Сюита

Подвывает в двери, петлями скрипя,
ветерок снежит, шепчется позёмка.
Я, под фонарями увидав тебя,
шляпу отряхну, кашляну негромко.

Подойдём вплотную. Имя прохриплю,
протянув клешню кожаной перчатки.
Сверимся часами и, замкнув петлю,
тронемся к углу по крутой брусчатке.

За углом – по тучам сполохи зарниц,
оружейный гул, дальние раскаты,
тени вырастают, опадают ниц,
слышно голосов и копыт стаккато.

Но забиты ставни, улицы пусты.
Замело пути. Сплошь головоломки.
Птичьего базара не кишат ряды,
кони не храпят, не галдят торговки.

Никуда таблички нас не поведут.
Пробежится вдруг изморозь по коже.
Ёжась неуютно, тихо спросишь: «Тут?».
«Нет, – пошевелюсь, – потерпи. Попозже».

Укажу на странный, старый особняк –
говорят, что цирк. Надпись – «Планетарий».
Позднего барокко на фасаде знак.
Звуки изнутри итальянских арий.

Проведёт вовнутрь чопорный швейцар
в полумрак и дым избранного клуба –
круг марионеток, анонимных пар,
мрачных Пульчинелл в колпаках и клювах.

Очутимся в центре бегающих глаз,
восковых фигур ряженое племя.
С робкою надеждой лепетнёшь: «Сейчас?».
«Посмотри наверх, – укажу. – Не время».

В духовом крещендо купол озарит
из иконок сплошь звёздная таблица.
Кинешься, мгновенно изучив санскрит,
женские листать и мужские лица.

Проползут под ними рак и скорпион,
водолей мелькнёт, прыгая с обрыва.
Выясню: «Она? Нет?». Уточню: «Не он?».
Глазом не ведёшь и молчишь, как рыба.

Слепну в ореоле белого шатра.
Утонув в слезах, полными печали
долетишь словами: «Вот и всё? Пора?».
Руки разведу и пожму плечами.

Сквозь ушко иголки ниточку продень,
потянись и ткни. Выбери устало.
Выйди к ним по свету – и настанет день.

В нём родилась ты. А меня не стало.

12.03.18