Big chute

На девственном мхе оседает палатка.

Костёр, языками, вздымает восторг.

Семейства бабров забавляет повадка,

Пугая пришельцев, бить воду хвостом.

На фоне сонаты стрекочущих масс

Придирчиво гнус исполняет.

В их тучах танцуется, как на показ.

Но кнут – вздор, коль свеж сдобный пряник.

С высокой воды слой легчайший срезает

Плотина. И ниже, весь летний сезон,

По гладким ступеням, серебряный заяц

Без устали скачет, почти невесом.

Настой диких трав, окунаясь, глотнёшь –

Рождается ангельский демон :

Над холкою искры, под стопами ёж.

Но это – отдельная тема.

В замедленном темпе небес дуновенье,

Спружинив с батута шелков осоки,

Лизнёт акваторию, и, вo мгновенье,

На ней заострятся русалок соски.

Пенатам сирен не знаком — воронков,

Карет медицинских сирен вой.

Взрыв снов, потрясающий жизнь до основ

С дрожащей в объятиях Евой.

Сближение, помнится, шторы потока

Раздвинуло... и, живописная вязь

Явилась причиной мажорного толка,

Источником тока стихов становясь.

Сонаты волшебной стрекочущий мыс

Восполнил кальяны дурманом.

Не в силах поститься, снаружи гнус грыз

Сырые ночнушки туманов.