Письма из Сирии часть 21

25 марта 2013

Итак, дорогой друг, день добрый.

Микроавтобус от Жидайдот  Артуз только миновал район Сомарие, как пожилая женщина тут же опустила стекло, положила руки на уровень окна и принялась ими трясти, словно посылая кому-то сигнал. Её место находилось справа внизу у сидения помощника водителя. Ей было что-то около шестидесяти. Округлые скулы прятали небольшое количество морщин, которые в лучах утреннего солнца, проникающего сквозь окна автобуса, стали видны более отчетливо. Вся одежда была черной, кроме белого легкого покрывала, которое предпочитают носить  женщины Даръа.

С начала поездки старуха довольствовалась перебиранием четок,  бормоча "Бисмилля", на что  никто не обращал внимания. Но только лишь Даръа показалась у горизонта, как она стала размахивать своими руками, будто бы обращаясь к городу, который возникал постепенно  в окружении зданий. Поднявшиеся столбы дыма образовывали обширное серое облако на его домами.

"Я приветствую тебя, Даръа!  Я приветствую, Даръа! Приветствую  ...*" (Сожалею, Даръа ...)

Все пассажиры повернулся к голосу, который, казалось исходил не от этой фигуры, а откуда-то значительно  дальше.

"Я приехала, чтобы спросить тебя, где находятся те, кого я люблю.
Задайся вопросом:  где пропавшие без вести "...

Она плакала и, тем не менее, продолжал речь:

"Я привезла тебе растения Саружа ...
Я посадила абрикосовое дерево в тебе, оливы,
розы всех сортов и всех расцветок ...
С тобой, мой дом, я никогда не нуждалась никого.
Ты охранял меня, ты давал мне еду и питье.
Ты - это мой дом, мой дом - ты "...

Чем ближе мы подъезжали, тем отрешение становилась женщина, словно бы совершенно выпала из реальности.  Она уже обеими руками махала снаружи под взглядами пораженных пассажиров.

Надо было видеть лица людей на тот момент, вы бы поняли, что значит дословный перевод слова  «горький». Зрачки некоторых остановились в неподвижности.  Другие повернули головы, так, чтобы  никто не мог видеть их слёз. .

"Храните мужество", - сказал один.

"Имейте терпение, Бог поможет нам", - откликнулся  другой.

Третий говорил тоже. Но старуха не слушала. Под взмахи рук она что-то говорила, перемежая слова всхлипами и вздохами, а голос между тем  становился все громче... Так  микроавтобус въехал в город.

Женщина всё ещё скорбела и плакала, качала руками, даже когда мы миновали Даръа, который исчез за высокими зданиями в районе Меззе. Проигнорировав падение на пол своих синих четок, да и в целом происходящего вокруг, старуха осталась далекой и равнодушной ко всему, запертой в абсолютном одиночестве.



* женщина обращается на турецком

"Даръа, невеста революции
размер твоего приданого оказался значительным "
(Камышлы, Союз по координации
Курдский молодежи Сирии)