Путь в один конец. Проза

Виктор Васильевич осознал, что он совсем один на этом свете, когда после перенесённого третьего инфаркта некому было позвонить после выписки из больницы. Жену он похоронил, детей бог не дал, да и друзей уже не осталось. Впереди – скучная жизнь в угасающем посёлке в пятидесяти километрах от Комсомольска-на- Амуре.
- Вам нужно всячески избегать физических и эмоциональных нагрузок, строго соблюдать диету. Вам нужен полноценный сон и отдых, поверьте, третий инфаркт – это не шутки. Малейшее перенапряжение и ваше сердце не выдержит…
   Так, на шестьдесят пятом году жизни, Виктор Васильевич уже видел её безрадостное завершение.
   Дома его никто не ждал. Он затопил печь, поставил чайник, разложил на столе свои фотографии и долго сидел, вглядываясь в каждую карточку. Владивосток, здесь он родился. Вот он – курсант морского училища. Ах! Как здорово было тогда идти по морю под парусами! Романтика! Шум моря и песни чаек, ему даже показалось, что он слышит эту музыку далёкой молодости. Он встал и посмотрел в окно. За забором покоилась его старая лодка, вот уже несколько лет без дела лежащая на берегу Амура.
- А что, починю лодку, сделаю парус, да поплыву до моря. Помирать, так с музыкой!
     В эту ночь он не спал. Мечта, ставшая целью, будоражила воображение. А утром он подошёл к своей лодке и погладил её шершавой ладонью.
- Мы с тобой пойдём к морю…
   
С этого дня он ежедневно занимался своим судном – промазывал и клепал борта, а вечерами шил парус капроновыми нитками, засиживался у печи, разглядывая карты устья Амура и морского побережья. Казалось, боль в грудине отошла на задний план, одышка уже не так мучила, он уже не просыпался по ночам, измученный внутренним беспокойством и каким-то первобытным чувством страха в холодном поту.
    Ближе к весне он подал объявление о продаже дома. Дом был добротный, срубленный на совесть, но большой выручки Виктор Васильевич не ждал. Кто же захочет жить в таком захолустье?
Дом купили для дачи рыбаки из Комсомольска.
- Держи, Василич, вот тебе за дом, больше, извини, не дадим. – А Васильевич и не торговался, молча взял деньги, поблагодарил за покупку и стал собираться в путь.
    Взял с собою самое важное – документы, скудные сбережения, фотографии, одежду, инструмент и так, по мелочи из нажитого. Сделал нехитрый запас продуктов на первое время. В магазине решил купить компас, но пересмотрев все компасы на витрине, убедился, что каждое изделие показывает север-юг по-своему.
- Ну, без компаса, так без компаса.
Василич купил только сотовый телефон, на всякий случай.
   Его лодка покоилась на берегу, готовая к спуску на воду. В начале мая немногочисленные односельчане пришли проводить Виктора Васильевича в плаванье.
-  Ну, прощай, Василич! Неугомонный ты. Жил бы и жил здесь, за здоровьем следил, диеты соблюдал. Эх! Чудак-человек!
- Счастливого пути, Василич! Авось свидимся ещё!
- Прощайте, люди добрые! – Василич забрался в лодку, устроился на деревянной сидушке. Мужики столкнули лодку на воду.
- Попутного ветра!!!
  Но Василич уже не слышал никого. Окрылённый чувством свободы, он заработал вёслами, потом оставил их, отдышался. Река сама несла его к морю, навстречу мечте. Слёзы счастья выступили на глазах. Давно забытые ощущения ветра и движения воды захватили его целиком.
   Это было не единственное путешествие, но первое после перенесённого третьего инфаркта. Оседлая жизнь была не для него, что-то неведомое в его душе требовало движения, новых впечатлений, приключений.
   От родного посёлка, куда его когда-то занесла судьба, до устья Амура нужно было преодолеть около шестисот двадцати километров, но такое расстояние не пугало Василича. Он жадно вдыхал неповторимый свежий воздух странствий, забыв про еду и усталость.
   Вечером загорелись на небе звёзды, такие близкие и яркие! Он лёг на дно лодки и смотрел на проплывающее над ним звёздное небо. Вокруг царила небывалая тишина, лишь редкие всплески гуляющей рыбы нарушали покой. Он не заметил, как сомкнулись веки. Его старенькая лодка, ставшая колыбелью, покачиваясь, увозила Василича всё дальше и дальше от родного посёлка.
    Проснулся он на рассвете от пения птиц. Первые лучи солнца били в глаза. Лодку прибило к берегу рядом с небольшой проточкой. День обещал быть солнечным и тёплым. Василич  наладил удочку, любуясь необыкновенными красками восходящего солнца.
 - Эх, поймать бы рыбки на ушицу! - Он даже сглотнул слюну, почувствовав небывалый голод.
В маленькой кастрюльке уже кипела уха из нескольких небольших рыбёшек.
- Ну что ж, отведаем!
Казалось, что такой вкусной ухи он не ел никогда! Сладковатая ушица приятно пахла дымком, Василич ел медленно, как бы пробуя на вкус, смаковал и смотрел на реку, по которой шли теплоходы, гружённые баржи, проплывали моторные лодки.
- Суета… А мне спешить некуда.
Он вскипятил себе чаю и с таким же удовольствием выпил две кружки…
                ***
История сплавов по Амуру берёт начало с 1854 года, когда флотилия под командованием генерал-губернатора Восточной Сибири Н.Н. Муравьёва, состоящая из лодок, плотов, барж, плашкоутов, баркасов и вельботов совершила поход из Забайкалья на Камчатку, пройдя водным транспортом весь Амур. В экспедиции участвовало семьсот пятьдесят четыре солдата. 
    Н.Н. Муравьев так докладывал императору о первом сплаве по Амуру: «Мы стали твердою ногой на Амуре; я надеюсь, что никто его у нас больше не отнимет». Император Николай Первый высоко оценил подвиг участников первой русской экспедиции по Амуру, офицеры получили внеочередные звания, ордена, денежные выплаты, солдаты и казаки по 3 рубля серебром.
   М.И. Барсуков писал: «Успех нашей первой военной экспедиции составляет эпоху в истории приобретения Амура: эта экспедиция окончательно познакомила нас с берегами судоходной реки и показала нам пригодность ее для сплава, удобство и возможность заселения берегов Амура, при малонаселенности страны, миролюбие местных ее жителей и слабость китайцев, словом она проложила России путь к Восточному океану».
   Уже в 1855 году баржи везли первых переселенцев на Амур. С этого момента и началось освоение Амурского края.
   С тех пор Амур – важнейшая водная артерия Дальнего Востока.
                ***
    Комсомольск остался позади. Широкий, полноводный Амур-Батюшка казался седым по утрам. Белый туман клубился у воды, окутывал прохладой, идущей с северного моря, а сама вода представлялась какой-то живой субстанцией, имеющей свой разум, свою цель, своё предназначение.
    Когда утренний туман таял, вода в лучах рассвета становилась красно- коричневой, искрилась и горела, а в тихую ясную погоду облака, летящие по синему небу, отражались в воде, и порой казалось, что лодка скользит по небесной глади.
    Перед непогодой, свинцовые тучи собирались на горизонте, дул сильный ветер, поднималась волна. Амур злился, становился опасным и непредсказуемым. Воды его окрашивались в тёмно-серый, почти чёрный цвет.
    Река чёрного дракона (Хэйлунцзян) – так называли Амур китайцы. Если посмотреть на карту, бассейн реки действительно напоминает гигантского дракона с раздвоенным хвостом, устремлённого к восходу солнца, на восток. Его «хвост» находится в степях Монголии и Забайкалье, извивающееся туловище лежит в четырёх Российских регионах и одной китайской провинции.  Две левые «лапы» дотягиваются до самого Станового хребта, где берут начало притоки Амура – Зея и Бурея, а две правые – притоки Сунгари («Белый дракон») и Уссури – в Китае и Приморье. «Голова» Чёрного Дракона повёрнута на север, к Татарскому проливу, разделяющему материк и остров Сахалин. Великая река Азии, соединяющая степи, горы, непроходимые болота, влажные субтропические леса и девственную тайгу Дальнего востока - водная страна, размером с континент.
     Амур в нижнем течение разбивался на тысячи проток и островов, занимая огромные территории. Здесь он был нетороплив. В разгар лета на островах кипела жизнь. Тысячи птиц, прилетающих сюда для выведения потомства, пели, кричали, кружили над островами и песчаными косами, кормились на мелководье, где резвились подрастающие мальки рыб.  Скоро начнётся пора тайфунов и все островки уйдут под воду. Эти места затапливались несколько раз в году.
    Василич плыл от острова к острову, помогая вёслами. Одолевали тучи мошкары, и он мечтал о встрече с морем, как об избавление от этой напасти. Иногда он грёб по ночам, в свете луны, которая  освещала ему путь в лабиринтах Амурских проток. Это позволяло отвлечься и не думать о надоедливом гнусе…
    Сентябрьским утром в густых клубах тумана Василич различил новые звуки.
- Чайки, это чайки!
Когда туман рассеялся, он увидел бескрайнюю водную гладь. Нельзя было сказать, где кончается река и начинается море. Лишь крики этих птиц и непередаваемый запах, доносимый ветром, говорили о близости морской стихии. Хмурое небо сливалось с водой до самого горизонта, поднималась волна. Небо разразилось громом и тут же полил сильнейший ливень. Его лодку заливало водой, а он неистово грёб, не жалея сил. Казалось, что лодка стоит на месте и чья-то сильная рука не пускает его к земле.
   Недалеко от берега лодка накренилась и пошла ко дну. Так закончился сплав по Амуру одинокого странника.

                Продолжение следует