Три мачо

Закат горел под вечер в Альбукерке,
сидим на ранчо, словно в табакерке.
Хозяин увлечён стряпнёй барбекю,
а я по Родине грущу, домой хочу.

Здесь всё не так и нет любимого борща,
и с чесночком пампушечки! – мечта.
Кругом лишь барбекю печёный смрад,
а мне картошечку с костра! - был бы рад.

Допиты бренди, виски и коньяк,
настойка виноградная – виньяк.
Альтернативы нет лучшего "бухла" –
горилка с перцем для "хохла".

Нью-Мексико довольно криминальный штат,
полиции навалом, повсюду за порядком бдят.
Ворота ранчо на замке в кованых цепях,
да ствол у каждого на ляжке – не "репях".

Плато, простор и ветер, отсутсвие жары,
актуальны в Альбукерке воздушные шары.
Экзотика по руслу, пейзажи Рио-Гранде,
горная гряда, скал россыпь - Сандия.

Прошу у всех пардона, отвлекся я слегка,
спиртное выпито до дна, задача нелегка.
По коням, братцы, живо! – хозяин у руля,
"Мустанг" взревел ретиво. Вперёд, друзья!

От ранчо до супер маркета рукой подать,
галопом взяли резво, чтоб не опоздать.
На паркинг стали лихо, можно так сказать,
но где же маркет, братцы? – близко не видать.

Курятничек, мол, маркет под деревом стоит,
рекламный щит "Супермаркет" неонами горит.
Без задней мысли к двери я руку протянул,
два кольта и винчестер приставлены ко лбу.

Амигос (три) в сомбреро, с сигарами во рту,
охранники при деле оказались на посту.
И на испанском, значит, вопросы задают,
Скороговорками судачат: Что делаете тут?

Хозяин по-испански вступает в разговор,
мол: Мы из разных штатов приехали на сбор.
У всех любимая работа, все заняты с утра,
по вечерам охота расслабиться у костра.

Один из статных мачо винчестер опустил,
окинул строгим взглядом и в маркет пропустил.
Мандраж трусил прикольно и пот сошёл слегка,
остался след от кольта у самого виска.

Затарились виски, купили "требухи",
по очереди вышли в поту и не сухи.
Резона нет бить тару - тронули едва,
потом как дали жару - пришпорили коня.

Водой нас окатили три статных молодца,
к выходу препроводили вежливо с крыльца.
Нет вовсе не шутили три бравых молодца,
враз бы пристрелили по просьбе продавца.

Закат погас, ночь наступила в Альбукерке,
сидим на ранчо молча – не в своей тарелке.
А мне ни есть ни пить – по Родине грущу,
в Украину я хочу – к горилке и борщу.

Алексей Иванов.
2005. Альбукерке – Нью-Мексико – США.