Отцы и дети

Мы рады видеть час рождения,
И мы скорбим, коль смерть друзей
Застигнет в возрасте умения
Чтить дружбу близких им людей.
И мы впускаем в свое сердце
Весь этот мир, каков он есть,
Но так никто и не подвергся
В его течении присесть.
Сесть в стороне иль посредине
Между началом и концом,
Того отрезка, что поныне,
Как все мы жизнь его зовем.
И пусть бегут другие люди,
У них есть цель я рад за них.
И целый день они как трутни,
Стремятся к ней, не чтя других.
Таких как эти - единицы
Средь многочисленной толпы,
Они идут, мелькают лица,
Проблемы их всегда просты.
Они стремятся к своей цели,
У них намечен строгий путь,
А остальные вместе с ними
Бесцельно по теченью прут.
И вся огромная та масса
Так же сера как жизнь у них,
Для них единственная трасса -
Родился, прожил и утих.
Для них веселье это праздник
Помечен красным в календаре,
И каждый раз у них стандартно -
Бутылочка с салатом на столе.
Они умело ценят дружбу,
Ей зная цену - продают,
А если вдруг проснется совесть,
Они друзей опять найдут.
И вот пока бежишь ты вместе
С толпой течением гоним,
Что для тебя вопросы чести,
Или - Куда мы все бежим?
Они смеются и ты с ними,
Они все плачут ты ревёшь,
Вот кто-то, с кем-то, где-то бьется,
И ты врагов на части рвешь.
И каждый раз в движеньи этом
Ты мельком видишь тех людей,
Что каждый раз считаешь бредом,
Не может быть он в стороне.
Вот он стоит и наблюдает,
За всей кружащей суетой,
И сердце разом замирает,
Он манит пальцем за собой.
Ты пропускаешь эти махи,
В толпу уходишь с головой,
Там регистрируются браки,
Работа, дети, муж с женой.
И ты опять всецело с ними,
Не важно есть цель или нет,
Идешь течением гонимый,
Работать в цех иль кабинет.
И год идет за годом мимо,
И жизнь проносится как миг,
И голова седеет зримо,
И ты теперь уже старик.
И вспоминаешь как ты прожил
Тебе дарованную жизнь,
И вот когда все подытожил
Ты видишь полный тотализм.
Ты понимаешь, уже поздно
Что-либо к лучшему менять,
Что относился не серьезно,
К тому, что нужно выбирать,
Средь всех своих стяжаний строгих
Ты вспоминаешь вдруг о том,
Что было очень много знаний
В стороннем жизни взгляде том.
Ты понимаешь, было глупо,
Считать, что он как в стороне
Стоит от жизненного круга
А жизнь та в нем, а не в тебе.
Теперь ты точно уже знаешь,
Что он помог найти бы цель,
Что враз решил б, что ты решаешь
Всю жизнь свою, от сель до сель.
И в полном мудрости том взгляде,
Ты видишь мудрость своих лет,
Ты собирал крупицы знаний,
А он мог сразу дать ответ.
И видишь то, что ты бесцельно,
А может с целью, шел в толпе,
И не добившись, иль добившись.
Ты не к чему пришел в конце.
Нет у тебя воспоминаний
Где ты был рад своей душой,
Где мучилась душа слезами,
Где праздник был души большой.
И только здесь ты понимаешь,
Что нет души как таковой,
В груди пустО, лишь сердце камень,
Бьет жизни ритм простой.
Ты понимаешь, что ты делал,
Всё то и так, как люди все,
Что не творил и не заметил,
Других творений в суете.
И ты выходишь против шерсти,
Встаешь в сторонке от толпы,
И ты стоишь в том самом месте,
И ты обрел покой души.
И лишь терзаешь раз за разом
Себя за то что не ушел,
Что не увидел всего сразу,
Что просто шел, и шел, и шел.
И вот теперь прозрел ты только,
Что в стороне был не чужой,
Что видел ты там не кого-то,
Конец пути увидел свой.
Ты самого себя увидел,
И ты хотел себе помочь,
Но как тогда ты мог предвидеть,
Что сам себя прогонишь прочь.
И вот теперь стоишь в надежде,
Увидеть вновь себя в толпе,
И молишь бога, чтоб как прежде,
Не отказал своей судьбе.
Зима 2001/2002