Из нотной тетради... Татьяна Бирченко

Из нотной тетради
Татьяна Бирченко
В Муральто
               
                «голубые, жёлтые, блажные…»
                Арсений Тарковский

В Муральто – слыхали? – покоится Клее,
блаженный художник, небесный возница.

А что он возил? Вспоминайте скорее,
не фасы-анфасы, не руки и лица.
Его не прельщали парады-парсуны
и скучных придворных алмазные звёзды,
а также певцы, босоножки-плясуньи.

Искал он журчанье речушек бесслёзных,
альпийских лугов первозданную свежесть,
штришками цветными закладывал плотно
пространство, в котором наивная нежность.
А что доставлял – помещал на полотна.

Цветной карандашик подтачивал часто,
квадраты, как гаммы, проигрывал чисто.
А Мюнхен покрикивал: портится мастер!
Тона на палитре виолончелиста…

Да только не слушал, упрямился Пауль,
поющими красками сильно увлёкся.
Когда же от собственной страсти устал он,
то с ангелом смерти во сне пересёкся.
И стал наяву рисовать привиденье,
оно ускользало, оно не давалось,
а всё-таки вывела кисточка пенье,
но вот не успел… а осталась-то малость.

http://www.stihi.ru/2013/11/25/6667
 
Мелодия сна

По мотивам «La sonnambula»  Vincenzo Bellini.
   http://www.youtube.com/watch?v=IMbtpXVGlQ4

Ах, наступает странное время,
молвить не смею, песня не молкнет,
в лунном сиянье душу объемлет
чувство покоя, чуткости волчьей.

Розы Гельвеции благоухают,
бедный цветочек сорван и вянет.
Слышу за мельницей чьё-то дыханье.
Флейта выводит нотки пиано,

в грудь проникают звуки бельканто.
Палец сковало, давит колечко;
ищет Amina цветок амаранта,
что не обманет и радует вечно.

В небо уводит мельничный мостик,
сна не нарушат звездные точки –
в божьем саду виноградные грозди.
Сердце томится в тающей ночи…

http://www.stihi.ru/2013/10/18/2268

Деревенская акварель

Дом, наверно, возле речки.
А цветов наставлено!
Простодушные сердечки
вырезаны в ставенках.

А окно по-деревенски
в клетки заключается.
Раскалённой белой стенки
пальцы не касаются.

Бутербродом угостила
и кваском из ковшика.
– Наглотался, бедный, пыли, –   
фартук в тонких прошивках.

Тень колёс велосипеда
на дорогу брошена.
Скоро сядет непоседа,
и – всего хорошего!

http://www.stihi.ru/2017/06/26/5541

Это всё средневековье

Редингот и ришелье –
термины старинной моды.
О жемчужное колье,
кринолины, кроя коды…

У портнихи под рукой
купола воздушных юбок,
ей, счастливой и нагой,
приготовлен с мёдом кубок.

И оттенок спелых груш
словно травка на полотнах,
где гуляет чей-то муж,
и толпится челядь плотно.

Башмачок ли, ботильон
вызывает изумленье.
Заиграют котильон –
и отброшено смиренье.

Продолжается пейзаж,
как с картин Мантеньи списан.
Время наше, век не наш.
(Сладко цвету спелых вишен!)

Незатейливый ремейк
взбудоражит волны крови.
– Что ж такое, может, фейк?
– Это всё средневековье…

http://www.stihi.ru/2018/02/17/5381

Мистерия дождя

Мистерия дождя поставлена Всевышним.
Сначала кап да кап, и морщит гладь пруда.
Вдруг что-то с высоты надвинется неслышно,
и струй пошла плясать сплошная чехарда.

За шиворот сейчас нальёт немилосердно,
но каждый лист промыт в берёзовом лесу,
поток воды с небес старается с усердьем
очистить пляж и луг, дорожки полосу

и вдоволь напоить малинник, земляничник.
Воспрянут над землёй черничные кусты,
из комариных мест расправится седмичник.
И счастлива душа, и ты, мой друг, и ты.

Гроза собьёт жару, и только ахнуть впору:
как зелена трава, как воздух чист и свеж!
Округа хороша без всяких разговоров.
И вроде бы и нет несбыточных надежд…

 http://www.stihi.ru/2018/02/28/3266

О Фаготе с Бегемотом

Фагот-Коровьев и прескверный кот,
шкодливое и вредное отродье.
И жжётся, что крапива в огороде,
скандалом обозначив свой приход,

как пить дать разгильдяй-мастеровой.
Регента не смущает странный «братец»,
черкнёт записку – строчки на вульгате
и исчезают под истошный вой.

Но Бегемот! встопорщены усы,
в дрянной квартире вдруг вцепился в люстру.
– Однако, какова кошачья шустрость! –
и «бабочка» на шее для красы.

Алмазной донной сильно восхищён.
Когда за уши треплет – он мяучит,
пощады просит и глазищи пучит.
– А-я-я-яй! – кричат со всех сторон.

Они дружны в проделках без конца,
и оба равно уважают фатум.
Совсем другие в лунном халифате:
не скроет рыцарь мрачного лица,

а юный паж не помнит про кота,
нет ни клочка противной чёрной шерсти.
И свита Воланда летит, летит в бессмертье!..
Из фальши дней рождается мечта.

http://www.stihi.ru/2018/03/10/8733

Посольского сора теченье

Посольского сора теченье ведёт нас, друзья, в Энхалук.
Прозрачные струи Байкала касаются ласково рук.

Остудит, как надо, любого прохладная эта вода.
А омуль посольский как вкусен! Коптят, не жалея труда.

И мне бы туда, в Подлеморье, где пляжей песчаных краса…
Купанье здоровье приносит – источник с радоном «Загза».

На дне пресноводного моря дворец для Хозяина Вод.
Усан Лопсон с милой женою на радость народу живёт.

А обе вершины Шаманки хранят переправу в Ольхон,
где в скалах природой самою отчётливо врезан дракон.

Поближе к осенней погоде задует с горы баргузин,
бурят – и рыбак, и охотник – смиряет под ветром гордынь.

И раннее утро покажет виденье (взаправду ль, обман?),
то конница скачет Чосона сквозь полупрозрачный туман.

http://www.stihi.ru/2018/03/18/8765

О Ляле
               …Ляля Белоруссии, так часто вешающая на рогах зубра
                венки своей прелести…
                Велимир Хлебников

Ляля, – на ветры волосы бросив.
Ляля на тигре, Лялю уносит!

'Страшного верха из вер' поминая,
грозного бабра приводит из мая,

гибель почтив по строкам «Леторея».
Розу «Новалис» взрастит в галерее.

Она голубая, дивная роза –
осуществленье мистической грёзы…

Ляльник вирует на Красной Горке,
будто смешинки смотрят из норки,

бусинки чистые робкого смеха.
Зубры с венками в рогах – не помеха.
 
О божество приозёрной краины,
ты из полесской леплена глины.

Светлые локоны по-белорусски,
синие очи в гаданье искусны.

Переступает в кру'ги Сварожьи.
Праздника Ляли каждый – заложник.

http://www.stihi.ru/2018/03/27/11227

Синильга

Синильга шаманит – а ты онемей,
беги от колоды, охотник!
Лишь синие губы прошепчут во тьме:
не прячься, ты мой сегодня.

И чёрной косы извивается ветвь.
И отблески лунные плещут,
на платье ложатся. Не нужен ответ –
Синильга глядит зловеще.

Покой не найти ей – сердечко болит,
неверность мужчин остудна.
Вот зелья колдуньина кубок пролит,
а очи – они изумрудны.

Синильга, Синильга, шаманка моя,
уводишь далёко, в чужие края…

http://www.stihi.ru/2018/04/04/5787

Долетай, мой реквием...

Реквием по ушедшей душе,
долетай в синеву, долетай!
Дожидаясь внучат-малышей,
я коснусь неразгаданных тайн.

Снова сон – ты в нём скажешь: живой.
Знак ли это, что всё хорошо?
Так нежданно осталась вдовой,
по дороге со мной – не дошёл.

Вот и май запоёт за окном,
прорастёт на припёке фасоль,
не случайно просыплется соль –
и улыбкой осветится дом.

Одинокое лето моё,
но мила под ногами земля.
Будто мы, как и прежде – вдвоём,
и к родному спешу, помолясь…

www.stihi.ru/2018/04/12/8410


© Copyright: Татьяна Бирченко, 2018
Свидетельство о публикации №118041301476