Людмиле Г

         
Её романтика когда—то звала,
Палатки, лес и песни у костра.
Но время шло. Романтики не стало —
Пришла работы будничной пора.

Ей не услышать свадебные речи,
Не стать уже невестой никогда.
О первой той, желанной светлой встрече
Печально вспоминает иногда.

Она для некоторых здесь — забава,
Пригреет каждого, кто намекнёт.
Одни осудят: «Хороша, шалава»,
А кто—то и похлеще назовёт.

К её палатке новый гость крадётся
Под вечер. И пробудет до утра.
А завтра, не заметив, отвернётся,
Знать не желая, что было вчера.

Тяжёлый труд и быт уносят силы,
А грубая мужская прямота
Ожесточила душу, надломила,
Таятся там усталость, пустота.

От сна дурного так и не очнётся —
Всё происходит само по себе.
Достоинство и гордость не проснётся —
Лишь равнодушье к собственной судьбе.
 
Но мстит судьба жестоко, беспощадно,
Не оставляя выбор никакой.
И будущее явью непроглядной
Уже маячит бездною пустой.

И вижу я сквозь маску безразличья
Росой блестит предательски слеза.
Худые плечи. И растерянность в обличье,
Сиротства одинокие глаза...


                Печора, июнь 1971