Воскресение с Серафимом. Христос Воскресе!

 
  Родник родит  ручей, а тот стекает в реку,
  Та, с многими сливаясь - в океан,
  Стремятся наши души без успеха,
  К спасительным прижаться берегам.
  Когда все рушится и не имеет смысла,
  Когда не можешь в зеркало смотреть,
  На ум нейдут ни радости, ни мысли,
  И жить не можешь, хочешь умереть.
  Лишь крик в душе: "О, Господи, помилуй!" –
  Замрет и сядет у холодных губ,
  Как будто помолиться нет уж силы,
  Желанья нет, и будто – живой труп.
  Тогда одно спасение возможно -
  Молитв святых у старца попросить,
  Что грешному сознанью невозможно,
  Доступно  высшему, что толку голосить?
  Ведь наши многословные молитвы 
  Сплелись в один многоголосый хор:
  Один, победы просит в страшной битве,
  Другой, со страхом  отвести позор.
  Мы не стоим часами на молитве,
  А молимся, когда ударит гром.

  Святое имя громко призываем,
  Нарушив заповедь, другой   даем обет.
  Мы просто люди, души не меняем –
  Такие вот, уже 2000 лет,
  Воруем, грабим, блудим, убиваем,
  Причем воруем чаще у себя,
  Глаза паленой водкой заливаем,
  Клянемся небом, а возьмет земля.
  Когда же вдруг унылый и постылый
  Для самого себя, я - обновлюсь,
  Покров отброшу, тусклый и ленивый,
  В царевича из сказки обращусь?
  Какое ненасытное желанье
  Присуще человеческим страстям?
  Мы люди, нет греха в раскаянье,
  Такими  созданы, менялись не по дням.

  Откуда же  у старцев появилась
  Любовь лишь к Богу, ненависть  греха?
  И почему, чтоб к сердцу достучаться,
  Уйти в пустыню надо на века?
  У каждого, увы,  каждого своя планида,
  Запутанный исканиями путь:
  Кто клады ищет, кто-то Атлантиды,
  Находят одинаково, в том суть.
  Нас ждет игра с забвеньем и со смертью,
  На это тоже надо много сил,
  Из той игры, на слово мне поверьте,
  Никто живым еще не выходил.
  От страшного забвенья есть спасенье -
  Крещение и Вера, но скажи:
  Не так ли странника, бредущего в пустыне,
  Оазиса волнуют миражи?
  Какую надо внутреннюю силу -
  Иметь в себе найти любви слова?
  Желать добра? -  О, Господи, помилуй,
  За наши окаянные дела!
  И вот к тебе пришел я на могилку,
  И как с живым, с тобою  говорим.
  Ты – Пламенный, и сердцем своим пылким
  Лед растопил, и Бога  я узрел.
  Ты пожалеешь глупого невежду,
  И с радостью мне скажешь солнце-весть:
  "ХРИСТОС ВОСКРЕСЕ!". Я уйду с надеждой –
  Теперь мне невозможно умереть!