Поминальный сердолик

Поэт горяч и суеверен...
От бед, несчастий, вражьих ран
носил на пальце неизменно
дарёный перстень – талисман.

Восьмиугольный твёрдый камень,
близнец кровавый – сердолик
сиял на пальце знатной дамы,
соединяя жизнь двоих.

В нём отразились грусть прощанья
и роковая близость душ.
Но был тот перстень поминальный –
не талисман, а тяжкий груз.

Поэт твердил как заклинанье –
мой оберег, храни меня...
Ещё о будущем не зная,
он верил в магию огня.

В конце стихов и нежных писем
он ставил оттиск близнеца.
От суеверия зависим,
не видел божьего лица.

Принес несчастье красный камень –
дуэль и Чёрная река...
От роковой смертельной раны
погиб Поэт – скорбь велика...

Но спас Поэта от забвенья
не поминальный сердолик.
Его творения нетленны,
Россия держится на них.

***

Перстень с сердоликом оказался у Пушкина в 1824 году - когда он, покидая Одессу, отправлялся в своё родовое имение Михайловское. Кольцо поэту подарила супруга губернатора Крыма и Новороссии графиня Елизавета Ксаверьевна Воронцова - дама, которой Пушкин был в те годы искренне увлечен. У графини было два одинаковых золотых перстня с сердоликами, доставшихся ей по наследству от отца. На поверхности каждого из камней была гравировка с надписью на древнееврейском:

"Симха, сын почтенного рабби Иосифа, да будет благословенна его память".

Это были старинные поминальные перстни-печатки. Скорее всего их изготовили крымские евреи караимы в городе Чуфут-Кале. Один из таких перстней-двойников графиня и подарила поэту в день прощания.Именно этому кольцу посвящены строки:

"Храни меня, мой талисман,
Храни меня во дни гоненья,
Во дни раскаянья, волненья:
Ты в день печали был мне дан."...

Работая над этими стихами, Пушкин несколько раз оставил оттиск своего талисмана-печатки на черновиках. Точно такие же оттиски были и на сургучных печатях писем, которые поэт, находясь в Михайловском, иногда получал от Елизаветы Воронцовой.

По утверждениям пушкинистов, поэт не знал об истинном смысле надписи на своем сердоликовом перстне и считал его сильным оберегом. Он писал о нем:

Милый друг! от преступленья,
От сердечных новых ран,
От измены, от забвенья,
Сохрани мой талисман”!

Но увы, перстень-талисман не уберег Пушкина от смертельной раны во время дуэли с Дантесом.