В беспорядке волосы

В беспорядке волосы ливни косые
бьют благодарно плоть плотью спеленат
выплеснут пенным хвостом кромки
в Охотские шхуны – валуны  в гальку обточенную
касаниями бога волной
падаем в душную полость
сани – снега – пески – океаны резни стеблей
накрывало тратами – травами в угорье
плачется горечавка
стебель тонюсенек
как коктейльная соломинка
сразу всё случалось – стучалась
и тут же входила как-то обиженно развязна
вонзала указательный палец в стол
как загоняла в ствол снайперки патрон
колибри 5.45 над бутоном
зависла в воздухе
и упорно молчала – ствол каштана
а потом бац – три цыгана за окном пряли…
а потом мы встряли за угон августа
...ранее осокоря – где-то полдень вытряхивал из волос
полуночью паутинки – рельс – дорог – рассечена  рука  рябиною
гроздь повисла сомлевшая в безгрозье
грустно
господа переходить волость по области тумана Господа
нашего создавшего расстояния между почками сакуры
медленно отходит твой автобус как распускается рана
краями теплоходы белые в белые края отходят
рукава твои элодея твои мокрые ладони
колеса по чёрной жиже – колорит подходит поля
к той пропасти когда тебе говорят
– а  ты представь – что  её не будет…
летят провода – хлещут – стрелы как метель мелом
сквозь все стебли проходишь сам лезвие
вспомни… сновидение – как ты сквозь порталы летел
а люди странные – так и никто не заговорил
гипсовый заборчик с пузатыми балясинами перилл
вдруг задрожали осинушкою талия твоя проявилась
из глянца – потому как от дождя и плащик тонкий
с хрупкими плечами танца
помню – был Сантана на гибкой пластинке
помню храм Христовоздвиженский
какое длинное слово …
какое пропитанное раной
в луже радужка бензина разматывается дымом
и пряно резало прелью влажной солоноватой
как твои запястья – сочленья ветки тополиной
так же гармоничны словно вселенский заговор
не тот с другим удареньем
заговор шаманский и камлание и бубен ритма джаза
кровь
кровь
липкая рана почки тополиной горькой – если попробовать
если попытаться перейти за твой
соседний столик из белой манильской соломки
стул плетеный и каждый вечер кот на тёплую крышу мягко вспрыгивает
уходит…
она складывает сумочку – словно сама медлит
очутится на пустынной улице
фары за окном выхватывают метельные клубы
уходит…
метельно
стеклянная дверь тяжело отходит
как от трапа пароходик
проскальзываешь в другие миры
Zет – где серые пантеры сторожат развалясь на камне
твои ступни хищно оскаливаясь на моё приближение
выпуская сложенные лапы
готовые привстать
при малейшем шорохе дыхания
не двигаться – не дышать – не пытаться
изменить геометрически выверенный замысел.