Волки. Димитровград. Былина

Окружила волчья стая,
Траву щипавшего телёнка.
Что? Открылась дверь сарая?
Там сработала защёлка?

Зачем бежал я, торопился –
Спасти телёнка опоздал.
Средь волков лежал и бился
Как в лихорадке весь дрожал.

Сидела стая ровным полукругом
Метров десять от меня
Как ровен интервал друг между другом
Как будто по линейке расставлена семья.

Все волки точно просмотрели
Порядок был во всём большой
Друг другу вид не заслоняли
Стояли ровною дугой.

Я опустил на землю палку,
Чтобы волков не раздражать.
Вот попал я в перепалку –
Не уйти, не убежать.

Отец и мать волков худые,
Рёбра можно сосчитать.
Зубы, верно, уж больные –
Мясо не чем разжевать.

Дети волчьи в новых шубах
Не поймёшь где брат, сестра,
От жира волос их лоснится,
От счастья бегают глаза.

По другому жили-были
Людей в России миллионы.
Голод, холод их давили,
Поправ все правила законы:

Два ствола сомкнутые торцами,
Чистота в избушке нашей всей,
Скамейки и полы скоблены косарями,
На столах два блюда кислых щей.

Перед обедом с самого начала
Расселись за столами в нужный час.
На всю избушку прозвучало:
“Пил Никита свежий квас.”

“Как пил?!, - с тревогой закричал отец –
Квас настоен на праздник вербный
А ты позволил пить, подлец.
Квас хлебный, хлебный, хлебный.”

Отец кричит Никите в ухо:
“Довольна душенька теперь?
Чай от кваса сыто брюхо?!”
Никиту, вытолкнув за дверь.

У волков гораздо строже.
Будешь нормы соблюдать
Коль не хочешь в рваной коже
Перед стаей щеголять.

Из строя волк к теленку подбежал
Зарычал вожак, оскалив зубы.
Наглец на место своё встал,
От страха в миг поджавши губы.

Огляделся, встал неровно,
Чуть попятился назад.
И стоял уже спокойно,
На отца бросая взгляд.

Второй фронт давно уж ожидали,
Война идёт уже давно.
У меня лишь не было печали –
Со вторым мне круто повезло.

Из села, не из заморья
Второй фронт был мой простой.
Из последнего подворья
Бежит бабушка с клюкой.

Страдал вожак – какое взять решенье –
Ждала его голодная семья.
Отдать телёнка на съеденье
Или бежать в глубокие леса.

Воспрянув вдруг от быстрого решенья,
Проделав круг своею головой, -
Это знак – конец набега.
И побежал он в лес густой.

За ним последовала волчица,
И стая взрослых сыновей и дочерей.
Опять сложилась вереница
Голодных дисциплинированных зверей.

Телёнок будто по команде
Перестал сей миг дрожать.
Находясь как будто бы в  усладье
Рад был дольше полежать.

Прибежав старушка закричала:
“Что творят средь бела дня,
С войны великой сей начала
Расплодилось столь зверья.

Никакого нет отстрела.
Ушёл охотник на войну.
Прости, Господь, по сути дела,
Мазилы здесь у нас в тылу.

Стоя, лёжа, встав на колени,
В посёлке каждый скажет,
За полторы косых сажени
В слона лежачего промажет.

А тебе, сынок, спасибо.
Ты телёночка мне спас.
До чего совсем ребёнок –
Три недели в третий спас.

Он вышел солнышком согреться,
Мир великий удивить,
Водички ключевой напиться,
Свежей травки пощипать.”

Старушка подняла телёнка,
В тёмный мир его обратно повела.
Кто лечить его возьмётся? –
Глубока рана та была.

Я посмотрел во след телёнку.
Он шёл и рану будто прятал.
Я побежать хотел вдогонку,
Но молча лишь всего заплакал.