Стихи в зеркале

1.
Догонит ли в воздухе — или шалишь —
Летучая кошка летучую мышь?
Собака летучая — кошку летучую?
Зачем я себя этой глупостью мучаю?
(Владимир Высоцкий)

  Бывают случаи, когда мы слушаем песню, нам нравится музыка, и нам совершенно чужды слова; тогда мы можем написать свои слова на эту музыку (такой способ написания стихов, облегчающий ритмизацию фраз, почему-то назвали "рыбой" с явно презрительным оттенком; думаю, что это безосновательный и несправедливый предрассудок,— нас ведь не удивляет, когда композитор пишет музыку на стихи). А можно написать даже стих "на другой стих", далеко или не очень далеко, уходящий от оригинала. Воздействие поэзии (и не только поэзии?) на человека крайне субъективно. Автор всегда имеет в виду свой основной смысл, свои смысловые обертоны и свои акценты. Всё это невозможно однозначно выразить словами, ибо слово всегда абстрактно (есть во всех словах неустранимая расплывчатость, многозначность), в то время, как читатель и автор,— люди конкретные, с уникальным восприятием и пониманием. Простейший случай,— это пародия, когда читатель и автор находятся в явной оппозиции; тогда читатель, в свою очередь становясь автором, пишет нечто инвертированное, противоположное авторскому произведению. Но не всё, и не всегда так просто. Очень часто мы чувствуем нечто близкое к авторскому тексту, но не совпадающее с ним; в этом случае мы иногда пытаемся написать нечто своё, но, в то же время, и похожее на авторский вариант. Тогда мы говорим: "мой вариант", "написано по мотивам…", или: "навеяно…" Я думаю, что и в этом случае мы тоже производим своеобразную инверсию авторского текста. Точнее говоря, речь идёт, скорее, о преобразовании координат, об изменении системы отсчёта. Впрочем, и термин "инверсия" довольно многозначен:
https://ru.wikipedia.org/wiki/
  Поэтому то, что я далее сделаю с двумя стихотворениями, я бы всё-таки назвал именно инверсией, или же,— зеркальным отображением в (кривом? — а бывают прямые?) зеркале моего восприятия. Хочу предупредить, что не считаю свои варианты лучшими, чем авторские; скорее — наоборот (как требует сказать моя ложная скромность). Просто, мои варианты ближе и понятнее именно мне. Но, возможно, что и не только мне…


2.

А раньше я думала, стоя над кручею:
Ах, как бы мне сделаться тучей летучею!
(Владимир Высоцкий)

  Далее я хочу обратить внимание на то, что инверсия может и не быть полной, и не обязательно инверсия ограничивается юмористическим жанром.  Аркадий Застырец написал стихотворение:

НАФТАЛИН

Табарен говорил: "Нафталин — это шар;
в глубине сундука ядовит он и светел"
Со слезами во рту Франсуа возражал:
"Нафталин это Бог, нафталин это ветер!"

Не полуночный шаг и беспечный ночлег,
Не настой водяной на серебряных ложках,
Не больной, не апрельский, не сумрачный снег
За булыжной стеной на садовых дорожках.

Табарен говорил: "Нафталин — это смерть;
погостил и пропал, и никто не заметил"
Франсуа закричал Табарену: "Не сметь!
Нафталин это Бог, нафталин это ветер!".

Не стеклянный озноб и размеренный бред,
Не передника в красный горошек тряпица,
Не удара, не крови, не судорог след,
Что в песке оставляет подбитая птица.

Табарен говорил "Нафталин это ложь;
он глаза затуманит и голову вскружит".
Франсуа прошептал "Ты меня не поймешь,
Ты меня не осилишь, тем хуже, тем хуже…"

Не железный венок и означенный звук,
Не горланящий, ночи не помнящий петел,
Не жестокий, не твой, не отрёкшийся друг.
Нафталин — это Бог, нафталин — это ветер!

Аркадий Застырец
http://www.guelman.ru/slava/texts/naftalin.htm

  Прежде всего признаюсь: мне стих очень понравился. А если честно, то просто кажется гениальным. Эти сногсшибательные, шизанутые, противоречивые и неожиданные, надрывные мысли,— о самом бытовом, архаическом предмете из мира наших (пра)бабушек! Здесь всё приобретает запредельный, божественный, фундаментальный смысл,— примерно, как обычные предметы в работах Ван Гога (См. иллюстрацию: "Пара сапог"; Nota bene: а слово "ван" здесь пишется разве не с маленькой буквы?). И всё это заземлено, низведено до обыденности,— подано, как спор двух (рассорившихся окончательно?! сумасшедших?) друзей с интригующими, загадочными для русского человека именами…
  А вот здесь я вижу иное. Не нужны мне эти ребята. Просто мешают читать! Но как же без них? Они ведь задают систему координат, вмещающую тот самый бесконечный смысл, которым проникнут стих…
Есть среди инверсий такая:
Инверсия геометрическая:
https://ru.wikipedia.org/wiki/()
  Если провести это преобразование на прямой, то всё просто — каждое число заменяем обратным. Х => 1/X; бесконечность и 0 меняются местами, 1 остаётся на месте. На плоскости всё немного сложнее,— там 2-е координаты (но ведь и в стихе спорят 2 друга!). Грубо говоря, это отображение всей плоскости вне окружности (для простоты считаем 0 её центром) во внутреннюю часть этой окружности, и наоборот. Конечный, ограниченный круг и бесконечная площадь вне круга взаимно отражаются, меняются местами. Законы евклидовой художественной перспективы строятся на основе геометрии проективной плоскости, на которой задаются: бесконечно удалённая прямая, нулевая точка и масштаб (единичная точка). На этом основании легко построить проективную систему координат. Инверсия меняет местами бесконечно удалённую прямую и нулевую точку, оставляя окружность на месте. С точки зрения математики это сказано до нелепости грубо, но дело не в математике. Франсуа и Табарен,— это и есть маленький круг, близкий к нулю, отображающий бесконечность. Что, если посмотреть в другое "зеркало",— в бесконечную область вне окружности, о которой и кричат Франсуа с Табареном,— уже нам ненужные? Тогда получим такой стих (ОН МНЕ НРАВИТСЯ БОЛЬШЕ):

Нафталин — это шар;
в глубине сундука ядовит он и светел.
Это слезы во рту.
Это Бог, это ветер!

Не полуночный шаг и беспечный ночлег,
Не настой водяной на серебряных ложках,
Не больной, не апрельский, не сумрачный снег
За булыжной стеной на садовых дорожках.

Нафталин — это смерть;
погостил и пропал, и никто не заметил.
Это окрик: "Не сметь!"
Это Бог, это ветер!

Не стеклянный озноб и размеренный бред,
Не передника в красный горошек тряпица,
Не удара, не крови, не судорог след,
Что в песке оставляет подбитая птица.

Нафталин это ложь;
он глаза затуманит и голову вскружит.
Это шёпот: "…тем хуже…тем хуже…"

Не железный венок и означенный звук,
Не горланящий, ночи не помнящий петел,
Не жестокий, не твой, не отрекшийся друг.
Нафталин — это Бог, нафталин — это ветер!


3.

Ну вот я и стала летучею тучею,
и вот я решаю по этому случаю:
Догонит ли в воздухе — или шалишь —
Летучая кошка летучую мышь?

(Владимир Высоцкий)

  Великолепный стих Беллы Ахмадулиной… И многие помнят превосходную песню на эти слова в исполнении Аллы Пугачёвой. Но в песенном варианте стих был значительно сокращён (и это тоже один из простейших примеров проекции стихотворения в некую систему координат),— возможно, по цензурным соображениям, а также ввиду следования устоявшимся песенным стандартам…

         * * *
По улице моей который год
звучат шаги — мои друзья уходят.
Друзей моих медлительный уход
той темноте за окнами угоден.

Запущены моих друзей дела,
нет в их домах ни музыки, ни пенья,
и лишь, как прежде, девочки Дега
голубенькие оправляют перья.

Ну что ж, ну что ж, да не разбудит страх
вас, беззащитных, среди этой ночи.
К предательству таинственная страсть,
друзья мои, туманит ваши очи.

О одиночество, как твой характер крут!
Посверкивая циркулем железным,
как холодно ты замыкаешь круг,
не внемля увереньям бесполезным.

Так призови меня и награди!
Твой баловень, обласканный тобою,
утешусь, прислонясь к твоей груди,
умоюсь твоей стужей голубою.

Дай стать на цыпочки в твоем лесу,
на том конце замедленного жеста
найти листву, и поднести к лицу,
и ощутить сиротство, как блаженство.

Даруй мне тишь твоих библиотек,
твоих концертов строгие мотивы,
и — мудрая — я позабуду тех,
кто умерли или доселе живы.

И я познаю мудрость и печаль,
свой тайный смысл доверят мне предметы.
Природа, прислонясь к моим плечам,
объявит свои детские секреты.

И вот тогда — из слез, из темноты,
из бедного невежества былого
друзей моих прекрасные черты
появятся и растворятся снова.
 
Белла Ахмадулина



  Здесь снова имеем двух участников — "Я" и "друзья". И запредельное, космическое одиночество, которое и является центром стиха, дорогой, ведущей к сущности природы. Стих написан с точки зрения "Я". А если поменять систему координат? Что получается с точки зрения "друзей",— слабых людей, не справляющихся с окружающим миром? Куда же ОНИ попадают, в какое одиночество? Итак, попробую инвертировать систему отсчёта:

По улицам и снам твоим который год
звучат шаги — твоя душа уходит.
Души твоей немыслимый уход
безликим призракам за окнами угоден.

Запущены души твоей дела,
нет у неё ни музыки, ни пенья.
Как женщина, которая почти была,
и память о которой стёрло время.

И не разбудит вдруг внезапный страх
тебя, бездушного, среди бессонной ночи.
К предательству завистливая страсть,
Приспала мысли, и туманит очи.

У одиночества характер крут.
Посверкивая циркулем железным,
оно тебя замкнуло в хладный круг,
не внемля увереньям бесполезным.

И стоя в каменном лесу,—
на цыпочках, в конце пустого жеста,—
ты не найдёшь листву, не поднесёшь к лицу,
не ощутишь — ни муки, ни блаженства.

И будет краток миг, когда из темноты,
из мнимого невежества былого,—
души твоей прекрасные черты
появятся… но растворятся снова.
 

  Смыслы обоих вариантов вполне понятны и не нуждаются в комментариях. Интересно, что оба стиха, находясь в абсолютной контраверсии, нисколько друг другу не противоречат: один и тот же предмет описан разными субъектами. Думаю, что авторский вариант Ахмадулиной лучше моего, хотя, и несколько многословен. Её вариант уравновешен и обобщён; мой — конкретнее и злее. Но, при всём формальном совпадении слов,— это совсем непохожие стихи, повествующие о противоположных людях, находящихся в различных душевных состояниях. А потому,— они вообще несравнимы.
Но, и не в этом дело. В обоих случаях речь идёт именно о такой "переделке" произведения, при которой значительная часть авторского варианта сохраняется, но смысл может измениться, иногда,— радикально. Поэтому я и говорю об инверсии, или зеркальном отражении. Я хотел показать, что такая инверсия поэтических произведений вполне возможна и допустима. Разумеется, при обязательном наличии в публикации авторского варианта и ссылок на него.