Дед-Птица рассказ Часть- 7

   До конца жизни дед оставался весёлым, неунывающим человеком. Душевный дискомфорт, глубоко спрятанный в нём,лишь иногда бушевал непрошенной грозою и кропил слезами его обычно весёлые глаза.
   Душа Сергея срослась с русским привольем! Детство прошло в рязанской деревне,
перед войной жил недолго в московской коммуналке, сюда привел молодую жену Катю.
    Вскоре желающим стали предлагать земельные участки под застрой в Подмосковье, и тогда они с Катей решили переехать к родному для них месту обитания,как говорил дед, "на волю!".
  Взялись строить дом:Сергей с Катериной и Анна,его тёща, с дочкой Настенькой.
Труда вложили много! Дом, русский пятистенок, получился на славу!
От Москвы недалеко, сорок минут езды на электричке - и ты в столице!
 Первые поселенцы назвали свою улицу Поселковая. Ах, что это была за улица!Она и теперь есть, но уже не та... Меж берез машины колеи наездили, цветов почти нет,
грибов не соберёшь и не поешь:кругом машины...
 
А не в столь далекие времена Катя собирала чернушки прямо здесь: на улице, их было полно! Ведь роща была лесной вырубкой, оставленной застройщиками специально,как зелёная зона. Позднее в обиходной речи сельчан осталось только слово: "зона".
Здесь говорили: "пойду на зону подышать" или " жарко очень, пойду на зону" и все понимали,что путь лежит на улицу, в этот зелёный островок радости и счастья.

   Дед Сергей,как и вся семья, любил эти высоченные берёзы,которые кронами уходили в самое небо. Пробиваясь сквозь плотный заслон листвы, солнце играло светотенями на густой сочной траве,обдавая теплом и светом бутоны одуванчиков,
превращающихся в ослепительно-жёлтые солнышки мая!

В июне улица пестрела колокольчиками,жёлто-сиреневыми полянками Иван-да-Марьи,источала аромат белого и розового клевера, "кашки"( вкус её мы знали с
детства).Королём на улице стоял могучий дуб, разбрасывающий спасительные для людей в войну жёлуди, а осенью на улице собирали даже берёзовики.
  На старых берёзах навешивали качели для детей, зимою строили ледяные горки,
катались на лыжах и санках. Все соседи знали друг друга в лицо, помогали друг другу, особенно в военные годы.
 
  Время шло: берёзы тянулись вверх, вырастали дети, женились, выходили замуж,
а деревянный пятистенок ветшал потихоньку...Богатой шоферская семья никогда не была, требовался большой ремонт: сказались видно годы,когда грелись печкой-буржуйкой,экономя дрова. Дом простоял уже более сорока лет...
  Однажды матица потолка лопнула, и доски потолочные рухнули на пол. Слава Богу,
случилось это днём, и никто не пострадал.
  Впервые в жизни Сергей Семёнович обратился за помощью в колонну: результат
был ошеломляющий! За отличную работу в течение многих лет ему вне очереди предоставили ордер на комнату в Москве с правом прописки!

   Руководство колонны и жильё его любимое помогло восстановить: "Оставим тебе
дачу! Будешь приезжать сюда отдыхать. Не молод ты уже, дружище, воду из колодца таскать и в баню на другой конец поселка ходить. Будет у тебя два жилья:
для зимы и для лета! ".
   
   Тут же подсуетилась его старшая дочь Валя и съехалась с родителями. Они жили теперь все вместе в двухкомнатной квартире.
   Дед был уже,действительно, не молод.Привыкать заново к московской жизни было нелегко: "Комфорт это хорошо! Воли нету: выйду на балкон и сижу там,как скворец!
Верчу головой из стороны в сторону, точь-в точь - скворец!". Дед ворчал, дети и внуки беззлобно посмеивались над ним и меж собой стали величать его: Дед Скворец.

   И снова был День Победы! 30-ть лет,как отгремела война!
В гости нынче все были приглашены к Наде: ей сравнялось 30 лет, вот и решила отпраздновать две даты сразу!
   Стол был накрыт. Ждали деда Сергея с Катериной. Они чуть запаздывали.
Вдруг домой, запыхавшись, влетел 4-х летний сын Нади, Андрюшка и выпалил:"Едет,
едет! Дедушка-Птица едет!". Все покатились со смеху: ребёнок забыл слово:скворец!

   Малыш неожиданно оказался точнее нас всех: дед - не скворец в скворечнике! Нет! Он просто дед-Птица,которому жизнь хотела обломать крылья,да не смогла!
   Сергей прожил долго, более 80-ти. Подкосила его смерть Катерины.
Он сник,захворал...Незадолго до смерти,уже тяжело больной,встал с постели в 2-а часа ночи,побрился,оделся,стал ботинки надевать... "Пап, ты куда?",-спросила Валя,- "Тебе ж нельзя вставать!". "Как куда? На работу, в колонну, конечно, в колонну!".Еле уговорили остаться дома...
 
    Если бы ставили памятники ветеранам труда, то ему надо было бы поставить военный ЗИС-150,в котором шофёр, с душою и крыльями вольной птицы,
 мчится в зовущую даль любимой родины!