Враги

Эта битва выдалась странной:
враги не прятались по кустам
и, казалось, совсем не имели страха
ни к своим саблям ни тем более к нам.

Ещё: враги не имели мотива,
а также молитвы и злобы и зла.
Их безразличие нас удивило,
а смелость с ума свела.

Обезумевших нас уносили
с поля боя наши враги,
в душистом сене живых хоронили,
стога огнемётом жгли.

Но свежее сено тухло,
кипела влага внутри;
дым стоял белый и душный.
Отступать решили враги.

Мы и тронулись может умами,
но оплошность такую прощать нельзя:
облитые пеплом восстали,
прочистили ружья и давай стрелять.

И пули отправлены точно:
касаясь спин, входили они
в намеченные прицелом точки,
вылетая с другой стороны.

***
Мы утюжили землю катками,
засыпали песком и камнями,
заливали цементом и ждали,
и плотный раствор застыл.

Но тела врагов не разлагались,
под землёй грибницей срастались.
По окрестностям разливалась
наша песня боязни мсти.

"Не руби тот сук, на котором сидишь —
никого, как мать, не люби.
На жену, как на мать, только взглянешь —
и душу твою не спасти".

***
Герб на форме истлел, заржавел пулемёт,
поседел, но остался румяным наш повар.
Трещины кроют бетонный лёд
под давлением пальцев многих и голов.

Погребённые в спешке, в надежде на тлен их
выходят и верхом и косом и боком.
То, что осталось от человеков —
кости и вены под кожей тонкой.

Нашпигованные ядовитым свинцом,
осквернённые похоронным обрядом
слипшейся плоти единым комком
враги саркофаг покидают.

Под скрип сирен распадается ком
на части убитых, но пришедших в сознание.
Каша из самых разнообразных кусков
собирается в тела, пока мы просыпаемся.

Рота, подъём! Караул! Всё случилось!
Как говорил тот старец зловонный:
"Ждите беды, если вера сточилась.
Нет болезни хуже, чем лишняя гордость".

Пузатые облысевшие заспанные,
мы старались побег прекратить наглый.
Но враги, не останавливаясь,
сквозь нас проходили в прекрасное завтра.