Семь грехов

   Мне снятся сны, чужие, чьи-то
   Из тьмы веков пришедшие ко мне.    
   Что правда в них, что явь, все скрыто
   В бездонной, непроглядной глубине.
   Покрыта память дымной пеленой,
   Но сквозь нее приходит озаренье.
   Раскатом грома вдруг встает стеной
   Откуда-то пришедшее виденье.
   
   Я вижу толпы радостных людей,
   В одеждах белых, вышитых цветами.
   Они ведут диковинных зверей
   С огромными печальными глазами.
   Я в них смотрю, не в силах отвести
   Бесовских чар слепое наважденье,
   Сбежать хочу, свободу обрести
   Не телом, но душой найти спасенье
   
   А звери эти чуть похожи на волков,
   Ступают мягко, на кошачьих лапах.
   Их семь числом, тела из облаков,
   Искрят, озона источая запах.
   А рядом с ними, нет, не господа,
   А слуги их, им преданы стократно,
   Прикованные к ним навеки, навсегда,
   Как отданные в рабство безвозвратно.
 
   У тех зверей не клички -- имена:
   Из них -- Гордыня первая ступает,
   А следом -- Зависть шествует одна
   И Гневу с Алчностью дорогу намечает.
   А дальше -- Похоть нас к себе манИт,
   Бредет Унынье, чуть не засыпает,
   На толстых лапках рядом семенит
   Чревоугодье, что обжорством называют.

   Что сон, что явь, везде они живут,
   Да и еще во множестве плодятся.
   Слаб Человек, а это тяжкий труд
   Греховному соблазну не поддаться.
   В нем, как в трясине можно утонуть,
   На миг взглянув в глаза при встрече
   Захочешь только руку протянуть,
   Опомнишься -- уже увяз по плечи.

   А там уж, кто кого, ведь их тела сильны,
   Пусть даже сотканы из зыбкого эфира.
   Между добром и злом затеянной войны
   Они -- посланники неведомого мира.