Из нашей биографии

ИЗ НАШЕЙ  БИОГРАФИИ
 
 1
Кнутом чужих идеологий
Авантюристы всех мастей
Нас гнали в светлые чертоги
Коммунистических идей,
Надеясь шашкой обнажённой
Народ в бараний рог согнуть
И тем его, определённо,
На путь счастливый повернуть.

 2
Свободу с рабством перепутав,
Назвав убийцами царей,
Свернув с прямой дороги круто
На путь сияющих идей,
Мы шли вперёд напропалую,
Стирая с лиц кровавый мрак,
И приплелись, судьбу минуя,
В широкий лагерный барак!

 3
Дни эйфории миновали,
Путь в неизвестность завершён…
Едва ли мы мудрее стали,
Чем наши предки тех времён,
Чью память, поручив забвенью,
Мы попытались растоптать,
Успев по недоразуменью
Историю переписать!

 4
Кто мы? Кто скажет нам сегодня,
Откуда в этот мир пришли,
В какой забытой преисподней
Своё начало обрели,
В каком краю, в какой долине
Блуждала смутная страна,
В какой неведомой пустыне
Смог отыскать нас Сатана;

 5
Чей ум, сработанный убого,
Без сожаления решил
Страну, покинутую Богом,
Пустить безжалостно в распыл;
Кто лгал с улыбкой доброхотства
Народам, верившим в него,
Во имя славы и господства
И возвышенья своего?
 
 6
Натравленные брат на брата
На неизведанном пути,
В стране, пожарами объятой,
Пытались счастье обрести,
Но обрели в борьбе убогой
Раздор, кровавого царя
Да слишком торную дорогу
В просторные концлагеря!

 7
От права мыслить нас избавив,
Стремленье к правде погасив,
Всё с ног на голову поставив,
Властителем провозгласив,
Тот класс, который без сомнений
Умом и волей не блистал
И у прошедших поколений
Хозяйской славы не снискал;

 8
Власть коммунистов до предела
Была безжалостна и зла,
Вершила нагло, как хотела,
Свои кровавые дела;
Всех тех, кого она считала
Врагом надуманных идей,
Бессмысленно уничтожала 
В большой сети концлагерей!

 9
Всё, чем издревле мы гордились:
Награды, титулы, чины, – 
Теперь скрывали и стыдились,
Как пережитков старины;
И тот, кто, жизни не жалея,
За Русь святую воевал,
Помеченный клеймом злодея,
Позором для потомков стал.

 10
Наш предок, тот, что «мышцей бранной
Святому Невскому служил»*,
У новой власти, как ни странно,
Одно презренье заслужил.
Его несчастные потомки,
Кто покидать страну не стал,
Надев заплечные котомки,
Отбыли на лесоповал. 

 11
И сами грешные святые
В безумный день родной земли,
В её минуты роковые
Унять смутьянов не смогли.
Их пустыни, иконы, раки,
Хлебнув дурманящих свобод,
В кровавой беспощадной драке
Громил обманутый народ!   
 
 12
Твоя любовь, твоя отрада,
Твоё сокровище, страна –
Все, кто не вписывался в стадо,
Тот получил своё сполна:
Не суждено им сделать былью
Ума и сердца страстный пыл,
И прах их лагерною пылью
По «северам» развеян был.

 13
Страх, с детства загнанный в печёнки,
Могучий повседневный страх,
Наперекор душе-клячонке
Сидел занозами в умах
И не давал (хоть понимали
Мы справедливость и порок)
Понять того, как мы страдали
И как удел наш был жесток!

 14
Тех лет растоптанное братство
В порывах низменных страстей
Нам будет долго отзываться
Отказом от родных детей,
Отсутствием церковной веры,
Бахвальством, ложью, воровством,
Стяжательством без всякой меры,
В делах преступных торжеством!

 15
Лжи повседневная тлетворность
И разъедавший души страх
Рождали рабскую покорность
В умах народных и сердцах;
И, как властителям награда -
Предел заветного конца, -
Из общества рождалось стадо,
Боготворящее "отца"!

 16
Народ российский слишком долго
В социализме пребывал:
Успел утратить чувство долга,
К труду охоту потерял,
Сумел серьёзно облениться,
Считал рабовладельцем власть
И больше думал, как напиться,
Как поволынить и украсть.

 17
Теперь о сильном повсеместно
Гражданском обществе твердят,
Но граждан нет, и, если честно,
Они у нас в земле лежат,
А от Камчатки до Европы
По всей стране из края в край
Одни трусливые холопы -
Попробуй общество создай!

 18
В стране, надолго ставшей адом,
Не находя ни в чём покой,
Власть думала чугунным задом,
Но правила стальной рукой;
Сломав систему обороны,
(Куда уж там до головы),
Фашистов наглые колонны
Пустила прямо до Москвы.

 19
Потом почти четыре года,
Мы вспять в потоках крови шли,
Обильно трупами народа
Поля Европы устелив,
Хоть на словах всегда блистали
Огнём решительных побед
И вёл нас к ним товарищ Сталин
«Отец», каких роднее нет.

 20
Товарищи из командиров
(«Поклон им вечный и земной»)
Во имя будущего мира
Не постояли за ценой:
За городки, высотки, доты,
Для чьих-то прихотей и дат,
В цепях штурмующей пехоты
Губили тысячи солдат.

 21
В огне кровавых лихолетий, 
Где ценен каждый был снаряд,
Был командир за всё в ответе,
Но не за жизнь своих солдат.
Война, подобно урожаю,
Всходила множеством могил.
«Солдат нам бабы нарожают», – 
Бывало, Жуков говорил.

 22
В те времена мы разорвали
Эпох связующую нить,
И безразличней к предкам стали,
И стали больше лгать и пить.
Труд – всех начал первооснову –
Мы не подняли на ура
И не поверили Хрущёву,
Который нам желал добра.

 23
Хрущёв был, как и все, типичен,
Всё делал так, как он хотел,
Но, как генсек, демократичен
И в этом много преуспел:
Он нам свободней жить позволил,
О Европу приоткрыл окно
И оклеветанным дал волю,
Хотя нам было всё равно.

 24    
Из прочих больше всех любили
Мы Леонида Ильича,
При нём довольно сносно жили -
Он за границу нефть качал.         
Шумела нефть монетой звонкой;
Потом источник стал мельчать,
А то, что это нефть потомков,
Нам не хотелось замечать.

 25
Неся финансовое бремя
Всё нарастающих забот,
Любой хозяин в то же время
Стремится сократить расход;
Алкаш крушит под основанье,
Потом отекший, чуть живой
Просить к соседям подаянье
Идёт с тяжёлой головой.

 26
Власть коммунистов не от Бога -
От беспорточников пошла,
Поэтому, презрев тревогу
Судьбой страны пренебрегла.
Когда ж о бедствии сурово
Вдруг Горбачёв нам объявил,
Мы обвинили Горбачёва:
«Он, Горбачёв, всё развалил».
               
 27
Не видя фальши и обмана,
Как откровение Христа,
Мы эту глупость, как не странно,
Передаём из уст в уста
И, кажется, не лицемерим,
Не сходим вроде бы с ума,
А искренне и твёрдо верим,
Что это истина сама.

 28
Толпу людскую власть прельстила,
Кормя совковой колбасой,
(За что толпа ей всё простила),
И от возмездия лисой
Ушла с нетронутою шубой,
К тому же прихватив с собой
То, где ещё дымились трубы,
И вился факел голубой.

 29
О колбасе той, между прочим
(Возможно, не совсем права),
В среде крестьянской и рабочей
До наших дней идёт молва;
А между тем она едва ли
Была мерилом добрых слов:
Её тогда изготовляли
Из старых списанных коров.

 30
Как только нам свободу дали,
Нам дали собственность и власть,
Мы взяли и разворовали
Всё то, что можно было красть;
Как господа, что Русь пропили
И обвиняют до сих пор
Керенского, и мы свалили
На демократов свой позор.

 31
Как будто по России орды,
Прошлись железною пятой,
И наш народ, когда-то гордый,
Воитель на Руси святой,
В бреду безверья усомнился
В  итогах нового пути,
И, потеряв надежду, спился,
Не видя света впереди.

 32 
Настал итог: страна в полнеба,               
Сокровищ недр её не счесть,
Но так бедна, что вдоволь хлеба
Была не в силах произвесть
И билась в помыслах бесплодных,
Искала с прошлым связи нить,
Стараясь накормить голодных
И всех бездомных приютить.

 33
Привыкнув делать всё с прохладцей
И для начальства, шут бы с ним,
Мы на работе надорваться,
Не беспокойтесь, не спешим;
Зато любой прекрасно знает
И, если нет помех, приврёт:
Что, где и как ему мешает,
И что работать не даёт.

 34
Но тот ли мы народ России
И дети той ли мы страны,
Где все устои вековые
Ни нами ли потрясены,
Ни мы ли путь забыли к Богу,
Не ценим дружбу и семью
И не несём в душе тревогу
За честь и Родину свою?

 35
Ловцы посулов и удачи,
Мы счастьем призрачным живём
И насуливших нам подачек
Куда угодно изберём;
И коммунист, не знавший честность,
От нас имеющий мандат,
Зовёт нас снова в неизвестность:
Вперёд, в грядущее – назад!
               
 *   Из стихотворения А. С. Пушкина "Моя родословная".