между двумя ударами, где сокращаются мысли

оставим так, здесь нечего менять, в этих тетрадях нет полей,
в этих краях альбатросы и боги,
в этих краях болезни

непрочна протянутая жемчужной нитью земля над водой
как и в этих краях не было жизни,
пока мы не стали нырять и искать себя, как воздух,
и как знак хватать песок со дна
или видеть, как под солью, исчезает парус ледяной

пока наши ухоженные ногти прорывают воспоминания,
которые нельзя забить кулаками в самые дальние углы памяти..

мы так и останемся дураками
с правилами из спичек и желаний,
прячась под зонт,
и на собственном берегу из чистого золота
ожидая письмо в бутылке раннее опустошенной нами же
не смогли сочинить список желаний и остановились, как пульс на рубеже,
замерли в тишине между двумя ударами, где сокращаются мысли и расстояния,
нужно просто держаться края, до упора а потом на право
и до самой тайны
самый правильный и самый дальний
мы свободны лишь набросать свободу по чужим зарисовкам и описаниям,
а вокруг, как скошенные, но неподражаемые, падают замертво
города, миражи которых мы не посещали, но где
так хочется
жить

мы гармонично впишемся в общество, мы станем поводом для гордости
в месте для-разговора-о-конфетах с людьми для-разговора-о-погоде,
там уютные мысли задушат твой крик
обездвиженные, пойманные,
тогда твой внутренний мир, как планета,
станет полем для гольфа.

всеми ветрами гонима пронизана скрыться негде, вытолкнет к стене
луч прожектора, где не получится выставить себя в выгодном свете

оставим так, здесь нечего менять,
здесь то, о чем мы так желали, нам сообщили и успокоили -
все образуется само собой, саморазвивается (с)