Кора и Ландау 5

      Мы можем понять даже то, что не способны вообразить 4

        В комнате один Ландау. Его коллега, в прошлом его ученик Евгений Михайлович Лившиц с листами машинописного текста входит.

     Л и в ш и ц. Вот, прочти, что я напечатал.
     Л а н д а у (просматривает текст и вносит исправления). Перепечатай!
      Л и в ш и ц. Но это уже десятый раз! Дау, ты сумасшедший! Я печатаю, а ты исправляешь. Я печатаю, а ты исправляешь. Если тебе не нравится, как я пишу, пиши сам.
     Л а н д а у. Ты же знаешь, я не люблю на бумаге излагать то, что у меня в голове. Я подаю тебе идеи, говорю, как их осуществить, а уж дальше ты сам занимайся своей беллетристикой.
     Л и в ш и ц. В таком случае, я прошу уважать хотя бы мой труд.
     Л а н д а у (не реагирует на его слова). Надо убрать эти громоздкие математические выкладки. (Тычет пальцем в лист.) Они мешают уловить физическую сущность проблемы.
     Л и в ш и ц. Только не делай из меня идиота! Кто мне передал эти формулы прошлый раз? Забыл? Я тебе напомню!.. Ты исправляешь самого себя, и свое недовольство собой ты вымещаешь на мне. Ты эксплуататор, Дау.
     Л а н д а у. Хватит лирики, Женька, говори о работе.
     Л и в ш и ц. Нет, не хватит! Дай мне хоть раз выговориться… И не только ко мне ты так относишься. Часто человек только откроет рот, чтобы спросить тебя: «Дау, я хотел вас спросить…» – как ты бросаешь ему на ходу: «Чушь!» – даже не дослушав, что он хочет тебя спросить. А теперь подумай, каково мне работать с тобой. Мне пора молоко уже выписывать за вредность! Честное слово.
     Л а н д а у. Не строй из себя святого.
     Л и в ш и ц. Если во мне что-то и есть плохого, то это всё от тебя.
     Л а н д а у. Не смеши меня.
     Л и в ш и ц. Могу доказать.
     Л а н д а у. Давай.
     Л и в ш и ц. Вспомни, как я на семинаре перевел с английского ответ Нильса Бора.* Его тогда спросили: « Как вам удается сплачивать коллектив в своей лаборатории?» Я перевел его ответ так: «Это потому, что я никогда не стесняюсь заявить своим ученикам, что они дураки». А на самом деле как надо было перевести? С точностью до наоборот. Бор тогда ответил: «Это потому, что я не стесняюсь заявить своим ученикам, что я дурак». Чувствуешь разницу? На это еще Капица** тогда заметил: «Это не случайная оговорка Лившица. Она  выражает принципиальное различие между школами Бора и Ландау». Усекаешь, откуда растут ноги? Это ты меня сделал таким. Твоя школа.
     Л а н д а у. Бедный! несчастный! Я сейчас расплачусь... Болван! У нас здесь совсем другие условия работы, нежели там у них, на западе. Скажи я о себе, что я дурак  – и все с радостью согласятся с этим. Вместо сплочения бедлам получится… Но мы с тобой отвлеклись, Женька. Сколько энергии израсходовали зря. Давай о деле. Мы с тобой делаем совершенно новый курс теоретической физики. А это требует большого труда… А как ты думал? Без труда не вытащишь рыбку из этого самого… Я добиваюсь наибольшей возможной в таких работах глубины… Разумеется, не в ущерб ясности изложения.
     Л и в ш и ц. Знаю я твою ясность. Половина физиков мира не понимает тебя. Для них написанное нами эквилибристика, игра ума. Увиливание от практических вопросов. Невообразимо как сама Вселенная.
     Л а н д а у. Вот! Наконец я от тебя услышал живую мысль. Ты  сказал, что написанное нами, – н е в о о б р а з и м о. Так оно и должно быть. Триумф современной науки, может быть, в том и заключается, что мы можем понять даже то, что не способны вообразить. Не хватает нашего воображения, а разум, пожалуйста, всё понимает!.. Лишний раз убеждаюсь: интересная штука эта наша теоретическая физика. Разгадывать природные явления, решать задачки, которые ставит сама природа, а не наше родное советское правительство – что может быть лучше!  Не вешай нос, Женька! Мы еще напишем наш курс так, что по нему будут учиться миллионы. Наш многотомный труд  еще станет настольной книгой каждого физика – вот посмотришь!
     Л и в ш и ц. Твоими бы устами… Ладно, давай листы, перепишу их. Но это последний раз. Больше не проси. Больше не буду, хоть на колени встань! (Ворчит.) Что, я тебе мальчик на побегушках, что ли? Я же профессор МГУ! Доктор наук! Сделал, понимаешь, из меня оруженосца. Но, учти, ты мне не Дон Кихот, я тебе не Санчо Панса.

   
    *Создатель теории атома.
     **Петр Леонидович Капица, академик, директор института, в котором работал Ландау. 

                П р о д о л ж е н и е  з а в т р а