Бермуд его... этот отель... или... селёдка 3ч

 или... селёдка с душком. 
 
 
                Бермуд... мать его - отель...
   
    Пуаро, крепко стискивал обеими руками голову, пытаясь выжать из неё боль.  Не-е-ет!  Не показалось, – это, в самом деле Пуаро, но не тот, кто с тростью и при шляпе, а, другой Пуаро — без тросточки, но шляпа в наличии, и время от времени любил побаловаться трубкой. И именно трубка в его руках, являлась для сыскной четвёрки знаковым действием. Символизировала выигранное очередное сражение. Величали нашего Пуаро — Жора, то есть — Георгий, так вот у него как раз и болела невыносимо голова уже целую неделю, а причина для этого имелась, самая что ни на есть досадная.  Чего это вдруг его именуют прославленным на весь мир именем? Да все просто — очень уж элегантно выглядел всегда, прослыв на все главное следственное управление и далеко за его пределами — элегантнейшим из руководителей отделов по особо важным делам. Когда Георгий, небрежно закинув ногу на ногу, как бы свысока взирал на них - товарищи  урки,  суетливо начинали подёргиваться на стульчиках...  Нет, ещё не на электрических, а на обыкновенных — на каких сиживать обычно изволим мы с вами, извиваясь рыбёшками на раскалённой сковородочке, под прицелом его достоинства. При этом он имел обыкновение, выдерживать нестерпимо длинную паузу, и они ещё активней начинали ёрзать и сучить ручонками, а на их нагловато – самоуверенных мордах-лица, выступала от театральной паузы, некоторая оторопь... И грезилось сердечным, что всё уже в принципе доказано и в настоящий момент им подробненько поведают: как и где они совершали злодеяния…
 
    Да-а-а! Ну, тут я вам сообщу, акценты поведения, для работников сыска неординарные, и расставлены непросто правильно, но изысканно противоположно тому, как ведут себя обыкновенно эти самые работники. Ну, вы знаете... те, у которых от вечного недосыпа серое лицо, мешки под глазами, усталая без энтузиазма речь с элементами раздражения... А внешний вид? Ну, что внешний вид? Этот вид, как и обстановка в кабинете следователя... ясно говорят о зарплате выявителя и ликвидатора всякой нечисти, и об отношении к ним (я имею в виду самого ликвидатора и его кабинет), мягко говоря, нашего с вами, — государства. Невыспавшиеся, помятые, оттого что приходиться спать иной раз: где попало, как попало, с кем попа… нет... не о том. Имеется в виду — несколько минут приходиться поспать за три дня, чтобы опять в бой, а эта самая нечисть, потому ведёт себя перед нашими ликвидаторами вызывающе и вращает перед их носами мокасинами из натуральной кожи, ещё и по этой причине. Вполне можно подумать, что мне больше нечего делать, как брюзжать на этих «слуг», чьими заложниками мы с вами являемся?! Ничуть не бывало. Во-первых, это — не брюзжание, а констатация, а во-вторых, отображение действительности, подчёркивающее, не меняющиеся порочные взаимоотношения власти и народа. И все потому, что не меняется сам народ, начиная с себя любимого, а только уповает на бога, власть и барина, который приедет и рассудит; помните же, как об этом самом ещё Некрасов сообщал:

Забытая деревня.

У бурмистра Власа бабушка Ненила
Починить избенку лесу попросила.
Отвечал: «нет лесу, и не жди — не будет!»
«Вот приедет барин-барин нас рассудит,
Барин сам увидит, что плоха избушка,
И велит дать лесу", — думает старушка.
 
Кто-то по соседству, лихоимец жадный,
У крестьян землицы косячок изрядный
Оттягал, отрезал плутовским манером.
"Вот приедет барин: будет землемерам!—
Думают крестьяне.- Скажет барин слово -
И землицу нашу отдадут нам снова".
 
Умерла Ненила; на чужой землице
У соседа-плута — урожай сторицей;
Прежние парнишки ходят бородаты;
Хлебопашец вольный угодил в солдаты,
И сама Наташа свадьбой уж не бредит...
Барина всё нету... барин всё не едет!
 
Наконец однажды середи дороги
Шестернею цугом показались дроги:
На дрогах высокий гроб стоит дубовый,
А в гробу-то барин; а за гробом — новый.
Старого отпели, новый слезы вытер,
Сел в свою карету — и уехал в Питер.

   Вот я и пишу жизнь, как оно есть, к сожалению... но не должно было быть. И вообще... Детективом, в привычном его понимании, угостят вас, горячо мной любимые: Чейз, Шелдон, Сименон и иже с ними, а я ещё вначале дала понять, во что вы вляпались, заглянув сюда: в трагикомический, аморально-этический, социально-экономический деФективчик. Как, собственно, и саму жизнь.  Парадокс! Они «слуги», а мы заложники! Да, на этих парадоксах и построена вся наша жизнь. И ведь удивительным образом эти факторы дьявольски связаны между собой. Да неужто вы думаете, что эта самая нечисть, какая, чаще всего изволит сидеть перед ликвидаторами грязи, посмела бы вести себя дерзко, нагловато, если бы… Мечтать никогда не вредно.   Представляете, в сопровождении конвоя заходит этот самый урка в кабинет следователя, а та-а-а-м… Не-ет, не меблировка из красного дерева, а вполне себе нормальный, функционально подобранный комплект офисной мебели, и за столом трудится..., кто бы вы думали? Невыспавшийся, слегка помятый и так далее… Нет, не отгадали. За приятной мебелью, во всех отношениях, сидит хро-ни-чески невыспавшийся, чуть-чуть помятый и с тёмными кругами вокруг глаз-следователь, но только сча-а-стливый... А почему он счастливый? Нет, ему не увеличили жалованье до заоблачных высот, и не повысили в звании, перемахнув через две звёзды…  Попросту он спокоен за семью, обделённую его участием, потому как полностью отдаёт всего себя служению, пардон Родине, не щадя живота своего. А она, прошу прощения, эта самая Родина в лице, наших «слуг» народа с благодарностью за его бескорыстный, ратный труд окружает заботой и вниманием тыл, то есть дом, где проживают дети, родители.  Потому и трудится опер с достоинством в глазах, сидя в белоснежной рубашке, пусть, не в абсолютно свежей, потому как уже три дня не может попасть домой, гоняясь за врагами чести и совести, но по сердцу у него медовой патокой разливается мысль о доме…  Знает, что пока он на боевом посту, о его драгоценной семье позаботилось Отечество, а потому любимая жена, решила подарить ему ещё и маленькую дочурку.
 
   Правда, она пока находится в состоянии пятимесячной беременности…  Так вот, его драгоценная, в настоящий момент, посадив маленького сыночка в коляску и бережно укутав животик с доченькой в шубку (глубокая зима, потому как гололёд), подходит к лифту, а живут они на двенадцатом этаже, и едут на первый этаж, а там... Имеется в виду холле: по специальному спуску для детских колясок, причём есть даже приспособление для двойняшек, скатывается прямо на улицу. При этом, не надрывая животика, какому всякое усилием угрожает бедой. Представляете, и эти самые пандусы для детских колясок есть, куда ни кинь взгляд. Тогда молодая и, даже которая постарше — мамаши, смогут, без малейшего напряжения обходиться сами без мужей, а они все свои силы отдают заботливой стране. Это как должно быть, чтобы...   Но пока дома, ещё старой постройки, то есть в этих старых домах отродясь никакие спуски для детских колясок не предусмотрены. Не берусь порицать! Видимо, никаких детей не предусматривалось заводить в те отдалённые времена, вследствие того чего ещё голову напрягать из-за каких-то там малявок…  Вот подрастут, если уж сподобились всё-таки появиться на свет, так пускай ихние мамашки и размышляют сами, как карабкаться по лестницам на этажи с дитятками: один в коляске, другой за палец зацепился, а третий ещё в животе плавает… Вот так.         
 
    -Ну-у, загнула! — скажите вы, – при чём здесь семья?! И где, вообще, вы видели, чтобы мамаши не корячились со своими колясками, а старики — родители могли  гулять в любую погоду, не надеясь, что сыночек бросит дела и прибежит вывести их на променад, потому как им жи-и-зненно необходим свежий воздух и пешие прогулки? Так вот тут-то как раз и порылась собака…  Это я так, для примеру… а на самом-то деле... нет у нас, для средних жителей любимой Отчизны условий для благотворной деятельности во благо Родины.  Да что там пандусы? А что, вообще-то, есть, чтобы можно было спокойно сидеть на работе и всего себя реализовать на благо, при этом сердце могло биться радостно и спокойно за тех, кто остался дома, рожая и выращивая будущее страны. Остаётся — одно бо-о-о-льшое НО, и вот в этом «Но» и таится сила – силища, которая и внушает человеку, то есть нам с вами, а также следователю: уверенность в завтрашнем дне, чувство патриотизма, замешанное на любви к Родине. Отсюда, от этой самой, непонятно откуда берущейся любви, неспешно вытекает чувство собственного достоинства... вот оно-то и ставит на место нелюдей. И те уже не посмеют с брезгливой иронией сказать следователю, такое, что они, бывает, говорят... Да мне кажется, что и вражин с мордами нечисти, могло быть поменьше, если бы…  А, да что там?

                Вернёмся же к Пуаро...
   
     На джентльмене Российского сыска – безукоризненно чистая и выглаженная сорочка с небрежно отогнутыми накрахмаленными манжетами, придающими особенный шарм, а тёмно-синий пиджак и такие же тёмно-синие брюки чинос — с коричневыми кожаными лоферами, гармонично завершают элегантно – демократичный имидж. Ну, и, конечно, волосы лакового — чёрного цвета, гладко зачёсанные назад — органично дополняли облик следователя, совершенно справедливо  получившего прозвище — Пуаро. Тут не поспоришь – похож на любимца Эркюля. Не исключено, что образ элегатного  усатика явился эталоном для подражания. Так, ведь на то они, и образчики, чтобы с них брали примеры…  Напрашивается справедливый вопрос, а кто накрахмаливает ему эти самые манжеты, когда при такой адовой работе и спать-то некогда. В том-то и дело, что все это сам. Хотя мать нашего Пуаро вносит значительную лепту в имидж сына, и он безгранично её любит, конечно же, не только за это, ничуть не стесняясь выказывать светлое чувство перед коллегами. Георгий Владимирский похоронил любимую жену через семь месяцев после свадьбы… Марина, так звали юную супругу, находилась на седьмом месяце беременности, а он тогда вёл одно чрезвычайно запутанное дело и всецело полагался на поддержку мамы, но её положили в больницу.
    
      В то время заявилась зима, как всегда, нежданно, негаданно, к тому же ещё то слякотная, то скользкая. Страна все никак не приспособится к появлению этой проблематичной, капризной гостьи. Видите ли, к встрече с ней надо тщательно готовиться! Выдумали тоже, когда это у нас к чему-то готовились, вообще, тем более тщательно?! Все спонтанно... авось пронесёт. Нам это знакомо, многие из нас каждый день на работе так работают. Вот и здесь... девушка отправилась на приём к врачу сама, а мужа три дня не было дома... заскакивал на несколько минут, чтобы расцеловать молодую жену и животик, и дальше очищать воздух от смрада бандитизма... Марина спускалась по лестнице с развалившимися ржавыми перилами, по ступенькам, которые в обычном-то состоянии так разбиты, что приходилось неизбежно ставить ноги как на лыжах, а уж зимой... Бетонные огрызки были покрыты ледяными наростами вперемежку со снегом, и угрожающе торчали копья арматуры... вот нога и сорвалась... Беременная женщина полетела вниз, а из-за поворота, как и положено, в черте города, на огромной скорости вынырнул большегрузный самосвал и подмял под себя женщину и не родившуюся доченьку... 
 
   Пять лет прошло со дня их гибели, но он и не помышляет о женитьбе, чем глубоко огорчает мать, но она переносит это молчаливо, с пониманием поддерживая сына. Георгий слыл педантичным и дисциплинированным до неприличия, как иногда принято, и эти положительные качества частенько вызывали неодобрительное брюзжание коллег. На его фоне — им простым смертным, которым ничто человеческое не чуждо, трудновато было соответствовать своей профессии. К примеру: обыкновенное разгильдяйство, или там... кое-какая небрежность, но, несмотря на разницу привычек, и характеров, какими Георгий самоустранился от пасмурной реальности – его как-то трогательно любили и почитали друзья, да и он, расплачивался с ними тем же.   Мама джентльмена сыска – Алевтина Юрьевна их общий ангел-хранитель. Вся «мушкетёрская компашка» во главе с гасконцем Жорой, а это: Костя — двадцать два годка от роду, Петруша — тридцатилетний женский угодник, Павлуша — о тридцати двух годах, ну и гасконец Жорж Пуаро, коему стукнуло тридцать пять лет; так вот, вся эта компания обожала наведываться к хлебосольной женщине, то гурьбой, а то и по очереди. Со своим личными проблемами, но в основном с пустыми желудками. Да, желудков имелось в наличии четыре, но Алевтина Юрьевна неизменно оказывалась во всеоружии: в виде тазика всяких пампушек, пирожков, одним словом, имела, чем обуздать ненасытные субстанции.

      В кабинет с шумом ворвался самый неоперившийся помощник-Костя. Пару секунд безмолвно разглядывал шефа, а затем так это опасливо спросил:
-Что это с вами, Георгий Владимирович? Вам плохо, что ли?
 -А тебе, что ли, лучше, мой друг? – отозвался вопросом на вопрос шеф, приподнимая голову и растирая руками виски. Подошёл к молодому коллеге обняв за плечи, участливо проронил: — Ты же, знаешь, что из-за этого чертового Бермуд... мать... его отеля уже едет кровля. Мне сегодня недвусмысленно прозрачно намекнули, что если мы не продвинемся за эту неделю хоть на квадратный сантиметр в расследовании, то четыре скальпа, один из которых полу-лысый, имеется в виду Павлушин, гуляющий с умом, вывесят над входом в Управление, для назидания товарищам, — выговорившись, начал остервенело растирать виски. - А тут эта носительница интеллекта, рвётся на части... никакие таблетки не подают руку помощи.
- Ну, дела! – коротко резюмировал Костя. А я прибыл от горничной, той, что лежит в больнице. А вы, почему к своей маме не обратитесь за помощью? Помните, у Петруши разламывалась голова? — упорно продолжал озабоченный проблемой шефа сердобольный Костя, — так ваша мама его за полчаса поставила на ноги, – синхронно спрашивая, и изумляясь, почему человек не использует услуги личного эскулапа.

     -Гаскони неизвестно слово трус,
      Не знать мне шпаги, если вы неправы.
      У нас, гасконцев, лучший в мире вкус –
      Ничто нам не по вкусу, кроме славы.
      Бургундия, Нормандия, Шампань или Прованс,
      И в наших жилах тоже есть огонь,
      Но умнице Фортуне, ей-богу, не до вас.
 
 
     - Пока на белом свете есть этот хренов Бермудский отель, — вместо ответа, Жорж, процитировал слова популярной песни с шутливой интонацией в голосе, продолжая машинально говорить с Костей, что-то напряжённо прокручивал в голове. «Мушкетёры» знали, что за ним такое частенько водилось. В это время зарождалась гениальная мысль.
-Понимаешь, Константин, – после паузы продолжал Жорж, но уже с блеском в глазах, означающим, что поймал-таки толковую мыслишку за хвост, — в этой знаменитой песне как нельзя лучше отобразилось все, чем живёт и гордится современная Гасконь. Это и всемирно знаменитый гасконский безудержный темперамент, и гордость родным краем, и устремление к славе, и, конечно же, постоянное поддержание неугасающей славы самого известного гасконца в мире – шевалье Д'Артаньяна. Дюма избрал родину шевалье крайне удачно. Тру-у-дно представить, каким бы удался бравый мушкетёр, появись на свет он в Бургундии или Орлеане. И хотя, Орлеанской Девой он не был бы по определению, то вряд ли собрался мчаться сломя голову на край света за какими-нибудь бриллиантовыми висюльками, пускай и решающими судьбину драгоценный Франции.               
      А ты: «К ма-а-а-ме не обратились», — соскользнув с мыслительных небес, Жорж ласково похлопал молодого коллегу по плечу, а тот стоял, всецело раздавлен, да что там раздавлен... асфальтным катком – размазан по облезлому линолеуму…
- Ну, вы даёте! – с неподдельным восхищением воскликнул Костя, начисто забыв о больной голове шефа. Откуда вы все это знаете?!
- Эх, Костя, Костя! Ещё со школы должен был усвоить, что бывает внеклассное чтение, и кто это принимал к сведению, тот и подружился с книжкой. Ну а если серьёзно, то… одними знаниями статей законов и всякой специальной атрибутики — с гулькин нос чего добьёшься от современных преступничков. Эпоха компьютеров, интернета и иных информационных технологий…  Вникаешь, — размышляя вслух Жорж, но вдруг круто обернувшись к другу, неожиданно попросил:- Костенька, дорогой, а ну-ка поведай мне быстренько, чего тебе наплела горничная? И ещё…  С какой это стати ты ко мне обращаться опять на вы?! Мы же с тобой, братец договорились – один на один общаемся как близкие друзья, тем более что это, так и есть, — роясь в каких-то бумагах, миролюбиво ворчал гасконец — Пуаро.
- Вот, уж, в самом деле, наплела! — запальчиво рапортовал Костя.

    В тот вечер, когда обнаружили бессознательное тело датчанина в номере – она, оказывается, должна была дежурить, но напарница Светлана уговорила поменяться днями, якобы той срочно куда-то надо было уйти. Ну,  они и обменялись сменами, но Оксана, вечерком забежала в отель, забрать забытую косметичку, а когда уже выходила из гардеробной, где переодеваются горничные, увидала, как из лифта вынырнула дьявольски красивая девушка: голубоглазая с чёрными роскошными волосами и стремительно побежала по лестнице вниз…  У Оксаны тогда возникло мимолётное ощущение, что кого-то ей напоминает эта фурия, но она не придала особенного значения, если бы буквально на следующий день не узнала... Почти в то же время в одном из номеров обнаружили гостя из Дании без признаков жизни. Дежурная по этажу клялась, что никто к нему не проходил а, тем более такая яркая женщина…  Дескать, она сразу бы её заметила и уж, конечно, запомнила.
 
    Оксана спрашивала тогда всех, кто в тот день дежурил, не видели ли такой женщины, но те отрицательно кивали, и это показалось странным, потому что невозможно не заметить такую яркую личность…  А вы же помните, что тот мужчина скончался в больнице от сильной передозировки сердечных капсул, вызвавший анафилактический шок и остановку сердца. Почти так же погибли два других иностранца, три месяца назад, и стали нашей головной болью. В отеле началась настоящая паника, рейтинг стал катастрофически падать. Оксана почувствовала, что та не в меру яркая женщина имеет прямое отношение к страшным событиям... - Костя задумался на миг, потом продолжил, убедившись в возникшем умозаключении.
- Мне показалось, что она боится в чем-то признаться не только нам, но прежде всего себе, после отравления. У неё есть догадки. Вот что она говорила, из чего я вывел заключение:
- Я помню, мы пили чай с девочками, — выстраивала она цепочку воспоминаний, — а я собиралась уже уходить домой, но не спешила и решила с девочками чуточку поболтать, тем более что в эти дни всё были взбудоражены, а отель гудел, как пчелиный улей после драматических событий…  Тогда я ляпнула девчонкам, что собираюсь рассказать вашему красавчику — оперу о своих подозрениях...
- Это она имела в виду вас, Георгий Владимирович, — заговорщицки радостно сообщил Костя, а затем продолжил доклад.
   
     - Девчонки пытались меня отговаривать, особенно старалась, Анжела, наша серая мышка…— внезапно оборвав воспоминание, Оксана задумалась, но опомнившись, продолжила. - Анжела, начала слишком горячо уверять, что меня затаскают как свидетеля, и света белого не увижу. Потом все разошлись по своим делам, а мне неожиданно стало ужасно плохо... потеряла сознание... и вот теперь лежу в больнице…  Знаете, мне кажется, что меня отравили... и думаю дело этим не закончится, — внезапно обречённо произнесла Оксана.
- После беседы с Оксаной я пошёл к врачу и попросил показать историю болезни, но он сказал, что ещё в работе и покажет завтра. Вот такие дела, — заключил свой рассказ Костя, наливая из графина воду.
- А дела-то, более чем распрекрасные! — торжественно объявил Жорж. Костя даже слегка захлебнулся водой от такого заявления…
- Чего же тут прекрасного вы увидели, Георг… то есть Жора?!
- А все отменно! Ты целиком засвидетельствовал мою версию, которая егозит в головушке всю неделю, представляя эту чёртову беспрестанную боль. Но не имелось ни единого обоснования, чтобы мог выдать её вам на-гора, мои драгоценные мушкетёры-сыщики, — ликующе подтанцовывая, прокричал Жорж. - Так! Константин! Бери гитару и седлай коней…
- Не понял… — промямлил остолбеневший Костя
- Ну, в смысле, дуй за ребятами, и свистать всех ко мне! Да, кстати, а где это наш Павлуша?! – вспомнив, что тот фрукт ещё час тому назад звонил, докладывая о набеге на пирожки к Альбине Юрьевне, но до сих пор его нет? Осведомился Жорж. - Ты не знаешь?
 
    Костя не успел ответить, как распахнулась дверь, и вкатился, а не вошёл, тот самый Павлуша с виноватой наружностью и плачевным пакетиком в руке. От мамы Георгия с бездыханными пакетиками не прибывают. Она неизменно вручает по целому тазику горячих пирожков.  Тот стоял, жалостно понурив голову. Из-под этой буйной головушки вероломно висели лоснящиеся от смачных горячих пирожков щёки с разливанным здоровым румянцем. Но, может, это было всё-таки багровое зарево стыда за недовнесенные пирожки изголодавшимся коллегам? Но кого теперь может удовлетворить любой из ответов на этот, как зов вопиющего в пустыне вопрос, когда уже ничего не изменится. Пирожков-то нет, как нет. И здесь, как назло, врывается в кабинет порывистый Петруша: голодный, предвкушая на языке привычный, ароматный привкус маминых пирожков...
- На кой черт я ему доложил, что поехал за пирожками?!— в страшенной тоске размышлял, с опущенной главой Павлуша, предчувствуя неотвратимый конец, ещё такой молодой жизни, не до конца реализованной.
- Кого торжественно похоронили?! Чё  эт  у вас такие лица?! — устремившись к Павлушиному пакетику, на аллюре осведомился Петя. Но тут же все расчухал. И ведь не потому, что чертовски был догадливый, а скорее... подобное приключалось и ранее, потому расследование по горячим пирожкам неизбежно пришло к скоротечному заключению… - Та-а-а-ак! — взревел одуревший от голода Петручио. - Опять насыщал всю секретную лабораторию криминалисточек?! – свирепо рычал Петюня, наползая на махину-Павлушу всем своим слабосочненьким, худеньким тельцем…  Да-а-а-а! Что значит сила духа! В особенности, когда отстаиваются праведные дела. Она даже гигантов веса повергает в трепетание, даже если носитель этого воинственного духа — комарик. Павел, весь втиснулся, нет, провалился в собственные плечи, благо, что было куда зарываться. Там имелась косая сажень в плечах. Жутко помыслить, какое могло свершиться душегубство, не вторгнись Пуаро, во внутрипартийные разборки...

   -Да, ладно, объяви уж амнистию этому женскому подпяточнику и обжоре. У меня для вас имеется лакомее еда. Павлуша, наконец, смог приподнять повинную головушку и быстренько передислоцировался поближе к шефу и подальше от этого…       
- У-ух, ты! – зловеще прошипел Петр, направляя тому... в район его бесстыжих глазонек, два пальца.
- Ну, ты, это! Того…— нетвёрдо предохранялся Павлуша, от остатков агрессии голодного друга. Когда, в конце концов, пирожковые страсти чуток поутихли и все расселись за круглый стол временного перемирия. Стол, правда, не круглый, а в некоторых остроугольных местах даже подободранный, но всё равно, для образности представим таким. Костя, безмолвно наблюдавший за баталией как гром среди ясного неба, соорудил предложение, поразившее своей животрепещуще – гениальной полезностью…

- А, может, мы пойдём в соседний сквер... там продают чебуреки... и подробно поговорим на открытом воздухе, а? – всем показалось, что как-то жалостливо он это произнёс.
- Как же отчаянно хочет кушать, маленький! — хотя рост того был метр восемьдесят пять, но так синхронно подумали все, одновременно подскочив, как ужаленные съедобной мыслью и энергично устремились к выходу…  Все, кроме Жоржа. Он оставался сидеть на месте, с лёгким презрением, оглядывая, этих... не мог отыскать нужных слов для выражения... но затем, махнув безнадёжно рукой, встал и вышел за ними.
- И это правильно, — поддержал решение шефа жалкий лицемер-обжора Павлуша, за что заработал беглый товарищеский подзатыльник от Пуаро.
 
    К невообразимому человеческому счастью «мушкетёров» от сыска — оказался вакантным столик, стоящий под раскидистым дубом, в отдалении от остальных собратьев. Честная компания  дружно плюхнулась на деревянную скамейку, а Павлушу незамедлительно отправили охмурять миловидную девушку, туда, откуда тянулся дурманящий дымок и запах, с напоминанием о мясе. Разумеется, он торжественно заверил всех, что исключительно благодаря его неотразимому обаянию и шарму, они будут немедленно вкушать чебуреки с двойной порцией мясо-начинки. Но когда к столу доставили скалистую гору отощалых, как зелёная тоска — чебуреков, никто не посмел поддёргивать ловеласа. Скоростное поедание первого чебурека протекало в бездыханной, мёртвой... почти зловещей тишине. После четвёртого возник слабый ропот… дескать, попить бы.   Жорж решительно устремился к маленькому домику и принёс оттуда несколько стеклянных бутылок с минеральной водой, и также категорично поставил на стол, твёрдо сообщив:
 
   - Все! Нашпиговали утробы, теперь о деле… Благо, никого рядом не оказалось, и они могли поговорить, одновременно, наслаждаясь свежим воздухом и тишиной, что весьма редко им приходилось испытывать.
- Ну, что, начнём сначала. Я почти теперь уверен, — начал разбор полётов Жорж, — что мы зашли в тупик именно в тот момент, когда стали мусолить версию самоубийств…  Ну да, нам, конечно, было, отчего так думать, ибо при каждой из двух жертв, оставались при себе и кое-какие наличные деньги, и документы хотя не хотелось с этим соглашаться, но ничего другого до поры до времени не оставалось делать. Сколько мы истратили времени на дальнейшую отработку этой версии? — осведомился Жорж, глядя на Петрушу?   Да было о чём сокрушаться.
 
  Группа значилась самой результативной по всему управлению. Поэтому-то и доверили это, как оказалось — довольно запутанное и таинственное дело. Тем более что замешаны, оказались иностранные граждане и задета честь отеля. Одни просили не раздувать шумихи вокруг роковых событий, а полномочные представители консульств стран, откуда явились жертвы, призывали большего расширения следственных возможностей. День и ночь опрашивались все до единого работники отеля.  Изучен и обследован каждый миллиметр в номерах отеля.  Одна-единственная улика, в двух происшествиях совершенно одинаковая, говорящая о том, что это, тем не менее, самоубийство: в одном случае, это коробочка с капсулами, а на ней отпечатки  только жертвы, а в другом, передозировка сильного наркотика, и ни единого намёка на присутствие посторонних  в номере... Либо все прочие следы тщательно стёрты, как сказали криминалисты, и оставлены только отпечатки хозяина коробочки. Группа это понимала, но ничего другого пока не приходило в голову, если бы…
 
   Из отеля вдруг сообщили, что одна из горничных неожиданно попала в больницу со странным, на их взгляд, острым отравлением... Группа помчалась в больницу, надеясь, что-либо, узнать от девушки, но та была в тяжелейшем состоянии, и пришлось остановиться лишь на многочисленных беседах с её коллегами. Но из этих разговоров ничего не следовало, кроме того, что она, видимо, отравилась пирожными, которые они приобрели в соседнем кафетерии к чаю.  Напрашивался вопрос: а почему же тогда не отравились двое других, с кем она пила чай. Одна из них сообщила, что, вообще, не ест мучного, а вторая — Анжела, решила съесть немного позже... — пока не хотелось, но Оксана, дескать, уничтожила и её пирожное, потому как была охотница до всякой выпечки.  Петр, вместе со своим «неразлучником» Павлушей и криминалистом – перешерстили тогда все до единого пирожного в этом злополучном кафетерии, но ничего подозрительного не обнаружили, но время было потрачено более чем достаточно.
- Меня, — рассуждал Жорж, — мучил один-единственный вопрос: как так получилось, что не осталось ни единой крошки от этих злополучных пирожных, чтобы сделать анализ?! Ведь первое, что должны были сделать, вызвав скорую помощь — это обратить внимание на все вокруг, способное вызвать отравление. И это предположение наводило на мысль о некой преднамеренности, но… к сожалению —  только мысль без всяких подтверждений, если бы не…
   
     - Костенька, дорогой наш! Ты даже не представляешь, какую замечательную зацепочку нам преподнёс! — с умилением обратился Жорж к коллеге. - Представляете, — продолжал он, — Оксана вдруг заговорила с нашим красавчиком и пусть сказала всего несколько фраз, но каких! Она тоже думает, что её отравили, и опасается чего-то ещё большего. Это то, что терзало меня долгое время и вот почему, — продолжал вдохновенно Жорж. Да, все оставалось при наших жертвах нетронутым… Ограбление и всякие мелкие пакости отпадали, но…  И это, не давало мне покоя. Не могли же, эти самые граждане Дании и Италии приехать в другую страну и поселиться в шикарных номерах пятизвёздочного отеля, имея в наличии, только те деньги, которые оказались при них…  Как минимум при них должны быть карты, без которых сейчас почти ни один уважающий себя иностранец не путешествует, да и вообще. Но вот именно эти карты при них оказались почти пустыми,  причём у обоих. Вы помните, я тогда подробно интересовался в банке по поводу состояния этих карт, и возможных способов снятия с них всех денег...
 
  Через некоторое время мне предоставили информацию о том, что хотя это большая редкость, но с обеих карт сняты почти все деньги. Оставлена мелочь. Но в банкомате, такие суммы снять невозможно сразу... их сняли в офисах разных банков, причём ещё при жизни жертв. Видео, в одном из них в это время отобразило мужчину высокого роста в надвинутой на лоб шляпе с подчёркнуто спокойным поведением, а возле банка его ждала рыжеволосая красавица. Пытались сделать тогда их фотороботы, но оказалось сложно, ибо он все время показывал себя со спины, а она плохо просматривалась из-за непогоды. При доскональном ознакомлении, мы сделали вывод, что мужчина до мельчайших подробностей знал расположения камер в банках и искусно манипулировал ими, забавляясь, таким образом, демонстрируя полное спокойствие. И у меня возникло предположение, что он нерядовой служащий одного из банков, и ему необходима была помощница из обслуживающего персонала престижных отелей.

     Два связанных между собой убийства, плюс версия с отравлением; должны говорить о том, что «Ищите женщину». Ему кто-то доставлял эти карты с полнейшей информацией о номере пин-кода и владельце, сама же оставалась в номере, пока производится манипуляция с картами, тем более что могла иметь доступ к ключам, или ещё какие-то приёмы... Затем, уже опустошённые карты возвращали хозяину, с которым часа три тому назад успевали расправиться при помощи сердечных капсул, или наркотиков, охраняя временно его неприкосновенность и покой.  Пока же Костенька, дорогой ты наш, Оксаночка остаётся на твоей совести, потому что она именно к тебе глубоко прониклась доверием, — хитро взглянув в сторону женского угодника Павлуши. Ну, что дружище, и на старуху бывает проруха, — успокоил того. Все заулыбались. Им известно, что Оксана отказалась ему что-либо говорить Павлу, и попросила прийти, другого... молодого и скромного. Поступим следующим образом… — продолжал Пуаро, — Константин, завтра мчишься к Оксане с фруктами и… не давишь на неё. Ни-ни, а ждёшь, сколько надо, пока она сама пожелает, что-то сообщить. Заготовь необходимые деликатно-доверительные вопросы и как бы ненароком вставляй в беседу. А я лично поговорю с врачом. Ну что, святой Павел — ты наш великолепный! - Жорж, перевёл взгляд на  любимца коллектива, которого ещё совсем недавно, непосредственно этой самой любовью, чуть было не лишили жизни.

    Ваш выход, маэстро! Срочно стирайте белые носки и бринолиньте свои обольстительные волоски вокруг зацелованной женщинами мира-лысины, и вперёд. Я тебя бросаю на чрезвычайно ответственное и тонкое дело. Тебе необходимо полностью раствориться в Анжелочке… Где живёт, с кем, откуда... — трое изумлённо вытаращились на Пуаро… их глаза красноречиво выражали вопрос один на всех: - С чего бы это вдруг?!
- Значит, так, — Жорж продолжил, как будто не замечая удивления товарищей. -Эта серая мышка, как её называют в отеле, мне кажется не такой уж серой. Надо бы пощипать со всех сторон, но не больно…  Пока, не больно, — добавил, размышляя про себя Пуаро. - Там посмотрим. Не далее как завтра, я жду полной биографии этой мышки.
- Как завтра?! — промямлил, было, огорчённый Павлуша (у него была сегодня забита стрелочка с новенькой из криминального отдела), а тут на тебе…
- Так, Павел, не испытывай терпения друзей, получишь, — пресёк порыв Жорж, не допуская размаха жалобно-сексуальной полемики несчастного друга.
   
  Трагикомический, аморально-этический,
  социально-экономический деФективчик.
  Как, собственно, и сама жизнь.
  Реальная история с продолжением...


Audio — сопровождения произведений
вы можете услышать на Fabulae.ru
автор — sherillanna
http://fabulae.ru/autors_b.php?id=8448
https://poembook.ru/id76034