2. Счастье и надежда венценосного отца

 Жил  некий  царь  во  время  оно,
Для   блага-счастия  рождён.
Он  был  наследницею  трона
За  добродетель  награждён.

С  величьем  кротость  сочетала
Принцесса – нежный  Херувим,
Она  пленяла,  покоряла
Не  властной  магией  кристалла,
А  целомудрием  своим.

Бывало,  в  роли  Соломона
На  троне  сидя,  добрый  царь
Судил,  как  суживали  встарь
Цари – служители закона.

Под  мрачной  силой  приговора,
Клонился  скипетр  золотой
Что  для  разбойника  иль  вора
Мог  стать  последнею  чертой.

Как  вдруг  прекрасная  царевна
В  глаза  властителя-отца
Заглядывала  сокровенно,
Смягчая  ласкою  мгновенной
Угрозу   строгого  лица.

И  неподкупная  Фемида
Притворно  супила,  для  вида,
Личину  мудрую  свою,

Сама  же,   делалась  милее,
Для  оправдания  злодея
Сыскав  гуманную  статью.

Враг,  удостоенный  прощенья,
Пройдя  путём  превобращенья,
С  тех  пор,  судьбу  благодаря,
Был  добрым  подданным  царя.

Царевна  бедным  и  несчастным
Где  ласкою,  где  словом  властным
Всегда  заступницей  была
И  помогала,  как  могла.

А  те  в  ответ,  без  понужденья,
Ценя такое  обхожденье,
Дарили  сердце  ей  своё 
И  звали  матерью  её.

Имея  дар  особый  неба –
Земную   соль  и  силу  Феба
На  пользу  людям  обращать,
Царевна,  движима  заботой,
Могла  усердьем  и  охотой
Больным  здоровье  возвращать.

Секреты  трав  и  минералов,
Небесных  рос,  ключей  земных
В  ларец  сердечка  собирала,
Но  впрок,  от  лекарей  иных,
На  ключ  ларец  не  запирала.

О  ней  влюблённые  поэты
Слагали  рондо  и  сонеты…

В  то  время  знали  чести  вес,
Не  в  стиле  нынешних  повес,
Что  чёрное  малюют  белым,
Порок  забеливая  мелом;
Где  возвеличен   шут  и  плут,
А  карлу  витязем  зовут.

В  книгохранилищах  Египта,
В  одном  из  древних  манускриптов
Мне  довелось  сыскать  о  ней
Повествованье  прежних  дней:

«В  чертоге  звёзд  небес  полнощных
Не  столь  пленительна  луна,
Как  дева,  что  забот  полна,
Бредёт  средь  гурий  беспорочных –
Своих  подруг - на  зелен  луг.

Не  так  сияет  месяц  юный,
Что  катится  тропою  лунной,
Освобождая  от  оков 
Седую  гриву  облаков,
Как  светят  волосы  златые
Небрежно  в  кольца  завитые,
Клоня  тяжёлое  литьё
На  плечи  дивные  её.

Идёт-скользит  лебёдкой  плавной…

Глаза – лазурь  с  искрой  любви,
Неугомонной, своенравной,
Дарящей, только  позови.

Чернее  ночи  броведужье
На  переносице  срослось,
Зари  румяное  окружье
По  белым  персям  разлилось.

Зубов  жемчужные  подсветы…

Под  шейкой, ниже  круглых  плеч,
Сосцами  твёрдыми  воздеты,
Два  холмика  сбивают  речь
Туманом  страстного  безумья…

Кому  позволено  посметь
О  достоверности  лишь  думая,
Иные  прелести  воспеть:
Ложбинки, впадинки, округлости,
Потяжку  львицы  в  тишине…
Тугие  выпуклости,  впуклости.
Что  юным  грезятся  во  сне?»