***

Мущины прыгают с окон
до днесь от веку испокон

Взрослели позже,
Старели раньше.
И было больше
Любви и фальши:
Душистый бублик
Родного детства:
Союз Республик
Моих Советских.


С улыбкой грустной на устах,
Их подвиг помним неустанно.
И хлещут мирные фонтаны
В занятых ими городах.

Жужанна.

Да ну на. Надуманно, напыщенно, пафосно, сиськи - кисель. Фотограф дилетант. С под маски взгляд напряжоный тупой.

На старости почти не выступал сольных концертов

Стремительным домкратом войдя в мою нехитрую суть, Николетта Миликтрисовна, я сразу всем туловищем почувствовал тепла ваших декольте, в рассужденьи трепетного сердца и души написавшей поэтессы писомому посвящанту. Об чём, о котором чувстве захотелось рассказать с помощью этих нехитрых строк взаимообразного ответа на ваших генеальных строк, которых читая собственноручно у меня слетела шляпа и открылась пола на польте, идя одиноко по бескрайнему полю. Сказать об о мне так, как вас сказало, никому ещё не удасться. Простите за сумбур в мыслях. Я не ожидал и не ждал и даже не поджыдал в мыслях такого откровения На веки ваш Модест Наполеонович Лосик., который всегда здесь а то и ближе, чем вам хочется. Сучу копытком

Никогда себя не выдавал и всем детям говорил всегда об одном и том же. Вы меня не совсем за того принимаете Николетта Милициевна. Я хотел всегда только одного. Вы должны это понять. И я вас пойму. Иначе нам не увидеть того, чего видеть необходимо и суждено. Я должен был в этом признаться. Иначе ни как

Я сшил на себе все швы, Никита Мелитополевна. До одного, который не дался под иглу да и всё. Ползу к вам взаиморукоплеща на подкосившых от радости ног

От ваших фантазий, Нигматунга Граттулировна, любому голову может развернуть в зад на тристо восемьдесят семь градусов. Ползу в кетах подбираясь с заднего прохода вашей дущи, чтоб нежданной шуткой удивить кудесницу звонкого пера лирических поэзий

Я бы и с земли в высоту так и прыгнул бы. Но далеко уже не кузнечик, отнюдь

Мои ноги на другое туловище господом были рассчитаны, наверно. Ломлюсь сам с себя порою в низ на землю. Тянет мать земля. Подволакиваю не хуже деда. Генны.

А Лосик бы полечился у Нелли. Прям специально бы заболел

Каких наших лет. Ещё мой дед в коньячно-наждачной мастерской говорил своим внукам: - Не замай, сука мелкая клоп ублюдок вы****ыш разъёбовысранный, рашпиль об надфиль рвать, всё порвёшь и по миру пойдём. И пошли ведь. Все до одного. Прав был дед, ох прав

И ноги и руки обои подволакивал. И туловище. Аж хотелось иму дать по башке. И били люди били. А мы внуки только рады были

Отведай, дева приснославная достопамятная, Никлоетта Милликтрисовна. Откушай от хлебов нашых убогих зело борзо бо во скоромии блудодумном неусомняшеся

Губы вишнёвые протяни ко мне и аз воздам тебе по губам твоим

она была горнистка
он пионервожатый
она отбой трубила
он спать детей ложил
и он в неё влюбился
как в Родину солдаты
собрал однажды силы
и это предложил

ответила:  не надо
туловищем прильнула
и страстно целовала
забыв любимый горн
и на глазах отряда
дельфинчег и акула
наделали не мало
под водку и попкорн

закончилося лето
и наступила осень
с лапулечкой горнисткой
их разлучило вмиг
расстались в один миг
обои помнят это
им было двадцать восемь
годов как говориста
совместно на двоих

Спасибо, Виталий. Но это не ошибка. Просто я так вижу этого слова, хоть грамотность мне подучить несомненно допустим скажем надо до сих пор, о чём и подтверждаю своим ответом.

Всю ночь до первых петухов,
Читал друзей моих стихов.
Сказать хочу я лишь одно:
Друзья — жлобы.
Стихи — гамно.

Пусть я не тючев не гоголь
моих стихов любить изволь
когда ты мне в фейсбуке друг

 Жареному коню в зубы не смотрят.

Люблю я сала взять вонючего, барсучьего,
себя обмазывать и ножками посучивать.

железная набитая мясными людьми и их визжащих детей на колёсах с бамперами багажниками

Как по дну москва-реки
плавают пескарики
достаю сухариков
и ловлю пескариков

Спасибо, Виталий. Но, это не ошибка. Просто я так вижу этого слова, хоть грамотность мне подучить несомненно допустим скажем надо до сих пор, об чём и подтверждаю своим ответом. Вот например взять стихов известного классика:

На декольте горит мониста
Огнём любви, как говориста.

Красиво же ведь и очень точно.

Давно хотел приподсоединиться к взывающему гласу возмущённых женщин. Тапкой ему по морде так бы и дал, чтоб грибов с помидорами со щёк иво прям полетело в окружающее вокруг пространство приличных людей. А то ишь они глумиться изволют, ага.

Мёртвыми трупами убитых насмерть котов, прям - по харе паршивому бастарду. Штоб соплей ево помидорных, окружающих вокруг стен прям отштукатурило. Не льзя терпеть. И бабу его

На месте его бабы, я взяла бы тапку с его же ноги и этой тапкой просто всю бы харю  исхлестала. И бабе его. И детям. И гусю. И уже давно. (вы видали его (Сергея) друзей?) (с грудями прям, тфу) (а которые с губами и всем остальным) Вот и всё.  Видали мы таких патагрюэлей. Валерия, комчугезе форево, варум вир нихт цузамен? Дас ист фантастишь.  Ихь либе дихь. Унд Ду? Сучу копытком.

Вот меня все мои женщины записывали в евреи почему-то. И я им верил. и стал прям еврей прям. Вот бери прям и жги в печке. Вот суко а я не хочю. Ну вас нах всех.

Не панк, не рокер и не хипстер.
Красивый, стройный, без проблем.
Под пятьдесят. Полно проблем.
Купил я розовые джинсы.
За поцелуй скажу зачем.
По личке всем скажу зачем.
По личке расскажу – зачем.
Зафрендь меня. Скажу – зачем.
Иди ко мне, скажу зачем.
Но не скажу я вам – зачем.

Едущие вряд в одном направлении колёса, вращаются в противоположные стороны относительно  друг друга.

Угол
наклона зубочистки зависит от диаметра кариеса.

Таганский ценник

Новый аукцион

С людями незнакомыми,
которых душ влекомыми

 хоть будучи Вы в канифасовых панталонах, хоть в тройке креп жоржет на босое туловище, хоть в кожбушлате с капюшёном и новых ботинках на кистях ног, или диагоналевых галифе вокруг егодиц, или заболевши болезнью своего организма и всё такое. Выздоравливайте свою болезнь поскорее и пишите мне всяких рецензий иногда.  Несмотря на вышеперечисленное,  обнимаю всеми руками,  и целую губами своего лица в Вашу голову.  Листаю вот щас иногда порой Вашу книжечку и радуюсь  словами, которых вижу глазами собственноручно.  Щас вот очередная росейская оттепель прошла. Ну и пусть.  А мы, поэты, вечны.  Нам насрать. Обещайте всегда помнить меня всегда,  как я Вас.   Ведь это же щасьте, когда есть помнить тебе кого, и  тебя кому.