Овидий жалуется. 2018-2019

ЗАЗЕРКАЛЬЕ

114.

монотонный искровед собирает
окостеневших ходатаев;
бумажная тень его
не опаляется
но роняет острые капли

опечатки следуют за дудочником
и дочерним огнём с разворота
стреляет виноградная кость

115.

твоя кожа с карнавальными веснушками
и размеченными волосками
спрессована холодом
в сияющую липкую точку

(подобную праву на узкую женщину
у раздвижного молчания) -

там пространство сдаётся внаём
а время скрипит на торопливых зубах
словно тусклый глянец

116.

так заходит берег за берег
без личной охраны
так отпечатываются почтовые ошибки
на загрубевшей коже ветра

ты - тонированное сходство
классной комнаты
с погибшим бульоном
а я - ревнивое пространство
внутри лотерейной нормандии

117.

поземки приз
словно побег
сквозь низкий горизонт алфавита
по лестнице присвоений

вероятность даёт надежду
на ледяное убранство
каждого заземлённого слепка

(но только зачем нам надежда?)

118.

сюжет будет твой но моею будет просадка
через одно разбитое лето
в муравьях и летучих занозах

утро раненых рыб
в кочевом фальцете
(кто же закроет плотину скрипа?)

чистка нотных листов
от милосердных фурий
и протяжённых
но дерзких рабынь эйзенштейна

119.

лелеешь разбитую люстру
словно расписание
стокгольмского синдрома
или парящую рвоту
в распределённом спектакле

твой пятый
с болезненной рукописью
и камышом проточной хроматики
тонет в листве
распятой скрипичным знаком

120.

что спазм отличит и разделит
как однодневный ходатай
в музыкальном лесу?

здесь время твоё - в подтасовке движений
в пугающем и безразличном лице
пролетающем над мучнистой дорогой
в обугленной части дубравы

наизготовку трисекция хоррора:
вчера-сегодня-некогда
как разорванное ухо
или любовь со стеклянным носом

вернёшься словно украденная
кость легиона
из двух островных гудений выберешь то
что ближе
к вырванной из течения
чёрно-белой лодке

к тем кто говорит о смещении
мужского в женское
о шахматной партии секса в кровавой
и ненадёжно мёртвой весне

121.

ты по карману можешь водить
логарифмической линейкой

можешь воспеть барыши
дремлющие приметы
и плотность главное плотность
приветствий и отклонений

у цирка земного стреляли в воздух
мелким бесом и ужасом

а у цирка небесного?

122.

музыка в стиле утло
медлит плюнуть в свинцовую руку

смотрим анимэ в дудочной крови
где вол гнилозуб/гниловзор
и рефлексивна царица крыс

ты ли тульи почтовой хозяин
тебе ль мы несём комменты
словно сгоревшее молоко
в сладких от дурновкусицы
нашей ладонях?

123.

не смиренного шара боль
и не рыдван кесарев
но косточка целовальная
чудит что голодный тренер
отравлений почтовых

а в глазу
треугольник пеший
(или утопленник трудовой?)
и ты перевёрнутым пламенем
прожигаешь его
до обещанного презрения
до хрестоматийного слова

124.

как сухости пришлой
вылечить двойню
щавелевую – сквозь искры в длинной рубахе?

вот шлюз за которым
статуи кормят овец
полночными рыбаками

в их сочлененьях милость угрюмей
и свет не проходит
сослагательного наклонения

125.

весна движет зверя
по запасным участкам пути
с фонариками-мормонами

царапин артикул
горстью смешащей -

тусклое чудо изгнанничества
в спелой руке
каторжника-вейволета

ставшего громом и шёпотом
попеременно

126.

яблоко творящее
в крошке пепла – та ещё
геолокация – барственно захватанная
передвинутая шахматкой
к публичной консоли ветра
бледней одним аристотелем дифирамба
и маркетолога с расстрелянной рукавицей
почтенней забытого накрест в военное время
окна таксонометрии

127.

размыта тропа
под циркулярным небом –
провожаешь по ней к почте
зверей звучащих

изгибается лист наследный
на кружевной
ладони зенона

и классическая ясность
вращается к невозвращению
в колеблющемся стеке мёртвого
древа «иди в меня»

128.

книжница тонет
в морщинах рубахи пугливой
шепчет в износ отражению
(запрещено даже ручку дверную крутить
в навершии плача
о капитанах безбрачных)

первенец пешки стережёт
капли дверные от смеха –
и то что стоит между ними
вращается в смуглой сверке
словно украденный
книжницей папоротник

130.

человек внешний не найден
в дереве пышущем жаром
и свёрнутом в свиток прибрежье;
не смех приютил неясного гостя –
фортепианный холод

боль раскачивает плоский свет
и ты не торопишься стать
на четвереньки укусить известковые пальцы
подобно двоящемуся почтальону

131.

зрением сцепленным
не посланника кость разбить
но вышколить двоичное дерево
пробудив его во собацех каменных

возле дома где сладкую пьют
балахоны из пепла
и затвор щёлкает
словно язык белой девушки

а в шапке стеклянный клок вертится
слава ему ибо он до сих пор
недействителен

132.

дети города словно ветер: немного
бензина и замороженной брынзы
(так уйдут холостые оценки)

тело узким ветром голодно
а не шёпотом удалённым
(хочешь увидеть в глазу шелковистое древо?)

кровь стоит как механическая дочь
не может разгладить щёк обвисших

всякая чистота зачинает
людоеда с оборваным ухом –
хоть проглаживай её заповедным сплайном

133.

не шёлк железной твари отмстил
высасывая молодость из ранки –
горный вожатый выполнен
эротическим холиваром

но нет маршрутов подобных
деревьям ангельским
без ума названного – как без одежды

сними же с себя имя
человеческое – отдай учёного друга
в театр "Уленшпигель"

134.

перебираешь света
треугольник бродячий
(моллюску досадна звучащая мать его) -
так вода пристального сержанта судит
не за грех - за радугу на паровой тяге

о бюрократии можно забыть
если ровным голосом взять на
три пропорции влево -
заслужишь и медников статных
и рассказ о кентерберийской влаге

135.

третий хозяин -
пулей пробитый газетчик
внутри воздушной колонны:
ветвятся привычные сюжеты
как тонкие пальцы летящие
по трубам метрополитена

в сотах влажного блеска нет
ни пенсионного города
ни пряничного человека
(который сумел сонату перевезти
в футляре от контрабаса
но взамен разделил надвое
поцелуй самурайский)

уровень нулевой растоплен
тактильным никтожеством
но хаотичны стыда надрезы
ограничены лишь языком шершавым
(давай линчуем французскую шапочку?)

136.

апостол устойчивости
возражает липкому царству:
смысл а не солнце
в рукописании таяний

не договаривает слюны ахиллесовой
не дотоваривает позёмки

«нет» - и падает стрельчатый занавес
объявляют пышную руку

137.

прогулка вдоль линзы степной
растягивает осушённую фразу;
медлит грузное имя
в рецензии на убийство старлеткой
воздушного поцелуя

щёлкаешь сумматором –
но бирнамского леса нет
выждали его морячкИ
магией ос брезгливых

крепок сон из оттенков
простоты назначенной к перечтению
ломкой линией
татуированных пастбищ

138.

нет огня обречённого долгому смеху
уснёшь – никто и возражать не станет
опрощению календарной поляны
до суммы стрельчатых скамеек

как ты гладишь рыбницу белую
(не уверен что это подделка)
как изымают гнёзда из времени
помощники артилеристов

иногда паром начинает вращаться
медленно дышит верстак дырявый
и лотта вешает станцию на крюк ветра

думаешь: окрик чёткий –
всё что донесла одна лакуна другой?

139.

время ушло отвечать на вопросы
пьяных сестёр любви
запертых в римских подвалах

утлым веслом отталкиваться
от модели ночной
скользя по дождливому фьорду

длить и беспамятствовать
окна песочные
да рисовать ноты пустые -

так дерзит клевер безлистый
двум древовидным слоганам

140.

фильтры соединяются точкой подвижной
отсекается лишнее измерение (музыкальное -
с бандеоном и обиженной флейтой?)
- или это переключение рельс
между киевом и перемышлем?

доступен и любовный реверс
при котором низкие частоты
могут пальцы откусить электричеству
хлопнуть форточкой пшеничного мавзолея
предложить скуке порядок и возраст -
луковую шелуху памяти

141.

мастер миниатюр лукавит
о топорах острейших -
как бросать их в придворное пламя?
как прослаивать в жар и запах?

навязчивая иллюзия - словно ранение
часовой стрелкой или фрагмент огненной свадьбы
с распластавшимся в засаде майором бриггсом -
дескать розовый бутон
нашёл наконец своего гражданина

142.

попадает ли гниение в ловушку? ждёт ли
нотариального подтверждения подобно
воздушному шару?

дырявым монетам мёртвыми быть не пристало
наполняешь их лаской бездумной
между первой потерей и третьей –
там отдаётся в невесты пригородная метель

поступаешь со мной как элементарная
частица с фальшивым предлогом
шепчешь на ухо: палитра твердеет

143.

в музее имён
законы писаны лишь
копировальным воинам

чуют они восстанье пружин:
ни хлеба ни метра
в охранных простынках
(даже винчи не могут поцеловать
поперечников карандашных)

фыркает на это господь резонанса
но не отворачивается

144.

твёрд маркетолог в любви –
так застеклённая башня
продувает сумму деревьев
и сослагательных наклонений

рады шагам его
миниатюрная лестница и островная луна
будто не было между ними трёхлетней вендетты
когда они боялись соврать и врали взахлёб

145.

в такой понятной ревности водиться
что с белых листьев прыгает водица

попробуй дерево за слабые усы
пока брюшная волость загустеет
как мёртвая книга
по геометрии сарториуса-вальжана

а вход в неё через семантический ящик
словно объяснение в любви с единственной
пощёчиной пятнистому галстуху подобной

146.

нет пуле глухой я не город
в котором клубятся столбы
и сдобен отец отцу словно перо монаху

если не удержимся на шероховатой
поверхности отпусти на волю симметрию
позволь разделить любовь
на пласты таврических мхов и заледеневших траншей

в нашем кино грубо всё - рассечённые титры
опреснённые эмоции
стекающие в рассудок словно
в намазанное белилами ухо

и локальный минимум иронии
натянутой как бельевая верёвка

147.

анестезиолог различает
между льдом и выдохом
кривую линию с живущей внутри минутой

кажется на буквы скрапывает курсив
ищется женская рифма к простуженной негритянке
едва не уничтоженной разрядом здравого смысла

будто бы поцелуи ещё решают
кому расставаться с рассыпанными спичками
а кому играть органную мессу
в самой бумажной из драконьих голов

148.

человек белого контура
хочет есть земляничный хлеб
открывать хранителей веса
в словах разрушенных

хранить сапоги женщин
обветренных троянской весной -
не дикий диез им кусать отныне
а присваивать замшу
вспоминая о боге мятежном

указывать черенком буквы:

даже песчинка строит на месте воды
никогда не переигрывая слепящих

149.

помнишь как пытались склеить историю
на радость бегущим строкам?
загвоздка в том что наклонная дверь
не подходит к цилиндрической крыше
а магнитный ключ
ко скрещению солнечных линий;
из окна виден бережно
прорисованный почтарь с пятнистым конвертом
в кармане пижамы последняя пуговица
и самодельная лопатка
сделанная из банковской вывески

2018


УЗЕЛКИ

252.

всякое совпадение является случайным
словно узор
начальственных гениталий
уводящий во фрактальный колодец
(но чью конкретно смерть
пинают деревянные футболисты?)

253.

рван ли
присутствий смерд
или просто затоптан?
тут и сваям рычащим быть некогда
и стыд позабыт
как мелодия-разведёнка
(все бароны уже обезглавлены
в подвалах поддельной свадьбы)

254.

три года служил пизанской башней
жужжал о своём дырявом лице
о неточности крысиных архивов

говорил букву "т" в замочную щёлку
наследовал принцу копирайту
не во всём только в накрапывающем сленге

255.

проточный ход имён | телеграммы
с чистовой стороны пространства
сомкнись во мне опечатанным зверем

теплом иного тепла

сходящим в ров как заказной иосиф
отворяющим пустотелый мрамор

256.

в игнор беспомощные сцепления
похожие на корневую систему
средневекового дома
на плоский дымок из трубы-междометия

изнасилуй меня неприметно
в тенетах оконных судей
в рыбачьем раю инстаграмма

257.

сырое пространство уже закрыто
татуированными постулатами
затемно целуются солдаты и
дети проходят в закрытые двери

буксует восприятие простейших
форм
осквернённых рачением
цепных птенцов лабиринта

258.

в салеме прохладные
животные не живут с раскалёнными
учениками осени
но совпадают (дабы ничто не мельчало)
с каждой воздушной палубой
зачатой во время бейсбольного матча

257.

солнце твоё словно рукав хрипящий
с обвязанным наискось горлом
невысока и пожарная башня
возле пунктирного знака
в истечении коего нет глумливых теней

258.

провод бегущий
от нашего прежнего дома к новому
(внутри сигнал о любви преступной)
и прыгнувшая в водопад мелкая птица –
всё что подарено зрению за минуту
с отеческой (якобы) нежностью

259.

пьяный огонь
скользит по островной облатке;
заточен облака стержень
нашим «не говори» как минутная лавка

труднее пасхальная жила в звуке
возможность угла
нырок с него в понедельник

260.

мягкое насилие похоже на
продовольственное шапито

с подробной картой воздух неугоден
и от мачт остаются внятные лунки –
«давно» музыкальной пропасти

261.

ожидать тихие знаки
уже осмолённые чуждым временем

как укрыть их от командных соцветий?

представить нагими и нецелованными
на виртуальных облацех?

заповедный глаз облизать?
захлебнуться запахом жницы?

262.

слово праздное
приберегать к распаду

обещать: мы вернёмся
изо всех круглых комнат
ёмкость которых соответствует
направлению пыли
в чистейшем из тракторов субботних

263.

пастырь руки своей
гибкий металл привлекает
отстукивает минус о минус звонкий

почта нет или почта да -
но куда запятым деваться?

и композитам оттеняющим объяснения?

в доме горит днём свет - потуши

264.

вырванный зуб и наскучить может -
как и молитва
о годах контрабандных

не скучно ли башни запутывать
осторожному воздуху?
дышать на водку как на оборванную бумагу?
изнашивать будни галлюцинотворной смородиной?

265.

внутри станционных стаканов
отцветает колючая сцена
пьеса зовётся «о вращении
запахов лжеименных»

похоже что смыта дождём
невесомая часть уравнения

(даже огонь себя делает старым)

266.

на чужом клею
не память храни
но прощающий выдох извести

(супостат за работой пришёл
слвно выбросил дом муравьиный)

267.

сцилле соляной
и дленья дневного довольно
не то с полуостровом брючной складки
из двух средств для мытья
выбравшей отвердитель
табакерок спектральных

268.

расписание пыли безгрешно
тяжёл и зуб
выгоды – правда твоя
манерна до ощупи –
возлюбленных лишь по касательной мерит

269.

крошки падают в город священный
уже и слов избегаешь -
пусть будет любовь - хотя это
не всё что случится
на верстаке прибрежном
важнее текст висящий на паутинке

270.

любовь имени самого себя?
вечный двигатель или
ловушка для воли тишайшей?

словно рыбак на берегу пролива -

стучишь словом о слово
пока не разобьётся

271.

ты отстаивала стратегию светофора
не замечая как матрица дыхания
сокращала остывающий остров
до следа от гладко выбритых кустов
перед памятником шевченко

272.

время застыло в холодном доме:
уклад иллюзорный
кладовая с мальтузианской скукой

и чувства нет – заменяешь
короткую спичку длинной
прежде чем сказать пару слов о пропорциях

273.

вера холодная длится как хлебная чешуя
вера горячая плавит гвозди
откалывает от берега смету

борьба с ней полезна но не восторженна
немногим дольше чем "всё" помола
кувырком (такое слово камням завидно)

274.

возможен ещё неустойчивый рим
и влажный парус со зверем небесным

(как закруглённый дворец с раздельным
входом для мальчиков и лошадок)

но где же облака
отверстые причин и формул?

275.

даже зарисованной бочке не в силах
отказать в минутном бытии –

пусть будет королевой мух; заночует с ткачами
в роговице обсерватории

отдаст своё всё равно
свету дневному

276.

поверхность схваченная – первая – измеримая
слово «ибо» – со знаком внутри – речного союза
(натяжением вращающей стрелки)

человек заботится о своих коленях; трепет
отсекает металлическую строку

полуцвет – пришпиленная родина
пусть и сухих слухов

277.

не следят за учётом наследницы
носят в рукавах звучные кости
щурятся словно княжны-датчанки

в ножнах баран чихнёт –
и отступится зуд крапивный:
так и лежит вдоль земной полосы
грузовик с подлащённым детством

278.

смех-невидимка твоя
междугородная политика
запутана словно лобковый волос:
отрицает размерность
превращает любовь в развёртку

279.

негоцианту двойное лезвие
как реприза луча обременённого смехом

уже и птенцов поить не надо
бледными описаниями
чтоб оставались они щепками
в проданном богу сухом глазу

280.

возвращаешься к осмолённому времени
не наполненной а вычтенной

говоришь о тождестве базельских крыш
и островерхих надгробий
будто о мельнице которая должна
себя переиначить к празднику

281.

перебуду и этот день
у расшатанной этажерки;
грубая книга с неё упадёт
и распадётся
на пустотелую анну
и её щеголистого аспида

282.

перебуду и этот день
у расшатанной этажерки;
грубая книга с неё упадёт
и распадётся
на пустотелую анну
и её щеголистого аспида

283.

в трансформации должна быть легкая никчемушность
похожая на треугольник
с двумя слишком короткими сторонами -
в сумме гораздо меньше третьей

из-за того что медиатор существует во времени
оно сворачивается в замысловатый кружок

284.

книголюб желтую пешку съел
и задумался
хочу – говорит – казаться себе подробным
как выстрел в молоко и
разоблаченное эхо в каневском сквоте

ариадниной нити осталось
на тридевять звуков и мушье убийство

285.

на солнце сегодня великое шествие
а степь фосфоресцирует
понарошку и редактор её
красив но пока возможен –
тратит новую улицу
на сотню квирных процентов

286.

очищается волос восьмой
на расписанной глине

и по глазам остывшим
сочится признак длины

преподнесением гула
в разбитом окуне

287.

та ли ещё луна у везущих азбуку
начальников темноснежья
ничего у них нет даже разрыва
просто не расходуют больше похожих движений

разговоры воскресны как уличные воровки
и так мало утопленников надёжных
опьяняющих безымянные пальцы

288.

скорняку заказ:
ушить рядового
аллюзии в солнечную погоду

тяжела времени лыжа
и битуют союзники
как вода на белом холсте

289.

кровопийца молчит
и рисует схему выключателя
хочет обменять бороду на деньги

слишком строги у него развлечения
пока слово к слову примеривается

290.

взвешиваешь килограмм пуха
и килограмм оплавленного металла
распадаясь на множество
не подходящих друг к другу деталей

падаешь с элейской башни так долго
что убиваешь собравшихся любовников
своим неизменным профилем

291.

смог бы ты смуглое "нет"
выгреть как механическую куклу
втягивая в себя-дудочку
ветер приказный?

проволочна природа натурщиц
тиха перед богом линий
ожидающим на мелководье бумажной битвы

2018-2019


ТОЧКИ & ЗАПЯТЫЕ

*

арбитраж -
рыба без пояса
и без запаха

*

при первой нарезке сажа
была свидетельницей свадьбы
ливневых наконечников


*

поэзия на раздевание
бунт плоских объектов

*

отказываюсь от смеха и алгебры
в саду расходящихся
телеграм-каналов

*

цирк тяготения
(рядом с музеем воды)

*

холоп
входит мышиным углём

*

монтаж ?кучевых металлических полосок
нащупывается мёртвая логика

*

каньон беззаботность и море
без единой целой строки
(здесь я пишу слова в алфавитном порядке)

*

полна горница людей в наушниках
но никто не прошивает им ветра

*

никогда не достигал центральных ванных
но желал механизмов всем сердцем

*

до такой степени неплохо
что я даже не улетучиваюсь

*

душа-самокрутка
и шхина велосипеда


[свобода]

велосипедная цепь маркова

*

хорошо забыть о ком-то из самых опрятных
замести его под ковёр фортепьянный

[кортасар]

черепаха всегда побеждает нокаутом
ахиллес должен выиграть по очкам

2018



ШУМ

*

организовать иерархию психов
я даже музыку на фон поставлю

(будто я специально изъебываюсь чтобы красоту заметили)

*

турист - это гипотеза

*

не сезон, читай мокрый снег и льдинки
накормленные в различной степени

*

нас кусает некто со странным чувством юмора
(возможно, средневековый корейский зомби?)

*

решил стать честным инопланетянином
вечером проверил - это реализуемо

*

невелика победа быть знатоком двух рыб

2018


HOLY MOTORS

17.

люблю ли тебя? мой мир
для того и создан чтоб я постоянно
пытался прибавить к нему
хоть одну лишнюю строчку
пусть проходит кордон из подвижных металлов

ибо любовь это спасительный шоу-бизнес
в котором нет текста нет текста нет цвета

что оставить на память беспамятной этой минуте
снайперу дремлющему на заднем сиденье
и его невероятному везению?

18.

мешает сухим нулям сократиться в дроби
дождь любовный
охватывая
встревоженный куст расстояний
зато и рифма слипается с узловатой ладонью
не снять как браслет с мёртвого зноя
не описать дугу островную –
да и к чему возвращенье
к шеренгам двоичных соцветий
к выжженым спермой
арифметическим сочлененьям?

2018


СКВОЗЬ ТУСКЛОЕ СТЕКЛО

90.

не следует ждать поворотов
в звуке рассохшемся
в парадоксальном определеньи
имбирного чая
со множеством неясных
эпизодов демонстративно прожитых
порознь на смех болотным курам
(так отдаётся в жёны почтенный
распивочный стол на острой бумаге)

91.

любовное замыкание – редкость в дни
когда ветер качает прибрежные сосны
и буквы прячутся в коротких жестах
и ты проживаешь слепое пятно
по долгой диагонали

не проще ли попятному звену внутри
тихой матери воздуха чем в компании
назойливых садоводов?

92.

затенён период вращения слухов
словно коттедж с левитирующим секретным агентом

вопреки пришлой любви яснеет
осенней лёгкости огласовка
и тщетно повторение спелых пауз

точней только их и можно повторить
на берегу растроганного моря
как правила о неспрягаемых глаголах

93.

голоден ли год смеховой? подобен
фигуре описанной лодыжкой –
так  за рекой скользит фигурная скобка
наполовину окрашенная
невесомым маляром
или симфонию окрестности бередит
грамматической уклончивостью
токката тележного стука;
но плеть воздуха болезненна, и режет нёбо
клевер неспешного детского плача

94.

ты говоришь: запасная
женщина одежда ушедших

ты говоришь:
женщина движение языка
по мочке уха филологический случай

ты говоришь:
устаревшее царство разделение
буквы на две червивые половины

говоришь:
винт уходящий в дыхание

история бунта история
прикосновений история красоты

три объёмные истории
не ждущие воплощений

95.

сочленения звука беспомощно
прилипают к ветру
пока продолжается игра с упругим бликом

похоть лежит на поверхности
словно проигранная василисе
приблудной слепая муха

харьков подходит к оправе дверной
казённым пунктиром
похожим на шорох болельщиком

96.

внимание обращённое вспышкой
в отечество своё
цепляется за разговор
ненужно-любовный
с маковыми зёрнами брани

только один из живых камней
достоин желания
так молчальник покидает комнату ветра
три раза в месяц
чтобы заняться любовью
с отставною флейтисткой

небрежен уход обветшавших масок:
в одиночку ты не способен
сдвинуть узел с шахматной клетки
объявить устаревшим окружье боли

97. Cheap Beauty

насколько плотным быть может
искусство дежурной тени –
увидим уже в понедельник
тогда рассыплются мусорной византией
гористые экраны
и сядет под хмельным лицом сфинкса
усталый аравитянин
держа за руку призрак детской простуды

и расщепится день на подножьях
бутылочных мельниц
с завёрнутыми
в капустные листья ларьками
там где озеро «молодость» хранит картавого бога
а в глазу его властном –
словно в цепи электрической – слухи
обкусывают ногти товарным знакам

98.

видим человек всякий
слышим человек весенний
(не вентилятор - смерч девичьей памяти)
помнишь первую и вторую походку
в гостиничном номере "ж"
(ты как раз выходила прикурить сигарету) -

шахматной лошадкой
становится всяк поборовший зевоту

99.

расширяется боль
до пределов слабых –
о как ты сегодня вращаешь посуду
как дразнишь юных акул
времени и пространства

неразличим ловкий свет
в руке статиста, говорливом "вниз"
отправлений почтовых
где жёлтые лунки блещут
поочерёдно как смехозавры

100.

не гневная дилемма -
полированный знак отвергнутый
нашим молчанием; сумма внутренних сторон
(о жало где твоя беседа?)

опыт не смел по ночам
изнемогая от пресных деревев
и стремительных берегов
близоруких словно паучьи линзы

стягивается машинальная связь
захватывая боль как раскрытую книгу
изгоняя хроматику - с целомудрием
раскалённой степной ведьмы

101.

едва заметное крепление
помогает облаку оставаться в небе
а неписанной жене -
в чисто технической области

но нет рваных краёв
у бензоколонки имбирной
нет и методов отрицания
короткофокусной печали -

так и обводишь часовую стрелку
словно подошву речную

102.

мореет твоя улыбка
целиком но без чёткости
пифагорейских мельниц

поджигает маяк
затерянный во времени
словно в траве прибрежной

исчерпывает гладкость рыб -
до шёлка

находит метро суровое
а после метро озорное

под нашим слишком многое
обещавшим союзом

103.

интонация позволяет девочке на роликах
катиться долго, без остановок –
поди догони. черепаха переступает
через игральные кости
ахиллес разучивает сонату

трение предметов о поверхность
присвоение им номеров: самый стойкий
должен преодолеть четыре ступени

104.

разрезаешь корешок книги
словно играешь с праздничным светом
соединяющим нас наизнанку

так толкаешь узкое горлышко
будто знаешь в каких снегах
пробегает мимо любви медальон роста

что подаришь экзаменатору?
заполненную грубостью бутылку?
обновлённый порядок (у/и)гольного бытия?
текущее по усталой земле усталое небо?

105.

опоздать словно клеймо
на иконе филонова
целовать маятник бедра твоего
(жажду его утолять пристало
владельцам рассветных гарпий)

время нами вдовеет
сокращая ракурс как поле
с выцветшими стеблями
впечатывая мокрые звуки -

не зачтётся, совсем

2018


И ЕЩЁ

95.

докучен упавший свист
в разбавленной табачной лавке
словно голод почтовый
сомкнувшийся о суммы деревьев

по чтению странному в мёртвом саду эклиптики
по пеплу замешанному
продолговатым утренним телом

где самке созревшей в поисках грубой любви
дают подробную схему отмытой палубы

96.

размеренна смерть в усечённом конусе
её маленькие грубые подошвы
и целлофановый трюм возвращений
не здесь ли желтеет формальное правило обхода
взятое в кавычки как инородное тело
пожива узловатых дыханий

найдёныш кашляет в острый речной рукав
где вишнёвы шаги командора
на сумму около 30 миллионов евро
(ренессансный бюджет развязки)
так твёрдость теряет пропорции
в келье холодной разносчиков хмеля
с прожорливым хлебным светом

так мучается линия нанесённая
на размытом дождями
полуострове ладони
так сочетаются невесомые конфликты
и впиваются в квадратную ветку
пробивкой живого метро для отморозков

но загрязнён бытовыми отходами
и хладен канал чеширской улыбки
с утопленницей анной в лубочном надрезе -
ходят по берегам его томные звери

и ночи тележной в её целомудренном займе
рано ломких стволов языком касаться
столь чуток туман в долине контрастной речи
а в смехе присвоенном - биенье часов
свёрстанных блуждающей проймой:
всё те же расшитые бантами угрозы
охраняют от спеси субботние письма
чиркают спичками по ободам
влажных женитьб сосновых

97.

тростниковой дверью отслушивать
снижение гнилых ласточек уже
не доведётся и притворяться
мальчиком или девочкой в леденящем
теле акустики отсчитывать
молочные деревья от преждевременно
истраченного наслаждения

редкий ресурс как призму любовную
вертишь в зрачке книжного слога
в господе газообразном
любой патефон
собирает бригаду духовых субподрядчиков
только ленивый не чувствует боли смущённой

98.

кран, полотенце - животные под защитой изогнутых стёкол -
без права быть внесёнными в анонимную историю.
деревянные музыканты завершают ритуал чётких пятен,
осмысленных вопросов. стыд - чаша,
переполняющая каплю, поражение сплава

приходится быть минотавром, ищущим вход в лабиринт.
материал слишком сырой. сквозь разграничительное двоеточие
надо попасть в мариенбад, где только начинают торговать кирпичом.
текст рождается из температурных условий, хватит и лёгкого пунктира

аудиосхема красива, как придушенный гравитацией барс.
мало-мальски знакомое лицо кладёт гирьку на левую чашу,
задраивает пляшущий слух. вольно ожидать от зеркала глубины,
от надреза - просторного звука, от шёпота -
чешуйчатых насекомых, распадающихся по прозрачному шву

99.

подсветка трёхъярусного трейлера, загруженного пробной монетой
взаимовогнутые снежинки, евклидова морось на радужных оболочках

так ли движется проза – как насмешливая гостья в дурную погоду?
как рот картонного вора в театре «уверенность»
где отрицают реальность стекла?

побеждает голубой электрический свет сшивающий обе системы
координат – подача идёт то справа то слева – пока в двумерном футляре
угасают одна за другой зимние церкви

100.

нелюбовнику твоему
сложно замерить сухость местной тектоники
ещё одной растерянной родины цвета
(секс - как марионетка в порту
всегда просит сдачи)

видишь: не к лицу кожух женский
демону снимающему с себя
лицо за лицом (размеры не уменьшаются)

тёплый воздух примешивает метки различий
гладких словно перепелиные яйца

и грубость сплетается в лёгкость:
мёртвые жуки достаются только упавшим
перепутавшим осла и линию на заборе

101.

"если я кажусь инкассаторской мамой
это не значит что в голосе
может гнёзда вить
любая проточная дочь
пусть сначала половинам деревьев вернёт
коллекцию шагов фехтовальных"

выносимо и отторжение
вертикальных площадок; в пыльных
банях едва проснувшиеся двери
разыгрывают - сами для себя - комедию упадка

102.

жизнь без любви на медных пластинах
музыки совершенной;
стоит точку слепую разжать -
и прольётся моча фаворитки

кружится двоичное облако
у входа в нотный диктант (болванам направо)

грех снова становится сладким; блейминг
расчерчивает поляну ниткой слюны
из доказательств лишь грохот деревянной двери
да фортепианный концерт г-на мазоха

103.

слова – механизмы осязания в
соляных палатах где молчание
ангелов и растений
возвращает утерянные объекты
перед плотиной рваного шёпота

свидетели рокировок стоящие
одною ногой в красных снегах
простукивают вслепую
ковриги шелковиц
не добавляя впрочем особого смысла

фонтаны поросли цветущим дюшаном
(опасность на стороне ответа)
и человек читает последнюю спичку
чужим прокуренным голосом

универмаг иллюзий
размечает доступное небо
для жителей безлюбых предместий
летающих дозревшими бабочками
на островную работу

популярны танцы-мортели
по сюжетам праведниц
да вереницы гофманских скобок
обречённых десятилетиями
скучать на театральных вешалках

2018-2019


МУХИ

*

человек человеку шикарная девка
(не разобрать как следует)
?сшивающая?
в цветущей степи
оформленного названия

*

любовь земная страшней
днестровских лиманов
с пружинными фонарями сиротства –
гордость её затмевает
все будетлянские страхи
а в глазах
цветёт сорванец ртути


*

оказывается у аргентинцев есть скорость
каждое бранное прозвище может её увеличить
чемпионат окончен много недель назад -
но они всё бегут по ломкому мостику
как жертвенные ягнята

(это можно назвать камбэком)

*

вертолётчик сосёт вязаный хлебушек

всё свистит в порядке вещей

2018-2019


КАМЕШКИ

*

в имени снулом палевый
инспектор отдаётся радушной слезе

помилована будет болотная ткань
на всю голову лесную

*

с фольгою-белуччи любовь размечать
хотя бы в стеклянных масках где луны
играют в покер
и льётся слюна их по венам оруженосцев

*

нехотя верность ржавеет
словно безветренная рыба
и ткань её даже острее
следов кожистых швей

*

титаны говорят
о стрелках минутных
как о перечёркнутых нотах
вышколенных словно кожа
стяжательных местоимений

*

шероховатое приближение к слову:
словно отряд босоногих полицейских
зазевался на длинной банкноте

*

выдумать рельеф
положение камешков на песке
направление журчащего смеха
женское тело мерцающее каждым штрихом

*

есть ли у луча
поляна для давних сомнений?

(осторожно: помеха зашторена
хоть и зрима до нервного смеха)

*

после падения с крыши
связан сообщник цветения
и
шелест любовный
словно окрестность улики
среди подмандатных деревьев

2018


ПРИЧИНЫ

23.

на берегу долгой паузы
страх расщепляет
выгоревшее в доме пустом время
и не вернуть её опалённым словом
но и не выбросить на смех фальшивой ноте

24.

как лужицу ты смахиваешь с ветки
больную тучку – или вертикальных
сгребаешь к ужину подростков?
томителен побег пружин
под воспалённой крышей из соломы
не рот погибнет – а одна лишь скука

2018


ОШИБОЧНЫЕ ТЕОРЕМЫ

51.

овидий жалуется
остекленевшей скрипке:

тринадцатую общину
не смей приласкать отсрочив
уничтожающее прочтение

или
бросок буквой хер
(как бумерангом)
над пыльной просёлочной ленью

где дьявол живёт
на границе двух сред
одна из которых забыта

(заколочена? смертна?)
утренним любованьем

2018


НОВОСТИ

47.

боязнь обзорной экскурсии
по рукам любимого человека
вдоль твёрдого "нет"
как вдоль берега морского

так практик богатый
шарит в листве запасным словом -
но кто он чтобы мешать
тектоническому излому?

2018