Лот 72. Не отказываете себе ни в чем

Поздняя осень... Что ж вы хотели:
Лисья кровавые в белой метели
Как же чудовищны все ваши речи.
Даже простое: время не лечит.

Бога продавши, дьявол играет в темной аллее
Не соловьиного грая свирели.
Не отпевали таких виртуозов -
Только вот деньги... Зелень без прозы.

Купят тела на базаре тщеславий.
Чашу кровавую выпьют за здравье.
Скрипку в неё окунут и подсушат:
Кто Вам сказал, что имела та душу,

Девка из мира каких-то ущербных?
Все её тело продано Девам.
Каждой по щепочке дали: играйте!
В сердце втыкайте. Не утруждайтесь

Там, в мире горнем, любят картинки
Скудно болезным в их паутинке,
Как же прекрасно плачут здесь скрипки...
Долгая смерть - партитура Убийства.


«Красная скрипка» (англ. Red Violin, фр. Le Violon Rouge) — кинофильм режиссёра Франсуа Жирара.


Наше время. Аукцион Дюваль. Продаются скрипки. Лот номер 72 — последняя скрипка, сделанная великим Никколо Буссотти, шедевр XVII века, в отличие от других скрипок того же мастера покрытая лаком необычного красного цвета.

Прошлое. Кремона. Беременной жене Никколо Буссотти Анне старуха-гадалка Ческа говорит о будущем, излагая скорее нам, нежели собеседнице, канву истории скрипки, которую доделывает великий мастер. А роды будут тяжёлыми. И смерть матери и ребёнка заставит мастера поставить точку. Последняя его скрипка оказывается в монастыре, и в течение 100 лет на ней играют лучшие дети-музыканты, воспитывающиеся в монастыре. Пока один из этих детей, Каспар Вайсс, не привлекает внимание венского маэстро француза Жоржа Пуссена, не слишком удачливого музыканта, преподавателя музыки и изобретателя метронома. Он забирает мальчика со скрипкой в Вену и учит его, тратя последние свои деньги и стремясь представить ко двору Принца Мансфельда вундеркинда. Мальчик же поглощён скрипкой до того, что берёт её с собой в постель и болеет при одной мысли, что её могут отобрать у него. Сцена представления высочайшим особам, во время которой те разговаривают о возможной покупке скрипки, становится для Каспара последней. Сердце его не выдерживает. Монахи монастыря хоронят скрипку с мальчиком. Венский маэстро канет в безвестности, не сумев стать учителем гениального музыканта.

Дорога. Могила раскопана. Гроб ещё не сгнил. Скрипка попадает к цыганам. На свадьбах и в кибитках, ночью у костра и на палубе корабля. Бесконечно разные лица, мелодии. Ни слова. Только музыка.

«Дьявол» — говорит Ческа. В лесу звучит скрипка. На ней играет девушка-цыганка совершенно не цыганской внешности. И приходит англичанин, чопорный и властный. Скрипач лорд Фредерик Поуп выступает в Оксфорде, «разогреваясь» перед выступлениями сексом с писательницей Викторией Бёрд (англ. Victoria Byrd). Финал их отношений — выстрел, который Виктория пытается сначала совершить в Поупа, потом в его новую любовницу… И попадает в скрипку, намного более упрямую соперницу.

Слуга-китаец уезжает в Шанхай, украв повреждённую скрипку. Он продаёт её старьёвщику. Тут её слегка чинят и вешают на витрину. И мама покупает скрипку дочке, Шань Пей.

«Суд». И «Бойтесь жара огня» — говорит Ческа. Шанхай. Годы культурной революции. Портреты Мао, Маркса, Ленина. Публично осуждают немолодого учителя музыки и заставляют бросить в огонь «буржуазную» скрипку… Из-под половиц в своей квартире Сян Пэй, член партии, супруга активного члена партии, достаёт героиню нашей истории и тайно передаёт на хранение учителю. Перед этим единственный раз сыграв на ней перед своим очень близоруким малолетним сыном Мином.

«Смерть» — произносит Ческа. И хитрит… «Но карта перевёрнута» говорит она женщине. Конечно. Для кого-то из двоих собеседников карта непременно будет перевёрнута. Ческа играет смыслом. И смерть становится возрождением.

Смерть учителя музыки раскрывает его тайную коллекцию властям Китайской Народной Республики, и чиновники из правительства решают продать скрипки на престижном аукционе. Для чего приглашают экспертов — Клару Леру и Чарльза Моррица (Сэмюэль Джексон). Конечно, в этой коллекции большая часть скрипок — хлам… Но легендарная скрипка уже заочно владеет сердцем импозантного негра. И вот — их встреча.

Он ещё не уверен. Он пока только вглядывается… И у него уже зреет замысел обладать этой скрипкой. Для этого он с помощью эксперта-реставратора Эвана Уильямса тайно покупает единственную копию Красной Скрипки, сделанную по заказу Фредерика Поупа.

А вот мистер Русельски, пижон и сноб с отчётливым русским акцентом. Он пробует сыграть на скрипке, ещё не зная, насколько это редкая скрипка. Видя только её необычность. Сцена тончайшая. Игра эмоций — и «слон в посудной лавке» Русельский верит словам эксперта, который в этот момент говорит про скрипку «а ничего особенного». Нет, этот Русельский известен и популярен настолько, что и в зале аукциона у него просят автограф. Но… Из его уст ещё прозвучит «Сукин сын!».

И эксперт-технарь потрясён невероятным, невозможным звучанием Красной скрипки. Копия — «хорошая скрипка, но ничто по сравнению с оригиналом». Значимый разговор — о том, зачем эта скрипка.

Чарльз Морриц получает результат анализа образца лака. И узнаёт, что в лаке есть примесь крови. Тот самый красный оттенок. Он находит в скрипке автограф автора. Он наконец убеждается в том, что да — это она. Его мечта. Тот самый шедевр.

Воображение рисует Чарльзу, как смешивает с лаком кровь мёртвой жены Никколо Буссотти. Как делает кисть из пряди её волос.

Чарльз Морриц сидит в гостинице.

Снова зал аукциона. Та же самая, выученная нами наизусть сцена в зале аукциона. Сидящие в зале и где-то далеко, по телефону, люди. Представитель Фонда Поупа, близорукий китаец Минь, монахи того самого монастыря, эксперт Эван. Начало аукциона. лот номер один…

И Чарльз решается…

Темп нарастает. Монтажные кадры начинают мелькать, как в клипе. Грузик на метрономе мсье Пуссена опускается всё ниже и ниже. Эван отвлекает. Чарльз подменяет скрипки, роняет на пол бирку «72» и уходит. Паузы меньше. В зале растут ставки, и один за другим, переполненные чувствами, люди сходят с дистанции этой гонки. Дольше всех держится представитель Фонда Поупа. Морриц почти бежит к такси, чуть не попадает под машину… А обладателем «лота номер 72» становится мистер Русельски. Он всё равно не услышит разницы. Два миллиона четыреста тысяч долларов.

Чарльз Морриц едет домой, к дочери. Именно ей он везёт подарок. Нечто особенное.