Карась-идеалист
НУЖНО ПОБОЛТАТЬ:)))
1)
- Да за что же меня есть, коли я не провинился? - по-прежнему упорствовал карась.
- Слушай, дурья порода! Едят-то разве "за что"? Разве потому едят, что казнить хотят? Едят потому, что есть хочется - только и всего. И ты, чай, ешь. Не попусту носом-то в иле роешься, а ракушек вылавливаешь. Им, ракушкам, жить хочется, а ты, простофиля, ими мамон с утра до вечера набиваешь. Сказывай: какую такую они вину перед тобой сделали, что ты их ежеминутно казнишь? Помнишь, как ты намеднись говорил: "Вот кабы все рыбы между собой согласились..." А что, если бы ракушки между собой согласились, - сладко ли бы тебе, простофиле, тогда было?
Вопрос был так прямо и так неприятно поставлен, что карась сконфузился и слегка покраснел.
- Но ракушки - ведь это... - пробормотал он смущенно.
- Ракушки - ракушки, а караси - караси. Ракушками караси лакомятся, а карасями - щуки. И ракушки ни в чем не повинны, и караси не виноваты, а и те, и другие должны ответ держать. Хоть сто лет об этом думай, а ничего другого не выдумаешь.
2)
- Надобно, чтоб рыбы любили друг друга! - ораторствовал он, - чтобы каждая за всех, а все за каждую - вот когда настоящая гармония осуществится!
- Желал бы я знать, как ты с своею любовью к щуке подъедешь! - расхолаживал его ерш.
- Я, брат, подъеду! - стоял на своем карась, - я такие слова знаю, что любая щука в одну минуту от них в карася превратится!
- А ну-тка, скажи!
- Да просто спрошу: знаешь ли, мол, щука, что такое добродетель и какие обязанности она в отношении к ближним налагает?
3)
Карась, однако ж, не обробел. Во-первых, он столько разнообразных отзывов о щуке слышал, что и сам познакомиться с ней любопытствовал; а во-вторых, он знал, что у него такое магическое слово есть, которое, ежели его сказать, сейчас самую лютую щуку в карася превратит. И очень на это слово надеялся.
Даже ерш, видя такую его веру, задумался, не слишком ли он уж далеко зашел в отрицательном направлении. Может быть, и в самом деле щука только того и ждет, чтобы ее полюбили, благой совет ей дали, ум и сердце ее просветили? Может быть, она... добрая? Да и карась, пожалуй, совсем не такой простофиля, каким по наружности кажется, а, напротив того, с расчетцем свою карьеру облаживает? Вот завтра явится он к щуке да прямо и ляпнет ей самую сущую правду, какой она отроду ни от кого не слыхивала. А щука возьмет да и скажет: "За то, что ты мне, карась, самую сущую правду сказал, жалую тебя этою заводью; будь ты над нею начальник!"
4)
- Слышала я, - молвила щука, - что очень ты, карась, умен и разглагольствовать мастер. Хочу я с тобой диспут иметь. Начинай.
- Об счастии я больше думаю, - скромно, но с достоинством ответил карась. - Чтобы не я один, а все были бы счастливы. Чтобы всем рыбам во всякой воде свободно плавать было, а ежели которая в тину спрятаться захочет, то и в тине пускай полежит.
- Гм... и ты думаешь, что такому делу статься возможно?
- Не только думаю, но и всечасно сего ожидаю.
- Например: плыву я, а рядом со мною... карась?
- Так что же такое?
- В первый раз слышу. А ежели я обернусь да карася-то... съем?
- Такого закона, ваше высокостепенство, нет; закон говорит прямо: ракушки, комары, мухи и мошки да послужат для рыб пропитанием. А кроме того, позднейшими разными указами к пище сопричислены: водяные блохи, пауки, черви, жуки, лягушки, раки и прочие водяные обыватели. Но не рыбы.
5)
- А еще ожидаю, что справедливость восторжествует. Сильные не будут теснить слабых, богатые - бедных. Что объявится такое общее дело, в котором все рыбы свой интерес будут иметь и каждая свою долю делать будет. Ты, щука, всех сильнее и ловче - ты и дело на себя посильнее возьмешь; а мне, карасю, по моим скромным способностям, и дело скромное укажут. Всякий для всех, и все для всякого - вот как будет. Когда мы друг за дружку стоять будем, тогда и подкузьмить нас никто не сможет. Невод-то еще где покажется, а уж мы драло! Кто под камень, кто на самое дно в ил, кто в нору или под корягу. Уху-то, пожалуй что, видно, бросить придется!
- Не знаю. Не очень-то любят люди бросать то, что им вкусным кажется. Ну, да это еще когда-то будет. А вот что: так значит, по-твоему, и я работать буду должна?
- Как прочие, так и ты.
- В первый раз слышу. Поди, проспись!
Проспался ли, нет ли карась, но ума у него, во всяком случае, не прибавилось. В полдень опять он явился на диспут, и не только без всякой робости, но даже против прежнего веселее.
- Так ты полагаешь, что я работать стану, а ты от моих трудов лакомиться будешь? - прямо поставила вопрос щука.
- Все друг от дружки... от общих, взаимных трудов...
- Понимаю: "друг от дружки"... а между прочим, и от меня... гм! Думается, однако ж, что ты это зазорные речи говоришь. Головель! как, по-нынешнему, такие речи называются?
- Сицилизмом, выше высокостепенство!
6) Будь проще и люди к тебе потянутся.
Будте просты, как голуби и мудры. Как змии.
- Я, ваше высокостепенство, ничего, - пробормотал он в смущении, - это я по простоте...
- Ладно. Простота хуже воровства, говорят. Ежели дуракам волю дать, так они умных со свету сживут.
7)
- Хоть ты мне и супротивник, - начала опять первая щука, - да, видно, горе мое такое: смерть диспуты люблю! Будь здоров, начинай!
При этих словах карась вдруг почувствовал, что сердце в нем загорелось. В одно мгновение он подобрал живот, затрепыхался, защелкал по воде остатками хвоста и, глядя щуке прямо в глаза, во всю мочь гаркнул:
- Знаешь ли ты, что такое добродетель?
Щука разинула рот от удивления. Машинально потянула она воду и, вовсе не желая проглотить карася, проглотила его.
Свидетельство о публикации №118022411626