Прости мне любовь покаянную - глава девятая

      Пароход, увозящий новобранцев, дал прощальный гудок, заголосили бабоньки на пристани, кто-то бежал по берегу, махая уплывающим. Народ нехотя стал расходиться по домам. Проходя мимо Дмитрия, посматривали на него с нескрываемым любопытством. Непонятными были слова Игната, сказанные набегу. Все провожали сыновей семьями, а из Осташовых - один отец. Ладно братья, они недолюбливали меньшего, но Дарья-то чего не пришла проводить. Из всех новобранцев лишь у Игната не было зазнобы. Красив парень, весь в отца, сохли по нему девчата, а он не замечал, ровным был со всеми, никого не выделяя. Знать, время не пришло.

     Ноги сами привели Дмитрия к дому Натальи. Открыл калитку, ни от кого не таясь, поднялся на крыльцо и вошёл в дом без стука. Эта новость облетела всё село. Бабка Анисья с подружками, собравшись на чаепитие, не спускали глаз с калитки, дожидаясь ухода Дмитрия от Натальи, но так и не дождавшись, разошлись по домам, поглазев напоследок на тёмные окна соседнего дома.

     Рано утром село взбудоражили два выстрела на улице, прозвучавшие один за другим. Отродясь такого не было, народ жил мирный. Одно дело подраться спьяну, а стрельба - это уже совсем другой коленкор. Люди стали выбегать из домов. Бабы полураздетые, мужики в исподнем, но с ружьями в руках. Посреди улицы лежали братья Осташовы, уткнувшись  лицом в замерзшую землю.

     У Тимохи в руках одноствольноё ружьё, а в полусотне метров от них стояла Дарья с двустволкой. Степан попытался подняться, но Дарья выстрелила вверх и он вновь плюхнулся на землю. Дарья быстро перезарядила ружьё.

     - По домам, сыны! Мы с отцом сами разберёмся, как нам жить, как нам быть.
Иж чо удумали! На отца руку поднять! Домой, сказала! И чтоб ни слова более при людях. А для любопытных объявляю, что продаются три дома по сходной цене, - громко, на всю улицу, прозвучал голос Дарьи.

     Толпа окружила их, кто-то силой вырвал из руки Тимохи ружьё. Тот поднялся с земли, лицо его было грязным и перекошено от злобы.

     - По домам? А больше ты ничего не хочешь, маманя? Я его за содеянное без ружья порву на части! Он навсегда забудет дорогу по бабам шляться. Сегодня же возвернётся домой, старый пёс. Пусть с сынов пример берёт, - орал Тимоха.

     - Вот он я, пред тобой, Тимофей, рви на части, как народу обещал. Может ты, Дарья, стрельнешь, или, как там, у дома отца, ствол меж лопаток и поведёшь? Так время ушло, не повернуть его вспять. Другим я стал. Вырастил, выкормил и все обязательства, данные твоим родителям, выполнил. Игнатке восемнадцать исполнилось. Все своих парней провожали на службу, один он, будто сирота, был на пристани. Не вам меня учить, как жить и с кем быть. Не вам, - Дмитрий шёл в расступившейся толпе, задавая вопросы и отвечая на них. Выбритый, с аккуратно подстриженной шевелюрой, смотрелся младше сыновей.

     - Ой, посмотрите на них люди добрые! Пример с них брать! Кобели деревенские! Обрюхатили Катьку вдвоём и никто ребёночка признавать не хочет, крутись баба одна с дитём, а они дальше поедут. Отец сколько годков из под вашей матери горшки выносил, а вы и глаза свои бесстыжие не показывали. Возвернулись на всё готовенькое. Гнать этих убивцев надо из села! Стрелять спозаранку удумали, аспиды. А тебе, Дарья, нечего было своим самогоном сынов спаивать, они и без самогона дурью напичканы, - не удержалась бабка Анисья.

     К Степану подскочила жена и, без слов, стала его охаживать какой-то мокрой тряпкой. Он кинулся прочь из толпы и побежал в сторону своего дома, она бежала следом охаживая его тряпкой с остервенением.

     Толпа загудела, какой-то мужчина забрал из рук Дарьи заряженное ружьё. Она стояла опустив голову несколько минут, но почувствовав, что Дмитрий уходит, заговорила ему вслед:

     - Правильно про ружьё меж лопаток вспомнил. И такое в нашей жизни было.
Виновата я пред тобой, Дмитрий. Из пятерых детей только один, младшенький, в тебя пошёл лицом и характером. Убил он меня словами напоследок. Не обещал вернуться домой. Так и сказал - опостылела ненависть братьев, не вернусь. Потому и не пошла провожать. Не будем мы тебе мешать налаживать новую жизнь. Переедем к Стешке в Тару. Мне дом наш оставить для Игната или продать можно? Скажи мне сейчас, не уходи молчком. Скотину, птицу забери, не нужно мне ничего из этого. Ружья свои у людей возьми. Двустволка заряжена, вынь патроны. Прости меня, Митенька, за жизнь нашу. Поклон тебе, что в беде не бросил. Большая вина у меня пред тобой. Родителям моим ты всё отдал, что обещал, даже крест поставил на их могилку. Ещё там поняла, что подводишь итог жизни. Я бы и сегодня к Стешке уехала, но не знаю, как с домом быть, а у них не жить мне. Оставлю я заявление в сельском совете. Мы тут регистрировали брак наш. Скоро послабление будет в законе, здесь и разведут, выросли дети.

     - Хош уехать, поезжай. За дом не боись. Помню на чьи деньги он построен. Мне чужого не надо. Продам и отдам всё до копеечки. Нам Наташиного хватит. Игнат знает про нас с Натальей. Вернётся, я надеюсь на это, построим ему новый дом. - ответил Дмитрий и, забрав у мужиков свои ружья, пошёл прочь не оглядываясь.

     - Лучше вам, Дарья, по доброму из села уехать. За сегодняшнюю стрельбу тебе с Тимохой уже срок припаять можно. Езжайте с миром, но ежели Тимоха захочет какую пакость сотворить, то сил у мужиков хватит скрутить и доставить его куда следует. Не так говорю, люди добрые? - сказал председатель сельского совета, обращаясь больше к толпе.

     Озябший народ стал расходится по домам. Ни Катьки, ни Софьи в толпе не было.
Тимоха пошёл следом за матерью к родительскому дому. Она остановилась в недоумении глядя на него.

     - Ты ничего не попутал, сын? Твой дом в другом конце села. Нам, вроде как, и не по пути. Провожать меня не надо, сама дойду. Не боись, в петлю не полезу. Сама своими руками всё разрушила. С сорока годов себя в старухи записала.

     - Некуда мне идти, маманя. Сонька из дому выгнала. Говорит, или сам уходи, или отравлю. Узнала от кого-то о моих шашнях с Катькой. Я же их со Степаном хотел в разные стороны развести, а оно вон как вышло, - ответил матери Тимоха. - Может мне таво, к Катьке теперь притулиться. Только не знаю мой ребёнок или Степана, но факт не Сергея. Что скажешь, маманя? Какой совет дашь?

     - Уезжать нам надо. Слышал председателя? Он правильно всё сказал. Или уехать, или в тюрьму нам с тобой сесть. Пойдём, горе луковое, куда теперь тебя девать. Собраться поможешь. Надо торопиться, скоро река станет, не выберемся.

     Через пару дней видели люди, как грузили свой багаж Тимоха со Степаном, Дарья отрешённо за всем наблюдала. Жёны с ними не поехали, не пожелали далее по жизни мыкаться. Здесь дед родной остаётся - решили они. Не даст внукам пропасть. Катька тоже отказалась ехать с Осташовыми, заявив:

     - Мне чо теперь, одной женой на двоих быть? Очуметь и не жить! Лучше сама ребёночка выпестовываю, без ваших рож пьяных.

     Сыпал снег, покрывая землю белым покрывалом. Лёд поплыл по Иртышу. Ноябрём завершалась осень. Казалось, придёт зима, проморозит землицу, а весенний паводок унесёт весь мусор и зацветут буйным цветом деревья и луга.

Продолжение следует:

http://www.stihi.ru/2018/04/01/6117