Цена простой еде...

Кругом лежат бутылки и окурки,
Гниют остатки пищи на полу.
Повсюду горы битой штукатурки,
На кухне плесень на стене в углу.

Не мытая побитая посуда,
И мусор что разбросанный везде.
Нестиранных вещей большая груда,
Нет места в доме чистого нигде.

Картину дополняют тараканы,
Которые живут уж здесь давно.
Облюбовав гранёные стаканы,
Спускаются попить воды на дно.

У стенки на диване спит мужчина,
Храпит, забыв одеть свои трусы.
Под ним недавно охала дивчина,
Разглядывая чёрные усы.

Вся в сперме на диване в грязном зале,
Она лежит, раздета  догола.
А справа на прожжённом покрывале,
Трехлетняя дочь плакать начала.

Лицо в грязи не мытое, похоже,
Не ела целый день совсем она.
Эх, дать бы этой «мамочке» по роже,
Что кроха очень сильно голодна.

Проснувшись та, схватив рукою дочку,
Взялась кричать, паршивая овца.
Усни, не то получишь, сука в почку,
И превратишься тут же в мертвеца.

Но мама я хочу ведь кушать сильно,
Живот уже мой пучит от воды.
Не усыпляй меня, прошу насильно,
Мне не заснуть пока не съем еды.

Ты знаешь, отвечает ей девица,
Что на еду нет денег у меня.
На кухне есть холодная водица,
Попей и живота пройдёт резня.

Раз нет еды, зачем просила водки?
Пускай поесть бы, принесли друзья.
А не засохший жёлтый хвост селедки,
Который даже откусить нельзя.

«Мать» тут же разозлившись дочку, пнула,
Ты не указ мне мелкая сопля.
А ну, поганка сраная уснула,
Пока ещё жива в натуре бля.

Я пью, пила и буду пить понятно,
Никто бухать не помешает мне.
Надеюсь, речь свою сказала внятно,
Всё спи, побыть желаю в тишине.

Но дочь речей не убавляла звуки,
Орала только громко, есть хочу!
И в стороны растягивая руки,
Ударила мужчину по плечу.

А тот, проснувшись резко от испуга,
Ответил кулаком ей по груди.
А в след промолвил, в том твоя заслуга,
Засни скорей и больше не буди.

Со рта ребенка кровь пошла тихонько,
И захлебнулась ею же она.
Упала на диван, дитя легонько,
Лишив обоих тут же сразу сна.

Прошло полгода «маму» посадили,
А заодно мужчину на суде.
Решёткой на всю жизнь огородили,
Чтоб знали цену те простой еде.

P.S
История придумана, но всё же,
Таких «мамаш» на всей земле полно.
Которым пьяный сон, чем дочь дороже,
И что она голодная давно.