Вождь

         ГЕОРГИЙ АРКАДЬЕВИЧ ШЕНГЕЛИ

Я часто думал: «Власть». Я часто думал: «Вождь».
Где ключ к величию? Где возникает мощь
Приказа? «Ум»? Не то: Паскали и Ньютоны
Себе лишь кафедры снискали, а не троны.
«Лукавство»? Талейран, чей змеевидный мозг
Всё отравлял вокруг, податлив был, как воск,
В Наполеоновой ладони. «Добродетель»?
Но вся история – заплаканный свидетель
Убийств и низостей, украсивших венцы.
Так «злобность», может быть? Но злейшие злецы
Вчера, как боровы, под каблуками гнева
Валились из дворцов – разорванное чрево
На грязной площади подставив всем плевкам.
Что ж – «воля»? Кто бы мог быть более упрям
И твёрд, чем Аввакум? Но на костре поник он,
А церковью владел пустой и постный Никон.
Так что же? «Золото или штыки»? Но штык –
Лишь производное: орудие владык –
Уже сложившихся, – а золота, бывало,
Князьям и королям чертовски не хватало,
А власть была. Так что ж? Одно: авторитет.
Он добывается реальностью побед.

     Далее Георгий Шенгели излагает в поэме
 свое понимание Вождя:

Вождь – тот, в ком сплавлено в стальное лезвиё
И ум пронзительный, и воля, и чутьё,
Кто знает терпкий вкус поступков человечьих,
В корнях провидит плод и контур норм – в увечьях,
Кто доказать умел на всех путях своих,
Что он, как ни возьми, сильнее всех других
Той самой силою, что в данный миг годится,
Кто, значит, угадал, в каком котле варится
Грядущее, в каком былое, – угадал,
Куда история свой направляет шквал!

Скончавшийся в год сокрушения «культа личности», Георгий Шенгели так и не увидел свою поэму напечатанной. Читателям она недоступна и до сих пор…
Издавая сборники переводов и оригинальных произведений этого поэта, современные знатоки и чтители его творчества не только не включают в сборники поэму «Сталин», но даже ни единым словом не поминают о ее существовании, поддерживая образовавшийся вокруг нее непроницаемый заговор молчания.
Так созидается «современная правда».
            (С.Фомин, Наше дело правое. Интернет.)


    (Сегодня очень редко услышишь самую любимую застольную песню
50-х-70-х годов. Песню нашего детства и юности. Почти гимн наших родителей, с которой начинались все большие праздничные застолья сёл,деревень и просто отдельных застолий семей.
   Эта песня нам-студентам 60-70-х известна как "Ленинградская студенческая застольная, стихи которой написал Аркадий Александрович Тарковский.
     Хочу выложить эти нетленные слова и образ простого русского народа, который удалось воссоздать А.А. Тарковскому.)

      
    Известно, что в 1942 г. по приказу командующего фронтом генерала Ивана Христофоровича Баграмяна Арсений Тарковский написал стихи, ставшей впоследствии знаменитой песней, одной из самых любимых на фронте, а в 50-90-х самой любимой в застольях университетских капустников и просто  скромных совместных застолий студентов-преподавателей АЛЬМА-МАТЕР.
    Называли ее по-разному. Сначала «Гвардейской застольной». Затем «Наш тост». Однако чаще всего словами «Выпьем за Родину, выпьем за Сталина!» (именно таких слов в самой песне,- сегодня считают отдельные исследователи,-  в действительности не было. Но откуда же наши отцы знали именно этот текст ?!).
   
Если на фронте с нами встречаются
Несколько старых друзей,
Все что нам дорого припоминается
Песня звучит веселей.

Ну ка, товарищи, грянем застольную
Выше стаканы с вином,
Выпьем за Родину нашу привольную
Выпьем и снова нальем.

Выпьем за русскую удаль кипучую,
За богатырский народ!
Выпьем за армию нашу могучую,
Выпьем за доблестный флот!

Встанем, товарищи, выпьем за гвардию,
Равной ей в мужестве нет.
Тост наш за Родину! Тост наш за Сталина!
Тост наш за знамя побед!