На все последующие годы

               
            Снег в ту весну сошёл довольно рано. Его и было то немного, особенно в пределах города. По оголившемуся асфальту, газонам, торговым точкам стучали серые-серые дожди. Уже семь или восемь дней солнце не просвечивало и на минуту. Вася вышел из перехода метро, подошёл к давно уже знакомой ему цветочной палатке и сунул голову в окошечко. Дождь мочил его спину, брюки, заливал в ботинки, но он, казалось, этого не замечал. В палатке в окружении гирлянд и цветов стояла южанка-красавица Милена. Василий стоял молча, не отводя от неё глаз. В такие минуты ему было всё равно, что она его не замечает. Ему казалось, он упивается сладким вином, а жажда с каждым глотком становится сильнее.
 – Ты что-то хотел? – Милена оборвала молчание. Грубость, чувственность и пренебрежение слились у неё в одну интонацию. Робко, запинаясь, Вася ответил: «Хотел розу», - и протянул ей сэкономленные на обедах деньги. Дрожащей рукой взял розу и, потупив глаза, отошёл.
            Дождь с ветром нещадно мочили и рвали цветок. Прикрывая розу ладонью, Вася шёл домой промокший, усталый, голодный.
– Ну, наконец-то! – дверь открыла бабушка, разогревавшая к его приходу обед, а теперь ужин, – Где ты был так долго?
Вася протянул бабушке розу и едва улыбнулся.
– Это ещё зачем! Делать тебе нечего! Ты посмотри на себя: худой, промокший, бледный. Пойдём ужинать! Отдохнув и расслабившись за столом, Вася так и не отошёл от своих невесёлых мыслей. В своей комнате, по привычке кинув на стол учебники и конспекты, он обхватил голову руками и неподвижно сидел неведомо сколько времени. Он понимал, как унизительно было для него его поведение с Миленой, как обидно и неотвратимо теряет он себя.
          Вася был студентом-первокурсником. Простодушный парень лет семнадцати, курносый с юношескими угрями и веснушками, высокий и нескладный с вьющимися светлыми волосами. Он был знаком с Миленой без малого год. Она сама окликнула его, когда он спешил на метро, пробегая мимо. С первого же разговора Милена поняла, что он ей не подходит и не нужен ей ни в каком качестве. С тех пор она его игнорировала, а он ходил к цветочной палатке, как ходят пьяницы за стаканом хмельного напитка. В Москву Милена приехала откуда-то из Ставрополья. Была она года на два его старше, а по опыту так и на все десять. Наделённая от природы красотой, здоровьем и привлекательностью, она брала от этой жизни то, что хотела, не задаваясь лишними вопросами, не теребя свою душу сомнениями. Камнем преткновения, испорченной кровью, напрасной жертвой стало в жизни Василия его неразделённое чувство.
               И всё же, один эпизод даровал ему неоценимый и памятный опыт на все последующие годы его жизни. Однажды, Милена обратилась к Василию с просьбой показать ей, где в их районе находится паспортный стол. Ей не хотелось долго его искать во дворах микрорайона, а её сожитель с машиной в тот день был занят и не мог с ней туда поехать. У Василия сердце замирало: неужели они вместе куда-то пойдут, и он будет всю дорогу любоваться ею и показывать ей такие родные ему дворы, хоть и плотно застроенные многоэтажками. В институте в тот день лекций было не много, но он и их с трудом высидел, отсчитывая и торопя каждую минуту. До конца её рабочего дня оставалось несколько часов, и у Василия появилось время зайти к себе домой. Бабушки дома не оказалось, а на столе лежала записка: «Сынок! Бабушку утром увезли в больницу. У неё камни в почках – воспаление. Я сейчас на работе. Мне трудно до неё доехать. Если можешь, отвези ей в больницу два пакета, которые стоят на тумбочке. Целую. Мама».
             Чтобы сладить с нервами, Вася беспорядочно ходил по комнате, обдумывая сложившуюся ситуацию. Подойдя к окну, он заметил, что дождь прекратился, и робкие лучи пробились сквозь затянутое тучами небо. Как бы в ответ на эти лучи, Вася почувствовал, как быстро у него проходит усталость. Он подкрепился на скорую руку, взял два мешка и вышел на улицу. Хотя Милена давно уже отняла у него свободу, растоптала его чувства и осталась для него «тайной за семью печатями», но в тот момент Василий ощутил в душе своей совсем другие скрытые силы, которым он прежде не придавал значения и не помнил о них. И эти дремавшие прежде силы, глубинные и коренные, хоть не на долго, но развеяли мглу, сгустившуюся вокруг него. Дойдя до цветочной палатки, он, ничуть не сомневаясь и не потупляя взгляд, сказал:
– Милена, я не могу сегодня встретиться.
Милена удивилась:
– Не ожидала от тебя, значит, не поможешь мне?
– Прости, обстоятельства так сложились.
Милена удивилась ещё больше, пожала плечами:
– Ну, ладно.
           Вася вышел на станции метро «Октябрьская», и когда шёл до больницы, в его мыслях то и дело проскальзывали сомнения: «не упускает ли он сейчас своей судьбы?» Быстро взбежав по лестнице, он постучался в палату. Бабушка обрадовалась и удивилась, что он так быстро приехал. Острый приступ у неё уже прошёл, но она была слаба и говорила очень тихо. Если бы Вася оставил привезённые сумки и сразу побежал на метро, он бы ещё застал Милену на работе. Но Вася оставался в больнице до тех пор, пока было открыто посещение. А, выйдя на улицу, присел на скамейку в сквере. Закатное солнышко нежно пригревало всё живое: первую травку, деревья, птиц и прохожих. Ярко переливались на солнце купола храма благоверного царевича Димитрия. Птицы взлетали на карниз, садились на ветки старых яблонь больничного сада, подлетали к Васиной скамейке. Две маленькие птички с синеватыми крылышками и длинными хвостиками подлетели совсем близко и сели на ветку над его головой.
– Видим, видим! – прочирикали они, правильно сделал, правильно, – Видим, видим!
Василию ни о чём не хотелось думать. Но не вполне осознанно он чувствовал, что это вечер хоть маленькая, но победа, хоть маленькое, но утешение на его таком запутанном и тернистом жизненном пути.               
      
 

март 2018 год