Анютины глазки

Ах, лето.  В деревне - как в сказке,
Неспешной  полны  красоты…
Искрились Анютины  глазки,
Пестрели на клумбе цветы.

Сквозь сине-зелёные  краски,
Оранжевый, крапчатый жар
Гляделись анютины глазки,
В  латунный  огонь-самовар.

На папиной кожаной куртке,
В плетёном гнезде-гамаке,
дремала за чаем Анютка,
С  увядшим цветочком в руке.

Ей виделись кошки и птицы,
По небу летающий дом…
Скребла ноготком по  петлице,
По крылышкам на голубом*?

Расколоты старые стены,
Железный, отчаянный стон…
Врывается  нагло сирена,
Хрустально рассыплется сон.

Осколками  выбитых  окон…
Обрывками  тлеющих штор.
Взрывная,  чесночная  копоть*
 Ударит  наотмашь.  В упор.

Вокзал. Толкотня. Громыхает.
У мамы белеют  глаза,
На небо. Там папа летает!
Звенит самолётик – оса.

Война. Лица – бледные маски.
Болит  на ладошке ожог…
На клумбе – анютины глазки,
Затоптаны сотнями ног.

Колёса гремели по стыкам,
На станции танки стоят…
Из поезда вытолкал  с криком.
Железноголовый  солдат.

Рванул за ручонку, от мамы,
Оскалясь, выкрикивал,  - Вэг!*
Смеялся, - Ди руссише дамен!*
Толкался, срываясь на бег.

Сердитые,  в  серо-зелёном,
Слова – как удар топора…
Гоняли гуртом по вагонам,
Телятникам.  Тесно. Жара.

В обочинах – груды убитых.
Мушиный, клубящийся рой…
На станциях – давка в корытах,
С вонючей, протухлой водой.

Конечная.  Выгнали. Встали.
Дымарь.  Извергается  прах.
Собаки, ярясь, повисали,
На крепких, ременных шлеях.

Две вышки. Железные клетки
Куда ты попал, воробей?
В  густые,  плетёные  сетки,
В  колючие  дебри  смертей.

Таблички, отметки, повязки*…
Собьёшься – прощай голова.
Упрямо  Анютины глазки.
Синеют под пеплом.  Жива…

Вчера наказали соседку,
Втоптали в кровавую пыль…
Узлы маскировочной сетки.
Пять метров  по норме… осиль…

Ножонки, худые, как спицы.
Халатик,  затёртый до дыр.
Сегодня Анютке в  больницу,
По здешнему, значит, в ревир.

То жарко, то зябко  Анютке,
 Челнок* выпадает из рук
Ломает  четвёртые сутки,
Её распроклятый  кашлюк.

Опасливо встала у стенки,
Приём – целых восемь минут*,
Пузатый,  белёсый  аптекарь
Промямлит  гнусаво  - Капут.

Зеркалят  на солнце лопаты,
На  гребне песчаного рва,
Хихикает полька, Беата.
Наверно,  так сходят с ума.

Сочится  багровая шишка,
Сваляла  в  колтун  седину.
Молчит большеглазый мальчишка,
Пускает густую слюну.

Вот-вот,  и  сорвётся  в  припадок…
Песок вездесущий скрипит…
Тяжёлый  толчок   меж лопаток,
По склону  слепящий  кульбит.

Нелепого, жуткого вальса…
Сквозь хохот, - Дорогу для дам!
Весёлые парни Арайса*
Прикладами  по головам…

Изведав кровавую хватку,
Без глаза. Расквашенный нос.
Невольники с дикой оглядкой,
Врубают железо в откос.

Шуршащие, жёлтые  дуги,
Срываются  в яму с лопат.
Скрываются ноги и руки,
Глотают  головки ребят.

Стараешься вытянуть шейку,
Скрутило  отбитый живот…
Вползают  сыпучие змейки,
в  зевающий,  розовый  рот.

С  азартом  безумной  акулы,
Закладывая  виражи,
Каратели  сыпали пули
Бродили. Искали, кто жив.

Вдох – выдох.  Пьянящий  глоточек!
Как просто казалось – дышать!
Пинали песчаную кочку.
Стреляли.  И дальше, искать…

Мгновенная  боль, опояской…
Горячая влага меж ног…
Засыпал Анютины глазки,
Сухой, саласпилский  песок.

28. 02. 2018г.
Пятаченко  Александр.

Примечания.      крылышкам на голубом* - Петлицы ВВС РККА, на голубом фоне золотистые крылышки и пропеллер самолёта.
Взрывная,  чесночная  копоть – Свойство немецкого тола , запах сгоревшего чеснока.
Вэг!*(нем.) - прочь!
Ди руссише дамен!*(нем.) – русские дамы!
Таблички, отметки, повязки* - имеется в виду лагерные указатели,  отметки локальных зон , а также  повязки на рукавах  надзирателей и бригадиров.
Челнок* - приспособление для плетения сеток и сетчатых мешков.
Приём – целых восемь минут* - по распорядку лагерных больниц каждому узнику отводилось на посещение врача ровно  8минут. Если тот не успевал убедить «медработника» в том, что болен, то автоматически считался симулянтом.
Весёлые парни Арайса* -  Ви;ктор А;райс (Виктор-Бернхардт  Арайс, латыш. (13 января 1910г. Балдоне, Российская империя — 13 января 1988г. Кассель, Гессен, ФРГ) — латышский коллаборационист, военный преступник.  Создатель и руководитель так называемой «команды Арайса», причастной к убийствам десятков тысяч мирных жителей. С 1941 по 1942 год подразделения «команды Арайса»  были заняты на охране лагеря смерти Саласпилс, одновременно выполняя в нём карательные функции.