Не разговаривайте ночью с ушедшими

Не разговаривайте ночью с ушедшими
по ту сторону Голубой Горы.
Даже если они обещают вернуться,
не забывать нас, навещать регулярно,
им, возможно, окажется трудно
выполнить обещанное.

*   *   *
Мы шли парами,
наши жёны чуть впереди нас,
мы же с тобой — чуть позади,
по живописной каменистой тропе,
непохожей на ту, по которой
ты уходил,
будто бы с тобой ничего не случилось пять лет назад,
как и с нами тем летом, двумя годами ранее.

Идти было приятно и легко.
Мы медленно переговаривались,
ощущая радость от долгожданной встречи.
Спешить было некуда,
ведь с нами было то единственное, что нам нужно здесь.
С нами были — мы.

«Они говорят, что у нас с тобой — Communion»,
сказал ты, полушутя,
произнеся это слово по-английски.
Ты умел с лёгким юмором говорить о главном.
Английскую его разновидность я так никогда
и не научился до конца понимать.
Будто бы я, как и сейчас, был вхож
лишь в несколько освещённых дневным светом
комнат твоего дома —
большого, полного растений и книг,
всегда прибранного, где даже ночью
не угасало пламя твоей свечи.

Они оглядывались на нас в недоумении,
как Иисусовы ученики, когда те не понимали,
почему Он взял с собой на ту гору только троих.

В твоих словах я уловил только то,
что ты сейчас поведал или обещал мне нечто важное.
Твой голос звучал так же убеждённо, как тогда,
ранним апрельским утром.
На лице — ни намёка на жалость к себе.
И я пытаюсь разобраться в том, как мне с этим быть.
Как ответить на твой призыв,
произнесённый в самый тёмный час ночи —
в ночь радости или ссоры —
пять лет спустя после твоего опрометчивого ухода
по ту сторону Голубой Горы.