Бовари, глава шестая

 Учебный материал по изучению романа "Мадам Бовари" Густава Флобера.

   Важные события для понимания содержания всего романа в этой главе.

VI
 Dействующие лица:
 1. Лестибудуа - причётник церкви и по совместительству звонарь.
 2. Аббат Бурнизьен
 3. Эмма и мальчики.
 Эмма сидела у открытого окна.
 Лестибудуа подрезал кусты букса.
 Потом зазвонил к вечерне колокол.

 
Однажды вечером она сидела у открытого окна и смотрела, как причетник Лестибудуа подрезает кусты букса, но потом он вдруг исчез, и тотчас же зазвонил к вечерне колокол.

 Дальше идёт Описание природы.

Это было в начале апреля, когда расцветают примулы, когда по разделанным грядкам кружится теплый ветер, а сады, словно женщины, наряжаются к летним праздникам. Сквозь переплет беседки и далеко кругом было видно, какие затейливые излучины выписывает в лугах река.
 Вечерний туман поднимался меж безлистых тополей, скрадывая их очертания лиловою дымкой, еще более нежной и прозрачной, чем тонкий флер, повисший на ветвях. Вдали брело стадо, но не слышно было ни топота, ни мычанья, а колокол все звонил, в воздухе по-прежнему реяла его тихая жалоба.
 
 2,Воспоминания Эммы о монастыре.

 Под этот мерный звон Эмма унеслась мыслью в давние воспоминания юности и пансиона. Ей припомнились высокие светильники на  престоле; цветы в  вазах;   Ей хотелось замешаться, как прежде, в длинный ряд белых косынок, которые преклоняли колена на скамеечки.
 
 За воскресной литургией  видела вверху, под куполом, кроткий лик Девы Марии.
 
 На душу Эммы снизошло умиление.
 Она направилась к церкви.

 3. Душевное состояние Эммы, заставившее Эмму обратиться к священнику:

 "Она вдруг почувствовала, что она слаба и беспомощна, как пушинка, которую кружит вихрь. И, не рассуждая, направилась к церкви, – она готова была дать любой обет, лишь бы на его исполнение ушли все ее душевные силы, лишь бы он поглотил ее всю без остатка."
5.
4. Для каких целей служит колокол в деревне.
 Звонит звонарь, оторвавшись от своих повседневных занятий, а потом возвращается
 к ним.

   Кроме того, преждевременным благовестом он созывал мальчиков на урок      
  катехизиса.
 

"На площади ей встретился Лестибудуа, только что спустившийся с колокольни. Он звонил к вечерне между делом, когда ему было удобнее: оторвется от своих занятий, позвонит, потом опять за дела. Кроме того, преждевременным благовестом он созывал мальчиков на урок катехизиса."

 5. О мальчиках на уроках катехизиса.
 Одни уже на могильных плитах в шары, на небольшом участке на кладбище.
 Другие сидели верхом на ограде и болтали ногами.
 Это был единственный зеленый уголок на всем кладбище; дальше шел сплошной камень, несмотря на метлу сторожа вечно покрытый мелкою пылью."

"Мальчишки  бегали по кладбищу, как будто по паркету, их крики покрывали гудение колокола.
 В глубине церкви горела лампада, в подвешенной плошке.

 6. Разговор Эммы со священником.

 Эмма попросила мальчугана позвать священника.


– Сейчас придет, – ответил мальчуган.

 В самом деле, дверь в доме священника скрипнула, и на пороге появился аббат Бурнизьен; мальчишки гурьбой кинулись в церковь.

  Эмма пожаловалась что страдает. Священник сказал, что он тоже страдает.
"Мы рождены для того, чтобы страдать. Так учит Апостол Павел."
" А как смотрит на ваше самочувствие господин Бовари?"
  О её самочувствии муж ничего не знает. потому что Эмма в его лекарствах не нуждается. Её страдания душевного свойства. Поэтому она здесь."

Их беседа была прервана баловством мальчиков вокруг аналоя , и исповедальни.

Священник устремился в церковь.
 Живописная сцена:
" Священнослужитель хватал их за шиворот, отрывал от пола, а потом с такой силой ставил на колени, точно хотел вбить в камень амвона."
 Призвав их к порядку, вернулся к Эмме и продолжил беседу.

 7. Проповедь вместо исповеди.
 Он говорил о том, как тяжело живётся крестьянам , да и рабочим в городах,
у которых нет даже куска хлеба или дров на зиму.
 Эмма возразила, что иногда люди страдают даже имея и то, и другое.
 Священник дал ей понять, что если человек живёт в тепле и в сытости, то ему не из-за чего и страдать. Что душевные муки- это просто блажь , и посоветовал ей идти домой, успокоиться и выпить чайку или холодной воды с сахаром

– То есть как не беда? По-моему, если человек живет в тепле, в сытости... ведь в конце-то концов...

– Боже мой! Боже мой! – вздыхала Эмма.

– Вы неважно себя чувствуете? – подойдя к пей вплотную, с обеспокоенным видом спросил священник. – Наверно, желудок но в порядке? Идите-ка домой, госпожа Бовари, выпейте чайку для бодрости или же холодной воды с сахаром.
 Оба молча смотрели друг на друга в упор.

–  Скоро день их первого причастия.  Поэтому с самого Вознесения я регулярно каждую среду задерживаю их на час для достойной подготовки;
"Будьте здоровы, сударыня! Кланяйтесь, пожалуйста, вашему супругу!"

 Эмма не смогла объяснить священнику, что терзает её, что она  жаждет любви и образ Леона преследует её повсюду;
 А священник не смог и предполагать о тайной зарождающейся в ней любви, считая её правоверной христианкой, и не смог предупредить, насколько опасно её  состояние.
 
  Где-то ранее, Бурнизьен сравнивал работу врача и священника: один лечит тело, а другой-души. В данном случае, он прописал ей лекарство, как врач, и забыл о душевных ранах, который наносит людям грех.

И, преклонив у входа колена, он вошел в церковь..

  Эмма же, не удовлетворённая это "исповедью" повернулась, точно статуя на оси, и пошла домой.
 " Но еще долго преследовал ее зычный голос священника и звонкие голоса мальчишек:


– Ты христианин?

– Да, я христианин.

– Кто есть христианин?

– Христианин есть тот, кто принял таинство крещения... крещения... крещения...


 Вернувшись домой, Эмма удивлялась, что в квартире ничего не изменилось ,что всё стоит на своих местах, и так спокойно, а у неё в груди бушует вьюга.

 Её дочь хотела подойти к ней, поиграть с ней, но Эмма в сердцах так оттолкнула от себя, что ребёнок заплакал, но продолжал идти к матери

Выражение ее лица испугало девочку, и она расплакалась.

 Эмма толкнула ее локтем, Берта упала около самого комода и ударилась о медное украшение; она разрезала себе щеку, показалась кровь.
 Только тогда Эмма испугалась, стала звать служанку, стала обнимать  ребёнка, чтобы его успокоить и тут вдруг появился Шарль,который пришел домой обедать.

" Посмотри, дружок, – спокойно заговорила Эмма, – девочка упала и поранила себе щечку.

Шарль уверил жену, что ничего опасного нет, и побежал за пластырем."

 Берта успокоилась и Эмма решила, что она очень глупа и очень добра, иначе она бы не стала расстраиваться по пустякам.
«На редкость некрасивый ребенок!» – думала Эмма.

  Новые действующие лица.

 1.Семья Омэ.: аптекарь,  его жена, дети.
 2.Леон из-за которого терзает себя Эмма.

– Посмотри, дружок, – спокойно заговорила Эмма, – девочка упала и поранила себе щечку.

Шарль уверил жену, что ничего опасного нет, и побежал за пластырем.

Госпожа Бовари не вышла в столовую, – ей хотелось остаться здесь и поухаживать за ребенком. Она смотрела на уснувшую Берту, последние остатки ее тревоги мало-помалу рассеивались, и в конце концов Эмма решила, что она очень глупа и очень добра, иначе она бы не стала расстраиваться по пустякам. В самом деле, Берта уже не всхлипывала. Бумажное одеяльце чуть заметно шевелилось теперь от ее дыхания. В углах полузакрытых ввалившихся глаз стояли крупные слезы; меж ресниц видны были матовые белки; липкий пластырь натягивал кожу поперек щеки.

«На редкость некрасивый ребенок!» – думала Эмма.

Вернувшись из аптеки в одиннадцать часов вечера (он пошел туда после обеда отдать остаток пластыря), Шарль застал жену подле детской кроватки.

– Уверяю тебя, что все пройдет! – сказал он, целуя ее в лоб. – Не мучь ты себя, бедняжечка, а то сама заболеешь!

 Шарль успокоил жену, но сам несколько взволновался и отправился к аптекарю за советом.
  В семье Омэ царила другая обстановка. Госпожа Омэ занята была детьми и не смотрела по сторонам.
 Разговор зашел о различных опасностях, грозящих детям, о легкомыслии прислуги.  Нежные родители г-н и г-жа Оме были особенно осторожны. Ножи у них в доме никогда не точились, полы не натирались. Окна были забраны железной решеткой, камины ограждены решеточками из толстых прутьев.
 Дети Оме пользовались самостоятельностью, и тем не менее за каждым их шагом зорко следили.
 Рана  Берты у Шарля тоже была лишь поводом, чтобы поговорить с аптекарем о более важных делах.
 Появился Леон

 Шарль выказал желание поговорить сним, и Леон испугался, что Шарль догадался о тех чувствах, которые Леон испытывает к Эмме.
 Но Шарль лишь просил Леона, который часто ездил в Руан, прицениться к дагерротипу, если он закажет свой портрет, чтобы подарить его, сделав ей сюрприз, Эмме.

 Он, Шарль надеется, что это поручение не затруднит г-на Леона, – все равно он почти каждую неделю ездит в город.

 Обыватели  судачили по поводу частых  поездок Леона в Руан.

Зачем он туда ездит?
Оме подозревал тут  какую-нибудь интрижку.
 Но он ошибался: никаких любовных похождений у Леона в городе не было.
 Он страдал от неразделённой любви к жене Шарля.
 Никогда еще он так не грустил.
 Г-жа Лефрансуа судила об этом по тому, как много еды оставалось у него теперь на тарелках.
 Податный инспектор Бине находил поведение Леона очень странным и советовал ему заняться резьбой по дереву, чтобы излечиться от рассеянности.



" Вашего супруга нет дома? – спросил Леон.

– Нет. – И еще раз повторила: – Нет."

Наступило молчание. Они смотрели друг на друга, и мысли их, проникнутые одним и тем же тоскливым чувством, сближались, как два трепещущих сердца.
  Состояние Леона до его отъезда в Париж.
"Безответная любовь истомила Леона; к душевной усталости примешалось еще уныние, порожденное однообразием бесцельного, беспросветного существования. Ему до того опостылели Ионвиль и его обитатели, что он уже видеть не мог некоторых знакомых, некоторые дома. Фармацевта, несмотря на все его добродушие, он буквально не выносил.
  Леон чуткостью молодого юноши угадывал под показным добродушием угадывал его хищную натуру и буквально его не выносил.
  Но перемена обстановки пугала  и в то же время прельщала его.


Впрочем, боязнь скоро уступила место нетерпению; Париж издалека манил его к себе музыкой на балах-маскарадах и смехом гризеток. Ведь ему все равно необходимо закончить юридическое образование, – так что же он не едет? Кто ему мешает? И он стал мысленно готовиться к отъезду.
. Он будет вести артистический образ жизни! Будет учиться играть на гитаре! Заведет халат, баскский берет, голубые бархатные туфли! Он представлял себе, как он повесит над камином две скрещенные рапиры, а над рапирами – гитару и череп.
 Он влюблён в Эмму, и одновременно готовит побег от неё, мечтая найти утешение в весёлой богемной парижской жизни.
 Он хотел заручиться одобрением матери, чтобы ехать в Париж.
 Сначала хотел найти место младшего помощника в Руане, чтобы быть недалеко от Эммы, но не нашёл его и стал собираться в Париж.
 Мать согласилась.
 Но Леон не спешил.
 В течение месяца  он готовился к поездке так, как будто собрался в кругосветное путешествие.
 Но пришло  второе письмо от матери, в котором она торопила его, ссылаясь на то, что сам же он хотел сдать экзамены до каникул.
 День отъезда наступил.


– Мне хочется поцеловать Берту, – сказал Леон.

Эмма спустилась на несколько ступенек и позвала Фелисите.

Леон пробежал глазами по стенам, по этажеркам, по камину, точно хотел проникнуть всюду, все унести с собой.

Но Эмма вернулась, а служанка привела Берту, – девочка дергала веревку, к которой была вверх ногами привязана игрушечная ветряная мельница.

Леон несколько раз поцеловал Берту в шейку.

– Прощай, милое дитя! Прощай, дорогая крошка, прощай! И отдал ее матери.