Жребий

                ЖРЕБИЙ *

 
А мне не спится  —  хоть убей,  не спится.  И вперившись  в нависший  потолок,
 я вчитываюсь в хрупкие  страницы романа своего из  сотен строк  —  из  сотен
  строк  кипящих  эсэмэсок  и  мэйловских  пылающих  речей — тобой  забытых
   живописных фресок под сводами разрушенных церквей... "И даже не женился —
    обвенчался — совсем  недавно, в  феврале,  в  конце..."  —  в глаза  не   глядя,
     чуть  вперёд подался  с  расслабленной  улыбкой  на лице.   Блестя   кольцом,
      сияя сединою,  нырял в беседе  с  ловкостью  пловца. А  мир ходил  кругами
        предо  мною,  сжимаясь  до  диаметра  кольца.   Сто  лет  молилась-верила-
         спасала...   Но   что  с  того?  —  ты  вытащил  билет.  Теперь  она  с  тобой
          под покрывалом  венчальным до  скончанья ваших лет.  Хотя  тебе стихов
           и не  напишет.   И  о   тебе   не  будет  видеть  сны.   И   поцелуев   зрелых
            тёплых  вишен   едва  ли  наберёт  на  дне  казны...    И   вот   ещё  узнать
             хотелось     мне    бы:    в    блаженной    тишине    иконных   зал    отцу,
              благословившему на жребий, про нас — меня  — ни  слова  не  сказал?
               Я помню:  "Договаривать  не надо,  из  тысяч слов довольно  десяти —
                искусное  плетенье  полуправды  —  ни  тени в нём обмана не найти".
                Пускай!  Моя  любовь  к  тебе сильнее желанья  рядом быть 
                законных жён.   Так  небо  осенью  и  выше,  и  синее,   хоть  мир  уже
                на холод обречён....


         С разбивкой на строфы:

         ***
         А мне не спится —  хоть убей, не спится.
         И вперившись в нависший потолок,
         я вчитываюсь в хрупкие страницы
         романа своего из сотен строк —

         из сотен строк кипящих эсэмэсок
         и мэйловских пылающих речей —
         тобой забытых живописных фресок
         под сводами разрушенных церквей...

        "И даже не женился — обвенчался —
         совсем недавно, в феврале, в конце..." —
         в глаза не глядя, чуть вперёд подался
         с расслабленной улыбкой на лице.

         Блестя кольцом, сияя сединою,
         нырял в беседе с ловкостью пловца.
         А мир ходил кругами предо мною,
         сжимаясь до диаметра кольца.

         Сто лет молилась-верила-спасала...
         Но что с того? — ты вытащил билет.
         Теперь она с тобой под покрывалом
         венчальным до скончанья ваших лет.

         Хотя тебе стихов и не напишет.
         И о тебе не будет видеть сны.
         И поцелуев зрелых тёплых вишен
         едва ли наберёт на дне казны...

         И вот ещё узнать хотелось мне бы:
         в блаженной тишине иконных зал
         отцу, благословившему на жребий,
         про нас — меня  — ни слова не сказал?

         Я помню: "Договаривать не надо,
         из тысяч слов довольно десяти —
         искусное плетенье полуправды —
         ни тени в нём обмана не найти".

         Пускай! Моя любовь к тебе сильнее
         желанья рядом быть законных жён.
         Так небо осенью и выше, и синее,
         хоть мир уже на холод обречён...

_______________
* Переосмысление карамзинской "Бедной Лизы" из нашего "сегодня"
через историю более взрослой и зрелой женщины.


Илл.: англ. художница Джозефина Уолл (Josephine Wall).