замыливание глаз

Тридцать лет назад в СССР прошла единственная в истории всей нашей индоевропейской цивилизации кампания выборов руководителей предприятий.

Летом 1987 года был принят закон «О государственном предприятии».

Закон предусматривал, что все директора должны быть избраны трудовым коллективом, а затем утверждены вышестоящим органом.

В случае если утверждение не состоялось, должны были проводиться повторные выборы.

Руководители выбирались на 5 лет.

К весне следующего 1988 года в стране началась выборная компания директоров.

Это был мой первый год взрослой жизни.

Защитив диплом, я приехал на большой металлургический комбинат на Донбассе.

Основной коллектив комбината составлял 25 тысяч человек.
Вместе с коксохимическим заводом, многочисленными ремонтными и подрядными организациями 40 тысяч.

В городе имелись ведомственные:
детские садики,
рестораны отдела рабочего снабжения, 
гостиница,
стадион, спортивный комплекс, дворец культуры,
цех озеленения,
колбасный цех,
строилась обувная фабрика и завод сантехники.

Всё это подчинялось комбинату.

В пример нам приводили Магнитогорск, где троллейбусное управление было цехом Магнитки и Азовсталь в городе Жданов (теперь Мариуполь), где производили мебель – мы же ограничивались только эмалированной посудой.

При комбинате имелись также: несколько санаториев на черноморском побережье, поликлиника, больница-травматология и похоронное бюро.

Наше основное производство располагалось на промышленной площадке длиной 17 километров.

Чтобы проехать вдоль всего комбината общественным транспортом, нужно было совершить три пересадки.

В сутки мы принимали 800 вагонов сырья, которые развозились 96-тью тепловозами – не каждая страна в мире и республика в СССР имела такой вагонопоток и локомотивный парк, как наш комбинат.

В 31-томной Большой Советской Энциклопедии мы упоминались дважды.

На востоке комбинат был ограничен отвалами шлака высотой метров 100, а на западе – кладбищем – отвалом человеческих амбиций и надежд.

Один из наших сталеваров был депутатом Верховного Совета СССР – конгрессменом.

Генеральный директор был делегатом съездов КПСС – сенатором.

До этого в течение многих лет Генеральный прокурор СССР был депутатом Верховного Совета от нашего города.

Он лично приезжал на встречи с избирателями, но в городе постоянно работала его приёмная, куда носили жалобы и обращения.

Говорили, что это работало.

Среди кандидатов на должность директора я запомнил двоих.

Начальник производственного отдела выступил со своей программой развития комбината и города.

Мой шеф заместитель генерального по транспорту тоже баллотировался.

Заводская и городская газеты напечатали тексты программ кандидатов.

Суть полемики я забыл, но помню атмосферу – она была возвышенной и какой-то праздничной что ли.

Было очевидно, что страна вступает в новую эру, ведь если усилить социализм реальной демократией, то мы однозначно выйдем в мировые лидеры.

Не исключаю, что это казалось мало кому или вообще только мне одному – мыслил я тогда статьями из перестроечной прессы.

Эти статьи и выступления по телевидению создавали атмосферу – для меня она длилась непрерывно, для многих, вероятно, была мимолётной – как понять?

Многое уже не помню, но остался в памяти разговор с рабочим.

«Они замыливают нам глаза своими выборами», – сказал этот человек, сухой и поджарый, для меня тогда пожилой помощник машиниста Геннадий Иванович – вероятно тогдашний моложе меня сегодняшнего.

На Донбассе множество словечек, которых больше не встречал нигде – замылить глаза.

Я всем тогда объяснял преимущества открытой дискуссии и хозяйственного расчёта при социализме – наверное, Геннадию Ивановичу тоже…

Действующий генеральный набрал на выборах процентов 90, но этим дело не кончилось.

Организовали выборы начальников управлений, цехов и даже участков.

Несколько молодых ИТР прорвались наверх. Один из них запомнился дикой некомпетентностью.

А через год началась волна забастовок, которая выдвинула новых лидеров, но это другая история.

Брат моего товарища распределился в Латвию. Оттуда приходили удивительные известия – сплошная смена старых советских директоров на выборах.

Мишка стал директором крупного треста в один присест.

А через два года Прибалтика,.. все знают что.

Я ни на что не намекаю своим рассказом – какой смысл намекать, если могу прямо сказать!

Может быть, ищу ответы на вопросы – почему, да как, но и вопросов у меня, честно говоря, уже не осталось – кому их задашь теперь, кроме себя самого!

Просто вспоминаю и пытаюсь писать о том, о чём никто не пишет.