Думы о человеке

Досталась крапленая карта, подстать детективной главе.
Немало шального азарта в моей родилось голове.
И, то ли надеждой томимый, решился поверить в судьбу.
Но счастье проносится мимо, оставив лишь веру в борьбу.
Все предрешено, нет резона с надеждой в догадки играть.
Ведь нет ни какого закона, чтоб было нельзя умирать.
Испить бы очаг вдохновенья, чтоб бросило в нервную дрожь.
Но не умолкают мученья, и в правде запуталась ложь.

И, перебирая забытый древнейший мудреный вердикт,
в сознаньи родился избитый с годами увядший конфликт.
Он, в общем-то, и не кончался, а тлел восковою свечой.
В реалиях не признавался, и зиждился ложный покой.
Вот вспомнилось, есть же исконный, присущий живому инстинкт.
То, есть человек беспокойный – он жалок и попросту дик.
Глядит он на мир инстинктивно, сквозь призму житейских невзгод.
И все до того негативно, а в жизни всегда не везет.

Но что это было? Внезапно рукой почесал у виска.
Подстать орудийному залпу, ему как бы дали тычка.
Он вскрикнул, присел и подпрыгнул, и снова присел, застонал.
Он, как бы былое отринул и новый родил идеал.
И чувственность стала доступной, как некий чужой рудимент.
И из темноты беспробудной явился простой сентимент.
Теперь чувства льются рекою, эмоции блещут в глазах.
Но нрав человека спокойней, его не преследует страх.

Осмысленность в каждом движенье и координации пуд.
Былое ушло, как забвенье, и новые вехи зовут.
Промчался ли срок бесконечный, как некий осознанный век.
Оставив инстинктов беспечность, родился другой человек.
В нем разум осознанность будит, он словно прообраз Творца.
Во власти разумного чуда согласен идти до конца.
По краю житейского поля проложен незыблимый путь.
И грезится вольная воля, с которой уже не свернуть.

Решенья не вдруг вызревают, отмерен им собственный ритм.
И воля кипит, созидая в богатстве ума алгоритм.
В бескрайнем просторе вселенной предстал перед Богом иной,
Охвачен идеей священной другой человек – волевой.
По праву ему силой мысли любую картину создать.
Возможностей не перечислить, их стоит, как догму принять.
Он в мыслимых образах вечность и правду в сердцах укрепил,
поскольку его человечность достойна растраченных сил.

Но все же венцом вдохновенным явились простые слова.
И стал человек незабвенным словесною силой ума.
Он в творчестве преуспевает, и силою слова творит.
Поскольку он истину знает, и правда его, как гранит.
В развитии столь многогранном всего тяжелее душе.
Освоившись в мире желанном, она не подвластна клише.
В ней образный мир зазеркальный предстанет в виденьях своих.
И сила души досконально собою насытит живых.

Лишь только тогда в человеке душевность - подстать чистоте.
Когда-то душевный калека теперь присягнул красоте.
Вот мудрость его, как в корзину, и воля и ум вплетены.
Он – женщина в лике мужчины, и муж - в окруженьи жены.
В гармонии умная воля, и волен незыблимый ум.
Одухотворенное поле засеял могучий Перун.
Дана человеку основа и сила о счастье вещать.
Он вещие сны видит снова и чтит свою родину-мать.

Его торжество безгранично, и силы подобны богам.
И всё в этом мире отлично, открылся священный Сезам.
Вершиной становится вера, в бесспорной любви абсолют.
Преодолены все барьеры, но новые уж тут как тут.
И ведая пищей духовной, поднявшись к вершине столпа,
он силой наполнился новой, его укрепилась тропа.
И в ведах о праведной жизни он свой начертал идеал,
Чтоб каждый, познав оптимизма, о подлинном счастье мечтал.

Об этом все мысли и думы. Их мозг еще не доварил.
Я с ними хожу, как безумный. Лишь только хватило бы сил!