
Ты слышишь: среди трясин
Свирели звуки капризные.
Ты видишь: танцуют призраки,
Над замком луна висит.
И будет странствовать дух,
Не зная сомнений, страха.
Пройдет сквозь века и страны
И обратится в звезду.

                КАТУРИЯ

Выбросят волны на палубу странный морской организм.
Внешне похож на гибрид спрута с капустой кольраби.
Сдайте находку ученому, ветер попутный, гони
Белый корабль, удивительный белый корабль.

Встань на цыпочки как на котурны
И на горизонте лазурном,
Может, увидишь, Катурию,
Бредил и грезил которою.

Впередсмотрящая чайка сядет на кончик бушприта.
Судну летучие рыбы будут почетным эскортом.
Свежего ветра дыханье, запах разлитого спирта.
Ну-ка, придай нам, ветрище, необычайную скорость!

Припев

Дай избежать нам, Господь, шторма-кораблекрушенья.
Только бы не угодить в водовороты-мальстремы.
Нам Мировой Океан словно купель для крещенья.
Купол соборных небес с Богом и добрым, и строгим.

Припев

                РЭНДОЛЬФ КАРТЕР

                1.

На деревах светящиеся мхи.
Озарена сияньем вся округа.
А на полянах хороводы зугов.
Хмельным вином наполнены мехи.
В заливе ловят рыбу для ухи.
Вот жарится на углях скользкий угорь.
И запах трав доносит ветер с луга.
В такую ночь рождаются стихи.
Но полноте! Пора искать Кадат
Как драгоценный камень в сто карат,
Приют богов иль демонов коварных.
Приходит сон. Ты снова у дверей,
Запретных для подземных упырей.
Да будет сон волшебным, не кошмарным.

                2.

Просторы фантастических морей,
Которых не отыщете на карте.
Ты гость в нездешнем мире, Рэндольф Картер.
В какую даль завел тебя Морфей!
Здесь гонит облака седой борей,
Дымится  вдалеке вулкана кратер.
Не рассечет волну морскую катер,
Лишь парусник, летучих рыб быстрей.
И маяков приветливый огонь,
И каменные профили богов,
И небо в красках розовых и алых,
И райские сады речных долин,
И монотонный труд гребцов усталых
Ведет галеры в дальний Дайлат-Лин.

                ИНСМУТ

Кто правит морем, тот правит миром.
Страшит и манит зловещий город.
Петляй, дорога, за милей миля.
Гуляет ветер в пустых соборах.
Лучи светила уже потухли,
И пахнет рыбой гнилой и тухлой.
В кварталах старых и переулках
Сегодня ночью хозяин - Ктулху.
В пучине рыбы и кашалоты.
На дне морском жизнь царит иная:
Во тьме уродливые шогготы
Возносят дьяволу заклинанья.
Те, чей язык непривычен слуху,
Приходят ночью в проклятый город.
Владыка моря, великий Ктулху
На сушу вывел амфибий орды.
Не стук тележный, не скрип сапожный -
Другие звуки во тьме полночной.
Спустился ворон на шпиль соборный.
Линялый флаг ветерок полощет.
И вещий ворон глядел со шпиля,
На скользких тварей – вот бестиарий!
Они то лаяли, то шипели.
Молился демонам бес в тиаре.
Беспечный разум почил на лаврах,
Забыл преданья, не ведал истин.
Завесу тайны отбросил Лавкрафт,
Познавший бездну, видавший Инсмут.
Стоят на рифе жрецы Дагона.
Над океаном ночь полнолунья.
Все громче топот. Спешит погоня
Страшней фантазии полоумной.
Сокрыт туманом далекий Запад,
Юдоль печали, страна заката.
Уходит в море коварный Абед.
Не жаждет славы, а только злата.
Идут сигналы, стрекочет зуммер.
Зловещий мир, затаившись, замер.
Встают над миром хребты безумья.
Вершины гор - ледяные зубья.
О, мир, тревожно глядящий в завтра
Глазами выпуклыми чудовищ.
Из тьмы могильной смеется Лавкрафт.
Эон грядущий, что ты готовишь?
Спустилось солнце, сгустились сумерки.
А, значит, демоны вновь восстанут.
И дремлет разум, и боги умерли.
Во льдах бескрайних почили Старцы.

                ГИППОЦЕФАЛ

Взмахни, гиппоцефал
Чешуйчатыми крылами.
Останутся за спиною
Грозные стены замка.
И лишь бескрайнее небо
Раскинулось перед нами.
Вперед, гиппоцефал,
В священный город богов.
Ты слышишь музыку сфер,
Мелодии неземные,
Божественные - и вправду
Аналогов нет на земле.
Но что это? Райская музыка
Сменяется какофонией.
Смеется Ньерлототеп
На тысячи голосов.
Упрямый гиппоцефал
Не слушается седока.
И Хаос, предвечный Хаос
Затягивает в воронку,
В могучий звездный мальстрем,
Откуда возврата нет.
И музыку, жуткую музыку
Играет оркестр Азатота.
Адскую аранжировку
Не в силах выдержать мозг.
Но ты поворотишь голову
И спрыгнешь с гиппоцефала.
Закружат в калейдоскопе
Мириады планет и звезд.
Так отступает бездна…
И сладостно пробужденье.
На крыльях гиппоцефала
Улетает ночной кошмар.
Но этот сон - не последний,
И город в лучах заката
Не раз еще воссияет
В твоих запредельных снах.
Пусть мчится гиппоцефал,
Строптивый пегас фантаста,
Крылатый зверь необузданный
Проносится среди звезд.

                ПЛАТО ЛЕНГ

На стыке миров, на грани яви и сновидений
Лежит плоскогорье Ленг.
Суровые стражи его стерегут.
Снежные бури бушуют над Ленгом.
О Ленге слагают легенды.
И разум бессилен
Пред чарами снежной пустыни.
И сколько таких пустынь
Преодолеть придется,
Чтобы достигнуть града,
Где по мраморным лестницам
На ножках-лучах нисходит
Солнце закатное за горизонт.
А разве возможны другие пути?
Ведь за счастье надо платить -
Счастье увидеть Божественный город
В лучах вечерней зари.

                НОДЕНС

В многобогой Вселенной
Многозвездные небеса.
Кажется, каждая звездочка - божество.
Слабы земные боги:
Пируют в своих эмпиреях.
Другие боги ужасны,
Отвратительны Хаоса лики.
Им служат полчища демонов,
Чье отечество - вечная тьма.
И только одно имя
Полушепотом произносишь -
Великое имя "Ноденс".
Серебряною десницей
Сей бог укажет дорогу,
Кивнет головой седою,
Ни слова не проронив.
И звезды, древние звезды,
На вечном Млечном Пути -
Словно огни глиссады
Горят на аэродроме.
Счастливого приземленья
По ту сторону сна!

                АРАВИЙСКАЯ ПЕСНЯ

Над пустынею Руб-эль-Хали
Занималась заря поутру.
И привычно садились орлы
На верблюжий исклеванный труп.
Караванов крылатый эскорт,
Много знают они - орлы.
Воет ветер в стране песков,
И напевы мрачны и злы.
Вихрь пустынный поет о том,
Что лежит под песками град.
В веке сказочном, золотом
Был столицей народа Ад.
Волей Божьей народ сотворен
До того, как создан Адам.
У начала начал времен
Процветали здесь города.
Но прогневал Бога народ
Горделивых людей-предтеч.
И свершился жестокий рок,
Пал с небес карающий меч.
Луч последний давно погас.
Бродят духи в мертвых песках.
…А за тысячи миль фантаст
О безымянном граде писал.

                ***

Город сокрыт в пустыне,
Лежит под песчаной толщей.
Лишь завывает ветер
В заброшенных подземельях.
Призраки - бледные тени
В темных лежат саркофагах.
…Ответьте, о человеки,
Кто нас на планете сменит?
И кто опишет в новеллах
Руины столиц наших?
Ведь кто-то же неизбежно
Должен придти нам на смену.