Не уходи от меня злой

на смерть сына Романа после долгой болезни. Умер уже в зрелом возрасте.Узнал сегодня, что у моей сослуживицы с 32о/п умер сын зимой. Светлая память.

Не уходи от меня злой,
ведь ты ни в чём не виновата,
никто не думал, что зимой,
ты чай заваришь с свежей мятой.

Как сына руки пахли ей,
когда ко мне пришёл он в гости,
была та встреча без друзей,
как-будто должен рухнуть мостик.

Не знали оба, что один,
с утра проснётся без другого,
ну, почему, Господь, - мой сын?
Под Рождество твоё Христово.

Как я смогу нести свой крест?
Чем мне дышать теперь на свете?
Ведь нет(у) на земле тех мест,
Где'б не гуляли с мамой дети.

Засохло сердце в миг, как дуб,
пять тысяч лет стоявший в листьях,
душа пуста, как голый сруб,
Готова с жизнью я проститься.

И как еще не умерла?
но смерть как-будто убежала,
её искала и ждала,
она на поезд и с вокзала.

Бегу за ней, кричу постой,
она заткнула уши ватой,
ну, забери меня с собой,
я больше сына виновата.

Смерть притворилася глухой,
потом не зрячей и бессильной,
три дня лежишь уже пустой,
- опустошённой и безкрыльной.

Прости, о смерти я не знал,
когда прочёл, сам будто умер,
детей туда не провожал,
речь о какой идёт здесь "сумме?".

- суммарно - это не подсчесть,
ни слёз, что выплакала сразу,
возникла мысль - может месть,
но я не мстила ведь ни разу.

И мстить кому? Самой себе?
но ты ни в чём не виновата,
я знаю, тяжело тебе,
пусть даже временем примята.

Бывает легче?
- это миф,
я слишком Ромачку любила,
любовь хоть села и на риф,
но в моем сердце не остыла.

Всё также валится из рук,
весь смысл жизни потеряла,
достойна я и больших мук,
но вот такой - не ожидала.

В воскресный день сижу одна,
в субботний еду на могилу,
а тут сорвалась вчера,
четыре месяца , как сыну.

Его увидела во сне,
мне улыбался и смеялся,
тянулся ручками к еде,
моей груди всё донимался.

Достала грудь, дала ему,
он на руках уснул мгновенно,
и я уснула по утру,
всё остальное сокровенно.