Анжела

  «Ты снимаешь вечернее платье, стоя лицом к стене.
  Я вижу свежие шрамы, на гладкой, как бархат спине.
  Мне хочется плакать от боли или забыться во сне.
  Где твои крылья, которые так нравились мне?»
 
                Наутилус Помпилиус

- Ты хочешь, чтобы я их отрезал? – хмыкнул Демон, поглаживая эфес своего меча, - Ты хочешь завоевать своего смертного?
- Тебе-то какое дело? Просто добавишь в свой послужной список еще одного ангела.
- Девочка, ты мне ничего плохого не сделала. Ты же сейчас абсолютно свободна. Наслаждайся ею, этой свободой. Ты просто молода и не понимаешь, что твоя затея принесет тебе больше страданий, чем радостей. Люди очень жестоки. Еще более жестоки, чем мы.
- Конечно, они же вас кормят. Делай свое дело. Я сама разберусь.
- Ну, как знаешь. Может, прибежишь с требованием пришить их обратно, - рассмеялся Ваал, доставая свой меч.
- Не прибегу, - зажмурилась Анжела.
***
Анжеле не было больно, хотя она ожидала боли. Наверное, она все еще была в шоке после того, как Ваал отрубил ей крылья. Она упала с высоты 25 этажа и отчего-то не погибла в момент падения. В ушах звенел еще тяжелый и гулкий смех герцога Тьмы. Она не могла встать какое-то время, а мокрый асфальт казался ей не таким уж и твёрдым, впрочем, она почти ничего не чувствовала. Она не дышала и не моргала. Нет, она не был мертва в земном понимании, она как раз перестала обладать свойствами, присущими бессмертным. Она снова смертна, она обрела свою мечту. Анжела тихонечко улыбнулась краешками губ. И ей необходимо вернуться домой, к Вячеславу, обрадовать его.
Глубоко вздохнув, она неловко повернулась на бок и встала на ноги. С удивлением, она обнаружила вокруг себя людей, на лицах которых отобразился и ужас и благоговение. Анжела улыбнулась им, понимая, что для них ее падение и «восстание из мертвых» на грани понимания и решила поскорее ретироваться, пока не приехала скорая и полиция.
Идти по улицам в тонкой тунике и сандалиях в весенние дожди было неприятно, но девушка считала, что это мелочи. Спина ужасно ныла, и сознание напоминало о том, что случилось с ней недавно, но это происходило волнообразно, спазматично, так, что она могла усилием воли отбросить раздражающие факторы вглубь своих ощущений.
Когда она добралась до знакомого подъезда, то вдруг с досадой поняла, что она не сможет попасть в дом, так как раньше ей не нужны были ключи. На нее накатило странное чувство вины и отчаяния, хотя эти чувства и были ей знакомы, никогда она не ощущала себя настолько расстроенной, будто отпечаток вечности накладывал на душу защиту от таких переживаний, а теперь она была лишена такой защиты. Но, окинув взглядом здание, девушка поняла, что сможет подняться в квартиру и без ключей.
Анжела ловко подтянулась на руках, поднимаясь на козырек у входа. Затем, ухватившись за трубу газопровода, она поднялась еще на этаж и, пройдя по тоненькому парапету у кухонного окна, попала на соседский, а с него спокойно перешагнула на нужный ей балкон. Ее вес был слишком мал, чтобы она не смогла проделать этот трюк, Вячеслав всегда называл ее пушинкой. Окно в комнату по обыкновению было открыто, и она легко смогла открыть его, просунув тонкое запястье так, что она дотягивалась до ручки. А, когда она попала в квартиру, она с любопытством оглядела знакомую обстановку другими глазами, глазами смертного. Ей уже не казалось, что в квартире царит хаос. Ей казалось уютным и своим расположение всех вещей в доме. Даже небрежно кинутая толстовка на стул виделась ей восхитительным декором живой квартиры. Она решила дождаться Вячеслава здесь, ей непременно нужно было с ним поговорить.

Время почему-то непривычно тянулось. Анжела в ожидании решила занять себя чем-то полезным. Она перемыла всю посуду на кухне и расставила все книги по местам в гостиной. Она разложила вещи Вячеслава на место, что-то аккуратно развесила на стул. В какой-то момент она подумала, что неплохо было бы приготовить ужин, но поняла, что так давно этого не делала, что не помнит большую часть азов, и учиться ей придется заново. Мысль о том, что она может все испортить не радовала, поэтому она решила, что нужно хотя бы заказать пиццу. Анжела нашла подходящий флаер на холодильнике и позвонила со стационарного телефона, благо, им она пользовалась довольно часто. Вопрос оператора «наличными или карточкой будете оплачивать?» - ввел девушку в ступор. Денег у нее не было и она не могла вспомнить, где их хранил Вячеслав.
«Секундочку», - просипела девушка и подошла к шкафу с книгами. Она достала «Капитал» Маркса и о, да, - это была та самая книга-тайник. И там были деньги, - «Потребуется сдача с пяти тысяч».
Оператор подтвердила доставку,  и разговор был завершен.
Через час Анжела была во всеоружии. Отыскалось чудесное жемчужное платье, подчеркивающее ее фигуру. Она смогла найти свою припрятанную косметичку и придать своему лицу сияние. И чувствовала она себя превосходно, хотя боль в спине напоминала о себе. Но Анжела так радовалась, представляя, как обрадуется Вячеслав, когда увидит ее дома.

Вечер был волшебным. Вячеслав был безумно рад увидеть ее, и они мило беседовали за ужином. Горели свечи. Она смеялась. Анжела ни словом не обмолвилась о том, что она изменилась. Она была счастлива. А он все вскоре узнает. Очень скоро.
Он целовал ее нежно и ласково, вдыхая ее аромат и любуясь трепетом ресниц. Он еле касался ее кожи, боясь спугнуть свою музу, что так редко радовала его свои посещением. Затем он стал снимать с нее платье и замер. Он протянул руку к ее лопаткам и отдернул ее.
- Что это? – глухо прошептал он, - так и не коснувшись зияющих ран на ее спине.
- Их нет.
- Где твои крылья? Что случилось? – дрожащим голосом произнес он, сжимая и разжимая пальцы.
- Их отрубил Ваал, Демон Мести и Ненависти. А что?
- Как тебя угораздило… Почему?..- разум подсказывал ему, что случилось что-то непоправимое, что, возможно, он виной этой трагедии, что… и все, будто белый лист. Никаких мыслей. Страх, злость и бессилие.
- Я… видела тебя с ней! Ты держал ее за руку и… - Анжела резким движением вытерла глаза, - Я поняла, что я тебя люблю, что я хочу быть с тобой и, если… немного жертвенности мне не повредит. Иначе бы я тебя потеряла…
- Но… - мысли никак не могли обрести стройность. Она – смертная, она – живая, она хочет быть с ним, но… это же невозможно!
- Теперь я смертная, я принадлежу тебе, я пришла к тебе… я люблю тебя…
- Но… это значит, что ты не сможешь вернуться?.. – в его глазах стоял ужас.
- Мне все равно на последствия, я выбрала этот путь… - она замотала головой, чтобы он не видел  слез, она не хотела верить тому, что видела в его глазах.
- Почему ты мне ничего не сказала, - тихо произнес он, отвернувшись, сгорбившись, - почему ты сама так решила… я бы тебя отговорил… ведь это правда. То, что ты видела, это правда.
- В смысле?
Ее огромные голубые глаза смотрели на него, и он не мог дышать. Он понимал, что он обязан сказать ей правду сейчас, но он знал, что у его слов будут последствия.
- Я не могу быть с тобой, я сделал предложение Соне. У нас свадьба в сентябре.
- Что? – выдохнула девушка…
-Я должен был раньше это сказать, но тебе ведь нельзя позвонить по телефону. Я думал, ты все видишь, там, сверху. Я любился. Ты – моя муза, это верно. Я тоже люблю тебя, но эта любовь совершенно другая, ты – мой друг, эта любовь платоническая.
- Пла… платоническая??? Ночами?..Когда мы с тобой… Какая это к черту платоническая любовь???
- Это все иначе, по-другому, ты ведь… на грани реальности, я тебя чувствовал не телом, а душой. Это совершенно другое…
- Ты… меня… не любишь… - тихо-тихо произнесла она, теребя подол платья.
- Люблю, но не могу быть с тобой… - он не смотрел на нее, но знал, что она плачет и он не мог принять этого, не мог принять этой жертвы, ему было по-настоящему страшно. Слава понимал, что сейчас он ставит точку невозврата, что он попросту боится этой неизвестности. Он хотел бы все стереть и изменить. Все было не так, как он надеялся. Все должно было быть не так.
- Ты. Меня. Не любишь. Слепая дура! – вскричала она и по привычке сделала рывок к окну, чтобы уйти, как раньше, в окно.
- Стой!!! – Слава схватил ее за руку, потянул на себя и прижал. Обнял ее, плачущую, дрожащую, и проклиная все на свете, целовал ее кудри, гладил, успокаивал, как в забвении, пил ее слезы, сжимая сильнее, сильнее. Укачивал ее, как маленькую, принимал удары сжатых кулачков в грудь, и целовал, - Не пущу. Моя.

***

Анжела плакала. Плакала, сидя на коленях, склонившись к земле. Она раскачивалась, будто пыталась себя успокоить, она обхватывала себя руками, словно она бы развалилась на куски, стоит ей разжать пальцы. Волосы скрывали ее лицо, но ее выдавали дрожащие плечи.
- Ты все еще хочешь этого? – прогудел голос над головой.
- Я тебе не верю…
- Эх, девочка… - голос сошел на сип, на шепот, - глупая маленькая девочка… Все будет хорошо…

***
- Все будет хорошо, - голос над ухом изменился и стал знакомым до боли.
- Слава? – Анжела разлепила пересохшие губы. Руки, что обнимали ее, сжали еще крепче. В темноте не было ничего видно. Лишь теплые и крепкие объятья, мягкое одеяло, голос над ухом и дыхание, что так щекотало ее шею. Мягкий поцелуй за ухом, поглаживание по плечу, и такое размеренное укачивание, убаюкивание. Мир все еще качался. Или она качалась. Она все еще всхлипывает?..
-Это просто сон, милая. Что тебе приснилось?
- Мне обрезали крылья… - тихо произнесла она и задрожала.
- Вот как?.. – Слава задумался над словами возлюбленной. Помолчал и произнес, - Так может, тебе сегодня стоит развеяться и сделать то, что ты давно хотела? Без меня, самой. Никаких забот и проблем. Никаких обязанностей. Просто безлимит по карте и свобода выбора. А то ты немного и вправду закостенела. Дом-работа-быт… Побудь собой. Побудь свободной.
Анжелика боялась вздохнуть и что-либо ответить, так как в темноте ей показалась улыбка Ваала.
- Будь свободной, - голосом в ее голове отозвался Демон, - Хотя бы иногда. Я не хочу их снова тебе отрубать.
Анжела нахмурилась и повернулась к Вячеславу.
- А кто такая Соня? – спросила она.
- Эммм… я же вчера сказал, что хочу познакомить тебя с родителями. Софья Андреевна и Павел Святозарович…
- Ааа…. Точно, - улыбнулась Анжела.
В голове у нее еще долго звенел смех Ваала.
И спать на спине она еще долго не могла. Неудобно.
9-27.05.2017