Триллер. Суворова словА - для нас! Глава 30

Философский Детектив
по мотивам моей Поэмы
«Суворова слова - потомкам»

Глава 30

Генералиссимус Суворов сказал живописцу Шмидту такие слова:

«Я не могу оставить 50-летнюю привычку к беспокойной жизни и моих солдатских приобретённых талантов».

Услышав эти слова Суворова,
я подумал, что Александр Васильевич
нахально слукавил!
Кому из нас не хочется комфорта?
Кому не хочется расслабиться и оттянуться?
А один капиталист прямо сказал,
что если что цивилизация и могла
полезное придумать для человека,
так это - комфорт!

- Полный бред!
- А, это ты, Оригинал, опять вмешиваешься в мои мысли?
- А ты не неси чушь, Командир! И не повторяй глупость какого-то капиталиста!
- Ну, уж, совсем не глупость! Сам-то комфортно чувствуешь себя в белой конюшне на белом поле «b1»?
- Каюсь, Командир! Но я ведь простой деревянный Белый Конь со своими слабостями, а ты рассуждаешь о словах Величайшего полководца – Суворова, обвиняешь его в лукавстве...
- Конечно! Он же – человек, со всеми человеческими слабостями! Чего же он тогда нагло лжёт: «Я не могу оставить 50-летнюю привычку к беспокойной жизни»?
Что значит, не могу? Не могу предаться комфорту? Это с его-то доходами?
- А ты, Командир, по себе не суди! Доходы у него, конечно, не в пример твоим, и комфорт он мог себе создать царский, ведь только ему в Российской Империи оказывались почести такие же, как и Императору, даже в присутствии Императора...
- Тогда тем более, он врёт! Неужели за пятьдесят лет он не хотел понежиться хотя бы в постели?
- Нет, Командир!
- Ты-то откуда это знаешь со своими деревянными мозгами?
- А я, Командир, вас, людей, вижу насквозь! Вижу, как вы, люди, день за днём формируете своё будущее, а потом начинаете кусать локти и выть белугой, мол, почему это произошло именно со мной?
- Такова жизнь, она ужасно несправедлива...
- Поэтому, Командир, ты и не Суворов, полвека отсидевший в седле, ночевавший даже в шестидесяти девятилетнем возрасте прямо на холодных, присыпанных снегом камнях,  питаясь скромной солдатской пищей...
- Ты ещё скажи, что это полезно для здоровья...
- Ещё как полезно, если бы не этот аскетизм, то Александр Васильевич, будучи болезненным ребёнком, не только бы самостоятельно себя не вылечил, каждый день закаляя себя тайным обливанием холодной водой и тайным сном на холодных камнях, но и не дожил бы до семнадцати лет!
Именно в этом возрасте Суворов, записанный в восьмую роту лейб-гвардии Семёновского полка с пятнадцати лет, перешёл на действительную военную службу и получил чин младшего сержанта...
- Да такого и чина-то не было тогда в Царской армии!
- Ну, оговорился, чин «Капрала», что одно и то же...
- Да это всем известно, я тебя так, подразнил... Но причём тут комфорт?
- А притом, что Суворов себя постоянно закалял, считая, что комфорт – прямой путь к болезням и смерти...
- Чушь, какая!
- Никак нет, Командир!
- И что же, Суворов даже никогда не задумывался о комфорте?
- Так точно, Командир! Он гнал от себя такие мысли, поскольку все мысли его были о благе своего Отечества, а он, будучи солдатом, обязан быть здоровым!
- Ну, так то мысли! Кто их увидит?
- Вот у вас, людей, и ошибка такая! А видит ваши гнилые мысли не только Творец, а вы сами, по истечению нескольких лет видите результат ваших пакостных мыслей на самих же себе и проклинаете свою судьбу...
- Что опять за ерунда? Причём здесь судьба и мысль?
- А всё связано, Командир! Желанье-мысль, поступок, привычка, характер и судьба! Всё следует одно за другим!
Не успел пожелать, возникает мысль, она материальна и приводит к поступку. Понравилось поступать так, возникает привычка, а она формирует характер, который, в свою очередь и создают ту или иную судьбу...
- Так просто?
- Просто для людей целеустремлённых, отгоняющих от себя любые мысли о комфорте и расслаблении...
- И нельзя это хотя бы на день оставить?
- Можно, можно, Командир! Только потом не удивляйся, что появляются те или иные недуги, ведь есть же у вас и умные люди, говорящие, что просто так и прыщ не вскочит...
- И каждую секунду надо быть целеустремлённым?
- Каждую, если ты, Командир, дорожишь своим здоровьем!
- И даже во сне?
- А что, во сне сердце у тебя перестаёт работать, хотя бы на минуту?
- Ну, ты даёшь! Если верить тебе, Оригинал, то от мысли до судьбы – один шаг?
- Допустим не один, но мыслить ты, Командир, начинаешь правильно!
- Рад стараться, Ваше... Тьфу! Ты что себе позволяешь? Так разговаривать с Командиром?
- Виноват!
- То-то же! Смотри у меня! Тем более, что тебе так повезло с Командиром, это со мной! Ведь я такой особенный...
- Это чем же?
- Видал нахалов, но такого наглеца вижу в первый раз! Да хотя бы тем, что я так люблю Поэзию! Понял?
- Так точно, понял! Тогда я прочту Сонет о связи мысли и желания, можно?
- Ладно, уж, валяй...
- Слушаюсь! Читаю:

«Ты помнишь юности ЖЕЛАНЬЕ
Что МЫСЛЬЮ ползало из фраз
И, приковав к себе вниманье,
ПОСТУПКОМ стало как-то раз?

А за ПОСТУПКАМИ - ПРИВЫЧКА,
Пусть день тянулся, год – летел,
От той ПРИВЫЧКИ, словно спичка,
ХАРАКТЕР вспыхнул среди дел.

А в отблесках – СУДЬБА стояла,
Творил ЕЁ день ото дня,
И много ли вложил иль мало,
Всё - бумерангом для тебя.

Так, за свершения ЖЕЛАНИЙ,
СУДЬБА грядёт из наказаний!»

- Ну что ж, Оригинал, любопытно...
Однако, выдрессировать можно и волка, ведь выдрессировал его древний человек и превратил в послушное животное...
- Вот слушаю тебя, Командир, и лишний раз убеждаюсь, что вы, люди, живёте в океане придуманных вами иллюзий...
- А что я не так сказал, о том, что собака прирученный волк?
- Конечно!
- Да мне это ещё в школе говорили...
- Мало ли что тебе учитель говорил, он ведь не кинолог!
- Пусть и не кинолог, но я только недавно смотрел по ТВ в программе «Планета собак» учёного-кинолога, так он о том же говорил...
- Действительно, Командир, беда с вами, людьми! Не мытьём, так кАтаньем! Для вас, людей, авторитет – это Истина, а ведь ваш любой авторитет - представитель Науки!
Но ведь любая Наука потому постоянно морально стареет, что сама зиждется на предположениях, называемых вами, людьми, здравым смыслом или аксиомами...
- Не хочешь ли ты сказать, что учёный-кинолог ошибся что собака – прирученный в далёком прошлом волк?
- Об этом я тебе и говорю...
- Докажи!
- И опять, двадцать пять! Нет у вас, людей, чутья! То, что не надо, принимаете на веру, а что надо – докажи!
- Ты что это, никак дразнишься?
- Никак нет, Командир!
- Тогда, докажи!
- И не подумаю! Вы, люди, друг другу только этим и занимаетесь, что доказываете...
- И это неправильно?
- Да разделили вы весь мир на свои Науки!
- А это разве плохо?
- Ещё как плохо, Командир! Ведь всё – целое, всё связано друг с другом! Вот ты приходишь к глазному врачу и жалуешься на зрение, кто ты для него?
- Пациент!
- Вот именно, а ты – Человек! У тебя сложная система из стольких элементов, что и говорить не буду!
А врач видит в тебе только глаза, положенные на полку, отделённые от всего другого, и лечить будет не болезнь, приводящую к слепоте, а твои глаза!
- И что в этом плохого?
- Да, Командир, действительно до тебя ничего не доходит...
- Поосторожней!
- Слушаюсь!
- Ну, так объясни на пальцах!
- Да любая твоя болезнь, Командир, может быть от «чего угодно», всё взаимосвязано! Вот если найти это «чего угодно», исправить, то и видеть будешь лучше...
Скажу совсем просто, если ты за свой добросовестный труд получаешь унизительно низкую заработную плату на фоне жирующих спекулянтов, то в тебе обязательно разовьётся та или иная болезнь, пока этих спекулянтов не расстреляют, а тебе за добросовестный труд не только заплатят по справедливости, но и дадут медаль «Ветеран труда», как это делали в СССР!
- А разве сейчас в России такой медалью не награждают Ветеранов труда?
- Нет, Командир, не награждают!
- Это почему?
- Да такая медаль в России отсутствует, её просто нет, ведь Россия, в отличие от СССР, не уважает Труд, поскольку он теперь перепродаётся!
Чужой Труд, например труд китайских рабочих в виде дешёвых китайских товаров...
- Хватит! Ты уже куда-то в политику отклонился, а так и не сказал о волке и собаке!
- Виноват!
Вот ты, Командир, слушал по ТВ кинолога, он для тебя – авторитет...
- Конечно!
- Понимаю, все вы люди такие!
Да и я тоже, грешен, и для меня есть авторитет!
- Гроссмейстер какой-нибудь?
- Нет, командир, для меня авторитет – ДНК!
- Что-то слышал о ДНК, а что это?
- ДНК – это дезоксирибонуклеиновая кислота, она содержит различные программы и информацию, например, о родословной конкретной собаки.
ДНК всех собак – очень похожи, но в корне отличается от ДНК волка, что говорит о том, что волка никогда ни при каких обстоятельствах не переделать в собаку!
- Не хочешь ли ты сказать, что и Дарвин был неправ?
- Не ведаю, что там говорил твой Дарвин, я с ним незнаком, а вот некоторые учёные предполагают, что Творец создал собаку для человека в качестве некоего биологического робота-помощника...
- Это уже совсем фантастика!
- А ты никогда не замечал, что собака, по истечению нескольких лет становится, удивительно похожа на своего хозяина? Она, как бы автоматически регулируется под него: хозяин добрый – и собака добрая, хозяин злой – и собака злая, хозяин медленно ходит – и собака медленно ходит...
- Да это просто дрессировка!
И вообще, довольно! Собирайся в поход!
- Слушаюсь, Командир!
- Запоминай!
Со своего белого поля «с6» направишься к белому полю «f7» через чёрное поле «d8», где меня и будешь ждать!
- Есть, Командир!
- Да не забудь сейчас, перед походом привести себя в порядок!
- Слушаюсь, Командир!

Конь развернулся, медленно поднимая каждое копыто и бегло пересчитывая гвозди на подковах, на ходу затянул сбрую и удила, и отправился в поход под надрывное пение своей боевой песни:

«Еда ослом цигейковым дымилась.
Артист оттопал буйный трясоплЯс.
Циркачка одой этакой двоилась.
Жал озверевший хлипкий тарантас.

«Еда ослом цигейковым дымилась.
Артист оттопал буйный трясоплЯс.
Циркачка одой этакой двоилась.
Жал озверевший хлипкий тарантас.

Жасмин пылает хилым самоваром.
Фазан воздушно дЫбится сурком.
Бочонок воет амбразУрным шАром.
Былой чудак алеет двойником.

ЦецЕ трещит, бравируя осОкой.
Арена треснула, батут пустой.
Ангар свинцовый цокает высОко.
Этолог светит фишкою простой.

Едва толкнувший, достаётся палкой.
Фонарь шуршит живИнками вина.
Хозяин шикает железной чалкой.
Халат доводит функцию окна.

Добыли дело ёжиковых чушек.
Цеплял петлёй анисовый чулок.
Баклан шакалил армадОнских вьюшек.
Цветок слюнявил ёршивый вьюнок.

Желудок сузил худощавый плотник.
Жестянщик треснул хлипким ободкОм.
Финтил двустволкой двойственный охотник.
Бездомный дятел дрыхнул тюфяком.

Форель чернела, еле шевелила.
Дымилась чушью филья трескотня.
Ель парадигмы цАнгою чудила.
Дрожала шерстью белая семья.

АмбАл пищал, цыплёнком шАрибАри.
Дрожал вдали фальшивейший сигнал.
Хорьки вовсю желудками шуршали.
Хмырь черепаху жёлтую догнал!»

Я быстро шёл, но конь меня опередил
и скучал на белом поле «f7»;
заметив меня,
он вытянулся по стойке смирно,
а когда я подошёл к нему,
не дожидаясь моего приказа,
стал мне докладывать о пройденном пути:

- Чёрное поле «d8 – это воистину чёрная сила Чёрных: на нём расположен в начале игры Чёрный Ферзь.
У нас эту фигуру когда-то звали Королевой, ещё сохранились страны, где так её зовут; там и Ладью называют Турой, а Слона – Офицером, но только нас, Коней, во всех странах и во все времена называют – Конями!
А почему мы, Кони, такие особенные?
Да потому, что только королевской или ферзевой Ладье разрешено, и только раз в игре, перепрыгнуть голову и то, только Короля и только своего, во время Рокировки.
А мы, Кони, перепрыгиваем сколько угодно раз и не только голову Короля, и не только своего, но и перепрыгиваем голову любой фигуры и пешки, как своей, так и вражеской!
Мы, Кони, свободно скачем и над головами Ферзей и Пешек!
Любят шахматисты рассуждать о каком-то «Преимуществе двух Слонов»!
Да кто такие Слоны?
Да они вообще ослепшие на один цвет! Они видят только поля своего цвета, по которым ходят! Так, белопольный Слон, будь он и Чёрным Слоном, никогда не увидит ни одного поля чёрного цвета, даже фигуры и пешки на нём стоящей – просто слабак и урод, а его хвалят!
То ли дело, Конь!
Только Конь, перепрыгивая бастионы пешек противника, может объявить неприятельскому Королю – «Спёртый Мат»!
Когда Ферзь, Ладья или Слон объявляет Королю Шах, то Король может закрыться от этого Шаха фигурой или пешкой, но только не может закрыться от Шаха Коня, а также простой Пешки!
Поскольку мы, рядовые воины: Пешки и Кони – наиболее значимы во время сражения!
- Остановись! Развёл тут культ своей личности!
Давай о другом поле – о белом поле «f7»!
- Слушаюсь, Командир!
О белом поле «f7» я уже достаточно много говорил, что это поле самое слабое в лагере Чёрных в начале игры, что оно защищено только одним Чёрным Королём, что...
- Достаточно! На сегодня всё! Отдыхай!
- Слушаюсь, Командир! А как же...
- Совсем забыл, ты ведь не можешь без своей колыбельной!
- Да это не колыбельная, Командир, а прямо какой-то червь, свербящий внутри моей деревянной головы, он мне точно не даст отдохнуть перед следующим походом!
- Ну, что же, придётся тебя выручать! Что же это за такой червь?
- Вот, Командир, изволь пояснить, никак не могу понять в песне такой строчки -
«Дрожал вдали фальшивейший сигнал»?
- Хорошо, слушай, эта строка обозначает поля Шахматной доски:
чёрное поле «d8» и белое поле «f7»! Ясно?

Конь, получив от меня информацию,
хоть и был деревянным,
но на вид – окаменел, настолько глубоко
он провалился
в свою бело-лошадную прострацию,
обдумывая мои слова.
А я те временем, стал вспоминать
ещё никем не снятый фильм
о Великой Отечественной войне,
где к каждому рядовому солдату
Красной армии относились также
с глубоким вниманием и уважением,
как относился к каждому своему
рядовому солдату
Александр Васильевич Суворов:

«Чудовищны потери у пехоты,
Не очень-то об этом говорят,
Что говорить про траурные ноты,
Победа – на плечах простых ребят!

На рядовых солдат ложилась ноша
Намного офицерской тяжелей.
В Болгарии есть памятник «Алёша»,
Он скорбь простых солдатских матерей!

ИвАнов наших знала вся чужбина,
Их хоронили с нОчи до утрА,
На тех костях - дорога до Берлина,
В чужой земле последнее: «Ура!..»

Не только генералам в эту дату...
Я - рядовому кланяюсь солдату!»

А за кадрами этого неснятого фильма
я вспоминал
ещё не озвученный голос диктора:

«Генералиссимус Александр Васильевич Суворов
не просто говорил:
«Солдат для меня дороже себя»,
но и реально относился с глубочайшим уважением
к каждому рядовому солдату,
никогда не принимая его за болвана,
тем более за пушечное мясо,
поэтому и не проиграл ни одного сражения...»

Сквозь ВРЕМЕНИ шумЫ,
сквозь зависть и интриги,
слова Суворова доносятся до нас
на частоте биенья сердца полководца,
где в каждом стуке дробью барабана боевого
звучит мелодия одна:
забыв свои обиды,
любить Россию,
всю жизнь России посвятить
и укреплять Величие России!

Глупцам - для осужденья,
для размышленья – мудрецам,
пусть вырванные из контекста,
в главе 30-й
звучат конкретные слова Суворова потомкам:
«Я не могу оставить 50-летнюю привычку к беспокойной жизни и моих солдатских приобретённых талантов»


Продолжение следует