На фиакре в Лилле...

Я не люблю автомобили,
по нраву транспорт гужевой.
Мне снилось, на фиакре в Лилле
катил по гулкой мостовой.

В Ботсване где-то в Калахари
мне снился я, Морис Дрюон
и две мне неизвестных в сари.
Искали море. Странный сон.

Нас незнакомки как сивиллы
до Учкудука довели.
Я думал - это Фермопилы.
И драхмы превратил в рубли.

Я произнёс - пойдём на север,-
и повернул на Тетюши.
Я знал, там не пески, а клевер,
там есть вода и беляши.

Дрюон и я без тюбетеек
брели. Пустынный скорпион
нам встретился, да пара змеек.
Нам не был слышен птичий звон.

Вдруг появившийся Кропоткин
нам предложил вступить в кружок,
где был уже Пипин Короткий
и пёс по имени Дружок.

Пипин был в галифе и в кедах.
А за дружком шёл Ибрагим.
Он обвинял Пипина в бедах
и брякал кошельком своим.

Запахло кофе и гвоздикой,
на пряный запах имбиря
мы шли по пустоши великой,
и было это всё не зря.

Дрюон сказал что Дарданеллы
от этих мест недалеко,
в Эгейском море - каравеллы,
на них мы попадём легко

хоть в Монпелье, хоть в Барселону,
хоть в Копенгаген, хоть в Стамбул.
И все поверили Дрюону,
он лихо головой тряхнул.

В Европе посетить Лозанну
нас всех уговорил Дрюон.
Я пел про стюардессу Жанну
для незнакомок. Странный сон.